— Снимите. Платок, — медленно повторил он, будто обращался к нашкодившему ребенку. — Сейчас.
— ... Я не совсем понимаю. Зачем? — поежился Сэмюэль. Раны на шее почти зажили. Он надеялся походить еще пару дней с платком и...
— Мистер Берислави, вам и не нужно понимать. Снимите платок и покажите мне шею. Сейчас.
Парень медленно потянулся левой рукой за шею. Пальцами ловко развязал узел, как если бы всю жизнь прожил с одной рукой. Кусок ткани, планируя из стороны в сторону, опустился на колени; и взгляду Андреа открылись раны.
Разодранная в истерике кожа давно покрылась шершавой бордовой пленкой. Темно-алые рытвины виднелись с правой стороны. Любой посмотревший подумал бы, что на Сэмюэля напало дикое животное.
— Зачем вы сделали это с собой? — спросил глава цеха.
Парень приподнял бровь. Андреа ни на секунду не усомнился в том, что Сэмюэль сам себя истязал. Он произнес вопрос с твердой уверенностью опытного охотника, который повидал за жизнь сотни нападений животных и мог «на глазок» сказать, кто оставил раны.
— Я? — воскликнул парень. — Почему вы думаете, что это я?
— Кончайте цирк, мистер Берислави! Ответьте на вопрос.
— Это сделал не я! Кто в здравом уме сделает подобное?
— Действительно, — сжал переносицу Андреа и закрыл глаза. — Тут я с вами согласен. В здравом уме такое не сделать.
— Значит...
— Как ваша правая рука? — ткнул пальцем-сарделькой в сторону парня глава. — А нога? Вы ни на секунду не отпускаете свою верную «спутницу».
Сэмюэль украдкой бросил взгляд на стоящую сбоку дивана трость.
— ... Я поправлюсь, — опустил глаза в пол он и сжал правую руку.
— Это я уже слышал. Ваша болезнь не выглядит как осенняя простуда.
— Я не болен чумой, — скрипя зубами, прошипел парень. Его достало повторять это. Почему-то каждый, кто видел его, считал, что Сэмюэль подхватил что-то. Луи, Дерек, другие рабочие, а теперь и Андреа.
— Прекрасно понимаю вас. Но вы больны, мистер Берислави. И боюсь у меня не осталось выбора, — пожал плечами глава. — Мне жаль говорить это...
— Нет! — неожиданно подорвался с места Сэмюэль и врезался ногами в столик между диванами. Деревянные ножки приглушенно завопили от движения по половицам. Андреа дрогнул, как перепуганный зверек, и округлил глаза. Глава цеха сильнее вжался в спинку. — Нет... Прошу! Я-я поправлюсь! Обязательно поправлюсь!
— ... Может быть, — ответил Андреа. — А может, и нет. Откуда мне знать... Сейчас вы — балласт. Вы худо-бедно выполняете план, но уходите последним. А из-за вас я сам ухожу позже обычного.
Сэмюэль рухнул обратно на диван.
— Так вот в чем дело. Тогда я могу закрывать цех. Вам не нужно меня ждать и...
— Не выйдет, мистер Берислави, — с облегчением выдохнул глава. — Закрывать цех — моя обязанность, и я не могу передать ее кому-то другому.
— Не понимаю. Я открываю цех и включаю станки. Так почему я не могу закрыть его за вас?
— В ваших словах есть смысл, но правила есть правила. Поэтому вынужден сообщить, что увольняю вас. Даю...
— Погодите! — воскликнул Сэмюэль. — Вы... вы не можете уволить меня! Я-я — самый полезный работник!
Андреа громко фыркнул, будто услышал смешную шутку.
— Вы?
— Да я! Вы назвали меня самым образцовым! — припомнил он слова офицеров на допросе.
— Не помню, чтобы говорил такое, — ухмыльнулся глава.
— Я прихожу раньше всех! — не выдержал Сэмюэль. Слова полились из него, как из открытого на всю мощь крана. — Я включаю станки, чтобы остальные могли работать! Я выполняю план! А вы! Вы должны благодарить меня за то, что я выполняю ваши обязанности! Убери меня и что станет? А?.. Я... Да, я...
Тираду прервал кашель. Парень закряхтел, как умирающий старик. Андреа с отвращением встал с дивана и зашагал к двери.
— Вы — не незаменимы, — начал он. — Завод может работать и без вас. Он прекрасно работал до вас и будет работать после. Если вы не заметили, я прихожу всегда ровно за полчаса до начала смены. Сколько прогреваются станки, мистер Берислави?
Сэмюэль не нашел что ответить. Парень встал с дивана. Повернулся лицом к главе цеха.
— У вас есть одна неде...
Сэмюэль рухнул на колени перед Андреа «Свинковым». В ногах кольнула боль, и что-то хрустнуло. Правая рука плюхнулась безвольным грузом на пол.
— Прошу! — прокричал парень. Тело водило из стороны в сторону, как пьяного бродягу после вечера в баре. Он с трудом держал равновесие на одной руке. — Не увольняйте меня! Я не выживу!
Перед глазами пролетали воспоминания о Свалке неудач. Люди, обреченные доживать последние мгновения на улице. Никому не нужные одиночки.
— ... Мистер Берислави, встаньте
— Нет! Не встану, пока не скажете, что не увольняете! — резко ответил он. — Я ничего не умею... Завод — вся моя жизнь! Прошу, не убивайте меня!
Сэмюэль услышал усталый вздох сверху.
— Я не собираюсь убивать вас, мистер Берислави, — произнес Андреа. — У меня, как главы цеха, есть обязанности, которые я обязан исполнять. Если работник тяжело заболел, его увольняют. Это обычный ход вещей. Будь вы на моем месте, сделали точно так же.
— Конечно же, оставил бы! — без сомнения ответил парень. — Я бы ни за что не выбросил больного работника на улицу.
— ... В этом и разница между мной и вами, мистер Берислави. Между обычным рабочим и главой цеха. Я думаю обо всем цехе, вы — о людях. Школа поставляет новых каждый год. Каждый год в графство приезжают детишки из соседних бароний. Не думаю, что в ближайшем будущем что-то изменится.
— Вы думаете только о себе! — выкрикнул Сэмюэль и поднял взгляд на Андреа. — Без людей не будет и цеха! Вы волнуетесь только за свою... жирную задницу! Вам страшно, что вас сместят из-за... из-за... Из-за недоработки!
В переговорке воцарилась тишина, будто после выстрела из ружья. Казалось, вместе с парнем и главой замер весь мир за стенами комнаты.
«Что я ляпнул?» — запоздало понял он.
— Думаю, мы стоим друг друга, — вдруг хохотнул Андреа. — У вас одна неделя, мистер Берислави.
На этих словах глава цеха хлопнул дверь, оставляя парня совершенно одного.
▪ ▪ ▪
— Твое время начинается сейчас, — произнесла миссис Крагова, захлопывая тяжелый металлический люк.
Тайная библиотека в подвале астрологической лавки разрушила все ожидания Сэмюэля. Он представлял длинные коридоры с уходящими ввысь полками, до отвалу заваленными книгами; удобные скамейки, на которые можно сесть и отдаться чтению; или хотя бы путеводитель с описанием всех имеющихся книг. Но действительность была скромнее. Намного скромнее.
Парень стоял, опираясь на трость, в маленькой комнатке. По ощущениям она была чуть больше кухни в улье. Одновременно здесь могли ютится четыре-пять человек. Подвальная библиотека напоминала погреб какой-нибудь старушки из отдаленной баронии, только вместо закруток на зиму полки ломились от стоящих вплотную томов.
«Я жалок».
Взгляд бегал по названиям на корешках. Искал книги, которые упоминались в Странствиях в ночи. Из-за скудного количества томов осмотр занял двадцать минут. Парень не нашел ни одной.
«На что мне жить?»
Следом он проверял имена знакомых авторов. В основном Сэмюэль искал фамилию «Рузов». Их род посвятил поколения изучению тварей из грез, поэтому парень думал, что они должны знать, как бороться с феями.
Взгляд приковало имя «Ян Рузов» на одной из обернутых в кожу книг. Сэмюэль, не задумываясь, вытащил ее из крепких объятий соседних томов.
«Потерянные. Сборник историй о встречах с вестниками», — гласили пузатые чернильные буквы на обложке.
Открыл на первой странице. Содержимое оправдывало название. Ян Рузов объездил всю страну, обошел архивы в каждом графстве и маркизате в поисках задокументированных случаев встреч людей с вестниками. Одной из подобных историй был рассказ про мальчика, который упоминался в Странствиях в ночи.
