Почему-то по щекам парня потекли слезы.

«Я не умру, — отозвались его мысли. — Обещаю».

Пальцы на шее сдавили глотку. Изо рта вырвался стон. Тело задвигалось само.

Сэмюэль расслабил руку и навалился на ребро всем весом. Оно хрустнуло, как сухая ветка, и сломалось. Парень резко выдернул его. Вместо кости пальцы сжимали Подделку.

«Прошу», — подумал он.

Белый холм в десятке метров взорвался фонтаном кудрявых облаков. Черная тень летела на парня.

Ноги напряглись. Сэмюэль отпрыгнул в сторону, и вестник пронесся мимо, врезался в холм за спиной и разбил его.

«Молю, хватит».

От резкого прыжка бедра треснули, наружу вывалились сосуды и осколки кожи.

Парень упер руку в землю. Оттолкнулся ногами. Побежал на четвереньках.

Без правой руки тело все время заваливалось вбок. При каждом движении от него отлетали куски. Лицо мамы, голос отца, собственный возраст. Воспоминания блекли одно за другим.

«Прошу, — мысленно закричал он. Тело не слушалось. Оно двигалось против его воли. — Просто дай мне умереть! Неужели мне не позволено даже это?»

— Я не умру, — проговорил Сэмюэль. Голос звучал чуждо. Будто животное издавало похожие на человеческую речь звуки. — Обещаю.

«Я не хочу участи безликого! Прошу, дай...»

— Я не умру, — повторил Сэмюэль. — Обещаю.

«Чулять!»

Он задавался вопросом, что случится после нарушения обещания. Проклятие вестника заглушало ложь, препятствовало ей. Парень и подумать не мог, что оно насильно исполнит обещание.

Вот почему фея была уверена. Вот почему она легко поверила ему. Амелия знала о проклятии больше него. Почтенная с самого начала понимала, как оно работало.

«Я не умру!» — в мыслях произнес Сэмюэль, и тело замерло.

Сила, которая двигала им, как куклой, покинула мышцы. Он освободился.

Парень услышал вой за спиной.

Резко обернулся и направил ствол Подделки вперед. Положил палец на крючок и...

Вестник врезался в бок и откинул Сэмюэля. Оружие выпало из руки, отлетело в сторону.

Парень прокатился по земле. Остановился. Встал на колени. Взглядом нашел среди облаков Подделку. Она лежала в пятнадцати метрах от него. Оттолкнулся ногами и рукой. Побежал вперед.

Выжить. Ему нужен способ выжить. Проклятие помешает Сэмюэлю умереть. Оно превратит его в безликого, но жизнь сохранит.

Парень не желал такого исхода. Между бездумными скитаниями по пустому миру и мгновенной смертью он выбрал второе. Жаль проклятие все решило за него.

Раз спорить не выйдет, Сэмюэль выживет на своих условиях. Осталось понять: как.

В голове не витало ни одной мысли.

Под проклятием парень создал Подделку. Зачем? Она как-то поможет против посланника богов?

Он зацепился за эту задумку. Иной не было.

Оружие и Сэмюэля разделяло пять метров. Парень вытянул руку, растопырил пальцы. Приготовился схватить.

Темная тень пронеслась по Подделке и раздробила на части. По облачной земле разметало фанеру, кусок трубы и гвоздь.

Слева радостно завыл вестник. Сэмюэль повернулся на звук и закрылся левой рукой.

Огромная туша снесла его и откинула в облачный холм. На секунду парень потерялся. Его окружала кудрявая белизна. Снизу, слева, справа, сверху. Повсюду. Взор застилали облака.

Нечто ударило в спину.

Он вылетел из холма и проехался на животе. Хруст застал Сэмюэля врасплох. Парень думал, что хуже не будет.

Грудь взорвалась осколками костей и плоти. Он сомневался, что кожа и мышцы должны так себя вести. Они больше напоминали лед, нежели настоящие кожу и мышцы.

С одеждой так же. Некогда мягкая и податливая ткань торчала в разные стороны заостренными концами. Плащ и рубашка хрустели громче плоти.

В мыслях повторялся один вопрос: «Как выжить и не стать безликим?»

Сначала нужно избавиться от вестника.

Сэмюэль схватился дрожащими пальцами за кусок плаща и выдернул. Ткань свернулась в клубок слизи, жидкость сочилась сквозь пальцы и обтекала их.

«Подделка! Подделка! Подделка!»

Она затвердела и развернулась в знакомое оружие.

Парень навел ствол по направлению воя и выстрелил.

Грохот пронзил уши, отдача отшвырнула руку в сторону.

Сэмюэль услышал звон металла и смачное чавканье, будто какой-то скот жадно поглощал корм.

Черная тень не остановилась, не замедлилась, вестник не заметил выстрела и врезался в парня.

Он упал. Перекатился на живот. Встал на колени.

Глянул влево. Глянул вправо.

«Бесполезно, — проскочила мысль. — Подделка бесполезна. Эту тварь не убить! Нужно бежать!»

Облака. Холмы и фонтаны кудрявой белизны тянулись вдоль горизонта. Сверху давило ядовито-желтое небо.

Бежать некуда. Сэмюэль в ловушке. Вестник настигнет, где бы он не был. Время затягивало удавку на шее.

Запах обреченного привлекал посланников богов. Чудо, что на парня напал лишь один из них. В сознание выжглось понимание: скоро сюда стянутся другие.

Удары нынешнего вестника не наносили видимых ран. Но Сэмюэль знал: с каждым касанием чудовища он что-то терял. Будто парень был горящим фитилем, а вестник — ножницами. Оно отрезало от него сантиметр за сантиметром, и пламя перекидывалось на новый конец. Сантиметр за сантиметром. С ударом он становился все меньше и меньше.

Силы посланников богов или искажали, или разрушали. Кажется, про это говорил Амелия.

По спине пробежали мурашки от мысли, что его «исказят». Превратят во что-то другое. Лишат человечности. Участь равносильная обращению в безликого или хуже. В памяти всплыл кто-то, чье тело «исказили» до неузнаваемости. Перепутали все внутренности. Вроде, он записывал в дневнике все изменения, а в конце взорвался.

— Я тебя вижу! — вывел детский голос из размышлений.

Он сотряс мир, всего Сэмюэля. Каждый волосок на теле, каждую клеточку.

Вдалеке из облачной земли поднялась огромная дуга. Вторая. Третья. Четвертая. Они вставали вдоль горизонта. Их покрывала черная чешуя, из сочленений текла желто-зеленая слизь.

Детский голос. Слизь. Стало ясно сразу: из какой мастерской этот вестник.

Чудовище играло с событиями. Одно касание и прошлое или будущее изменится безвозвратно.

Парень повернулся к вестнику спиной. Побежал. Оттолкнулся от земли и поднялся на ноги.

Под стопами хрустели облака. Или его кожа и мышцы. Дыхание сбивалось даже без легких. Сердце, которое все еще находилось в груди, бешено стучало. Замирало на секунду. И продолжало истерично биться.

— Куда ты убегаешь? — ударил голос в спину. Эхом повторился в ушах. Пролез в дыру на туловище и зазвенел колокольчиком под кожей.

Сэмюэль казалось, что он сходит с ума.

Чудовище приближалось. Парень чувствовал его присутствие всем существом.

Под левым боком треснула рубашка. В сторону отлетел шмоток плоти и одежды. Подмышка рассыпалась в труху, из живота падали камешки застывших сосудов.

Он разваливался на ходу. Терял драгоценные воспоминания. Терял самого себя.

В разуме раскинулась пустошь. Ни мысли, ни задумки, ни выхода из положения. Лишь оголенные инстинкты и ужас.

— Максвелл Илинов! — прокричал Сэмюэль. Сознание зацепилось за первое, что пришло в голову. Для путешествия между коконами грезящие три раза называли имена. Кто-то делал иначе. Не важно. Парень всегда повторял имя адресата. — Максвелл Илинов! Максвелл Илинов!

Ничего не произошло. Он не переместился в сон алхимика, не вырвался из кошмара.

— Гисли Зилова! Гисли Зилова! Гисли Зилова!

Парень не сдавался. Иного выхода не было. Или он попадет в кокон, или вестник исказит его историю. Запятнает прошлое, а, может, определит будущее. Обречет на ужаснейшую гибель. Сэмюэль с трудом представлял ее.

Становление безликим — вот ужаснейшая гибель. Но от мысли, что существовала судьба похуже, приходило облегчение.

— Фрея Зилова! Фрея Зилова! Фрея Зилова! Герман Вилбов! Герман Вилбов! Герман Вилбов! Андреа Синков! Андреа Синков! Андреа Синков!

Он выкрикивал любые имена, которые всплывали в памяти. Жив человек или нет, плевать. Главное: сбежать, спастись, выжить какой угодно ценой.