«Легилименс», — не стесняясь присутствующих, Кассиус ткнул пальцем в лоб побледневшего толстяка и стал быстро просматривать его воспоминания. Наконец, отшвырнув его обратно с крыльца, Блэк довольно потёр руки. «Вот и девочка нашлась», — удовлетворённо вздохнул про себя парень. В воспоминаниях этого ничтожества было ещё несколько студентов Хогвартса, сидевших в казематах менора.

— Господа! — улыбнулся Кассиус присутствующим, и от его предвкушающего вида пожиратели немного попятились, отодвинувшись от продолжающего лежать на земле предводителя. — Вы сейчас отправляйтесь назад в казармы, а мы с мистером Паркинсоном, моим старым другом, сами обыщем дом этого, — кивнул он на Лавгуда, с которого уже успел снять верёвки.

— Ну? — надавил Кассиус тёмной магией на толпу волшебников, отчего те начали бледнеть. — Не ждите его. Мой друг Паркинсон, — приподнял он в воздух волшебника, — вернётся в мэнор сам.

Раздались тревожные хлопки аппарации и рядовые пожиратели решили не испытывать судьбу. Итак, многие их товарищи вчера погибли возле этой деревушки. Из всех сопровождающих толстяка бойцов умирать никто не хотел.

Затащив пожирателя в дом, Кассиус усадил его на кухонный стул и жёстко сказал:

— Ты сегодня же освободишь всех учеников Хогвартса, не ставя в известность своего господина, и отправишь их обратно в школу. Вы что, забыли заветы основателей? Ученики Хогвартса вне войны, если они сами в неё, конечно, не лезут.

Паркинсон уже немного пришёл в себя и тут же начал орать на Кассиуса:

— Милорд тебя наизнанку вывернет, сволочь! Только посмей меня тронуть. Ты станешь преступником, за которым будет охотиться всё министерство. Вы, светлые теперь вне закона, — он с презрением посмотрел на Блэка. — Магглолюбцы поганые!

Кассиус недоумённо почесал затылок, а потом пожал плечами и тяжело вздохнул, глядя на Паркинсона:

— Я понимаю вашего господина, невольно озвереешь, когда тебя окружают настолько тупые подчинённые. Но раз слова до тебя не доходят, то воспользуемся привычным, для таких, как ты, способом — «Круцио!»

Паркинсон тут же свалился со стула и начал кричать. Лавгуд в ужасе забился в угол, а Кассиус, поморщившись, наложил на пожирателя «Силенцио».

— Не люблю эти вопли, — доверительно покосился он на Ксенофилиуса. — Пока наш друг набирается ума, расскажите мне, откуда вы знаете этот символ? — Кассиус вытащил палочку и нарисовал ей зависший огненной фигурой знак даров смерти, — и Поттер, хватит прятаться, снимай свою мантию-невидимку.

За лестницей проявился Гарри, держа в дрожащей руке палочку и с шоком наблюдая за продолжающим извиваться в немом крике, Паркинсона.

— Отпустите его! — закричал Поттер, с ненавистью глядя на Кассиуса. — Это же «непростительное» заклинание. Оно калечит душу, Дамблдор говорил.

Блэк, с сомнением, посмотрел на Паркинсона и всё-таки снял заклинание. Волшебник тут же свернулся в клубочек, тихо поскуливая.

— Ты готов к беседе, — пнул Паркинсона Кассиус, — или сто́ит продолжить?

— Думаю, мистер Поттер, — повернулся Блэк к бледному подростку. — Наш гость вряд ли бы вступился за вас перед Волдемортом, будь вы на его месте, — покосился он на лежащего пожирателя.

Ещё раз пихнув толстяка ногой, Кассиус тем самым обратил на себя его внимание.

— Слушай меня Паркинсон. Ты передашь Волдеморту мою просьбу: не трогайте Хогвартс, не нападайте на учеников. Слизерин, Гриффиндор, остальные дети… Никаких репрессий в школе, чтобы шантажировать родителей. Хогвартс должен оставаться нейтральной территорией, тебе ясно? И отправь обратно в школу всех учеников, которых вы похитили, уроды, — Кассиус брезгливо посмотрел на обгадившегося толстяка. — А чтобы мой приказ не выветрился у тебя из головы, как только я тебя отпущу, — глаза Кассиуса на мгновенье стали чёрными. — Мой маленький Лоа, тебе поможет.

На руке Блэка сам собой проявился сгусток тьмы, немного покрутился на ладони, а потом резко скользнул к Паркинсону и втянулся в ноздри, попытавшегося закрыться рукой пожирателя. В глазах мужчины тут же лопнули сосуды и по лицу заструились кровавые потёки.

— Идите домой, лорд Паркинсон, — от доброй улыбки Кассиуса мороз прошёл по коже всех присутствующих в комнате магов. — Жду детей в школе до конца этого дня, — проворковал Блэк. — И поверьте, лорд Паркинсон, вам не понравится то, что случится с вами, если вы нарушите мой приказ.

Пожиратель лишь кивнул, мазнул налитыми кровью глазами по окружающим, и немедленно выбежал из дома. Только с третьей попытки ему, в конце концов, удалось аппарировать, да и то, Кассиус бы не поручился, что дело обошлось без расщепа.

Предложив Поттеру убираться, куда он там хотел попасть, Кассиус вызвал Кричера и попросил пода́ть им с мистером Лавгудом, хороший успокаивающий чай. Домовик через несколько минут вернулся с подносом, на котором стояли две большие кружки, источающие пар с восхитительным запахом мяты и мелиссы, а в красивой тарелочке лежали маленькие хрустящие печенья. Пообещав Лавгуду, что его дочь вернётся в Хогвартс ещё сегодня и обязательно свяжется с отцом, Кассиус немного успокоил издателя и наконец, смог узнать от него всю известную историю про «Дары Смерти». Решив в итоге, что бегать за всеми частями этой головоломки, ему неинтересно, Блэк начал собираться. Обрадованный Ксенофилиус, проводил его до порога и просил заходить в гости, если Кассиусу что-то понадобится. Молодой маг уже давно аппарировал, а Лавгуд сидел на ступеньках, на холодном осеннем ветру и молился Мерлину, чтобы его дочь поскорее прислала сову.

***

На следующий день, отдохнувший Кассиус, прямо с утра отправился к родителям. Он старался чаще бывать в Малфой-мэноре, зная, что своими визитами всегда радует Нарциссу. Женщина готовилась стать матерью в третий раз и поэтому очень нервничала. Конечно, проклятье сильно ослабло за последние годы и риск родить «сквиба», был очень велик, не говоря уже о том, что и сама волшебница могла не перенести роды. Ведь совсем не зря у магов мало детей, хоть продолжительность жизни и выше, чем у простецов в несколько раз.

Потрепав по голове домовика, принявшего в прихожей мантию, Кассиус направился в гостиную, где любили проводить время Нарцисса и Люциус. Не найдя никого, Блэк двинулся дальше, и только выйдя на дорожку, ведущую к озеру, услышал звонкий смех матери. Как оказалось, Люциус решил освоить рыбалку, но, увы...

Он на основе статьи из журнала трансфигурировал снасти, серьёзно подготовился и отправился на озеро, надеясь выловить одного из золотистых карпов. А мать уговорил пойти с ним, чтобы Нарцисса разделила с мужем его триумф. Русалки и Водяной с подозрением следили за новым увлечением старшего Малфоя, но подплывать ближе опасались, предпочитая издали подавать советы, один другого абсурдней.

Дело кончилось тем, что после очередного заброса снасти, Люциус поскользнулся и упал в озеро, чем вызвал звонкий смех Нарциссы. Выбравшись на пирс, лорд Малфой, не теряя достоинства, степенно обсушил себя заклинанием, вернув благопристойный вид, но жена ещё долго хихикала над начинающим рыбаком. Этот момент величайшего конфуза сиятельного лорда, как раз и услышал Кассиус, направляясь по тропинке к беседке.

Увидев сына, Малфои обрадовались и после обязательной порции душевных объятий и расспросов о здоровье и делах, расселись за столиком в беседке, чтобы послушать всё поподробнее. Услужливый домовик тут же принёс чай с печеньем.

Сын вывалил на них все новости, включая то, что теперь он обязан защищать учеников Хогвартса, если опасность грозит им в школе и вправе назначать директора.

— Ты пап, не хочешь занять это почётное место? — поинтересовался лукаво Кассиус. — Будешь целыми днями кидать «Жалящее» в портрет великого светлого и третировать старую кошку.

— Спасибо, но думаю, что это не то, чем бы я хотел заниматься следующие годы, — заухмылялся Люциус, нежно поглядывая на жену. — Когда у вас родится сестра, первые несколько лет мы проведём в заботе о ней. Снова почувствовать себя молодыми родителями — это так прекрасно!