Гермиона изумлённо покачала головой. Всё происходящее напоминало какой-то сон. Вечно презрительный Малфой разговаривает с ней дружелюбно. Она поймала себя на том, что не испытывает совершенно никакой привязанности к Поттеру и Уизли. Может критически относиться к Дамблдору и Макгонагалл, а не как раньше с пеной у рта, вставать на защиту профессоров. И вообще, голова работала совершенно иначе. Как будто пелена спала с глаз девочки. Нет, она по-прежнему стремилась к учёбе и готова была отстаивать собственные убеждения хоть перед кем, но слепой тяги к своим, теперь уже, наверное, бывшим друзьям, больше не было.

— Я не знаю, кто тебя травил, хоть и догадываюсь, — серьёзно произнёс Драко. — В Хогвартсе что-то подлить в еду не так уж и просто, если только ты не управляешь домовиками, — криво усмехнулся он. — И ещё, никогда не смотри в глаза директору и нашему декану. Они умеют читать мысли по глазам, поэтому пока у тебя не будет хорошего защитного амулета, способного хотя бы предупредить о вторжении в разум, лучше не подставляйся. Я бы не хотел, чтобы директор узнал, что мы помогли разорвать твою привязку к «силам света», — Малфой криво усмехнулся. — Уже не думаешь, что волшебный мир — это добрая сказка?

Проболтав ещё больше часа, Драко вынужден был уйти, за ним зашёл наставник, недовольный длительным отсутствием стажёра. Малфой пообещал заглядывать почаще и дал слово, принести что-нибудь почитать. Уходя, он аккуратно прикрыл шторы на окне, и комната погрузилась в полумрак.

Гермиона со вздохом облегчения, что все наконец-то разрешилось благополучно, вытянулась на кровати и задремала.

***

— Блэк, на выход, — раздался недовольный крик надзирателей прямо с утра. Кассиус недоумённо разлепил глаза и поднялся. Двое тюремщиков стояли возле открытой решётки и смотрели на него.

— Ну, долго ты будешь копаться, отрыжка дементора? — ещё раз заорал рыжий надзиратель.

Кассиус встал с койки и, протирая глаза, заторопился к выходу. Более толстый тюремщик сразу отошёл на два шага в сторону и наставил палочку на Малфоя.

— Только дёрнись, Блэк, — предупредил он, буравя глазами заключённого.

— Куда? — сонно спросил Кассиус.

— Двигай за мной, — отозвался рыжий надзиратель. — Тебя освободили, парень, завтра уже у мамкиной сиськи погреешься.

Кассиус двинулся вперёд, уткнувшись взглядом в спину рыжего надзирателя. Плохо, что его планы попробовать прокачать источник на дармовой силе стремительно провалились.

— Ну, ты чё, не рад, что ли? — веселился по дороге балагур-охранник.

Правда, судя по эмоциям, идущим от этого человека, никакой радости от разговора он не испытывал, наоборот, от него прилетало злорадство и желание упиваться болью заключённых. «Вот кто тут настоящие дементоры», — невесело подумал Блэк.

Кассиус не знал, где выход из этой тюрьмы, но ему казалось, что он должен быть где-то внизу, а они, наоборот, только поднимались. Наконец, в каком-то коридоре, где дул холодный пронизывающий ветер и через зарешеченное окошко в конце, лился тусклый свет и было немного заметно небо, охранник остановился и ткнул палочкой слева от себя.

— Заходи Блэк, здесь твоё новое жилище.

Кассиус, не разделяя веселья охранника, всё также молча зашёл в камеру, чем, видимо, испортил ему развлечение.

— А что ты не спрашиваешь, почему не на свободу, куда мы тебя привели?

— У этих благородных, всё не как у людей, — сплюнул более толстый. — Вечно из себя каких-то небожителей корчат. Лорды… Моргану вам в тёщи!

Двери захлопнулись, рыжий охранник презрительно сплюнул Кассиусу под ноги:

— Что щенок, невесело тебе? Гы — гы…

Блэк с каменным выражением лица дождался, когда звук шагов охраны утихнет вдали, и улыбнулся. Правда, улыбка его была зловещей. Глупый надсмотрщик, точно маггл с палочкой. Разбрасываться своими выделениями, может только полный идиот. Даже простой деревенский гри-гри, способен с помощью одного волоска превратить человека в зомби. А что может используя слюну врага сделать дипломированный чёрный маг?

Аккуратно промокнув оторванным кусочком мантии, результаты глупости рыжего весельчака, Кассиус со злорадной ухмылкой положил влажный кусочек мантии перед собой.

В этот момент из соседней камеры раздался хриплый голос:

— Эй, пацан, не кисни. Здесь надсмотрщики бывают редко, тут в основном дементоры. Если слышал, что-нибудь про окклюменцию, готовь щиты. Иначе ты долго не протянешь. На этом уровне сидят пожиратели смерти, а над нами только небо… и дементоры…

— Тебя как зовут вообще? — раздался ещё один хриплый голос, — я Антонин Долохов, мой товарищ, — Августус Руквуд. За нами — Мальсибер, Джагсон, Трэверс, Лестрейнджи. Ещё дальше по коридору, сидят брат и сестра Кэрроу, — он махнул рукой вдоль коридора, а из-за решёток раздались вялые приветственные выкрики.

— А меня зовут Кассиус Блэк, — представился парень. Разговоры заключённых, чьё-то бормотание в конце коридора, визгливый женский смех — всё стихло.

— Блэк? — удивлённо спросил Долохов. — Один Блэк удрал, другого посадили, — заржал кто-то подальше, кажется, Джагсон.

Долохов хотел, что-то ещё спросить, но внезапно в коридоре резко упала температура и на душе у заключённых стала нарастать тоска и отчаянье. В поле зрения Кассиуса, как раз возле оконца, появилась тёмная фигура в капюшоне и неспешно двинулась вдоль камер. Периодически останавливаясь, она приближалась к решётке и тогда изнутри летели ругательства и проклятья, а порой рыданья и хрипы. Чем ближе тварь подплывала к камере Блэка, тем лучше он себя чувствовал. Пропала ломота в спине, которую Кассиус успел отлежать, переночевав на неудобной койке. Захотелось пробежаться или даже полетать на метле. Блэк чувствовал себя, словно сладкоежка в кондитерской и когда дементор подплыл к его камере, маг выпустил немного энергии в ответ на ментальный щуп чудовища. До этого безучастный силуэт, вдруг резко остановился и, несмотря на то, что капюшон почти полностью скрывал голову существа, Блэку показалось, что монстр замер в радостном удивлении. В разум Кассиуса аккуратно постучались и, дав доступ к безмолвному общению, Блэк услышал шелестящий шёпот существа:

— Нам передали, что ты придёшь сюда, рано или поздно, маг, но мы не поверили. А сейчас я сам ощущаю твою силу. Ты пришёл нам помочь? — в мысленной речи существа было столько надежды, что Кассиус про себя потёр руки.

— Да. Я готов вам помочь. Когда наступит ночь, приходите ко мне, и я каждого из вас постараюсь освободить от ненужной энергии. Только надо будет отвлечь остальных заключённых, чтобы никто не смог понять, что здесь происходит. — Дементор кивнул капюшоном и уплыл дальше по коридору.

— Живой? — раздался надтреснутый голос Долохова, но Кассиус пока не хотел общаться. Он снова посмотрел на кусочек ткани, которой вытер слюну надзирателя и решил, что пора пообедать.

Джон Витти, рыжий маг ирландского происхождения, из простых. Отец его был волшебником, а мать обычной магглой, работающей на ткацкой фабрике. Помыкавшись в волшебном мире, даже пару лет прослонявшись в подворотнях Лютного, Джон наконец-то устроился в приличное по его меркам место — тюрьму Азкабан. Используя служебное положение, он мстил всем заключённым за свою неудавшуюся жизнь, за то, что ни одна девушка из тех, которые ему нравились, так и не решилась с ним встречаться. Он ненавидел своих бывших однокашников по Хогвартсу, несмотря на то, что учился на самом дружном факультете — Пуффендуе. Он нашёл себя в этой работе и порой даже был счастлив, чем иногда привлекал внимание дементоров, несмотря на защитный амулет.

Витти, как раз зашёл в столовую, планируя хорошо пожрать, а потом собираясь пойти на второй уровень и всласть поиздеваться над новенькими, попавшими под облаву в Лютном. Там были вполне симпатичные воровки, Витти даже решил попробовать с ними договориться в обмен на увеличенную пайку жратвы. Стоя в очереди, он вдруг почувствовал, что руки начали самостоятельно накладывать еду на тарелки. Наложив всего от души, чем даже вызвал смешок повара, Витти сел за столик лицом к стене и достал палочку. Наколдовал «диминуэндо», он уменьшил поднос с едой и аккуратно спрятал его в кулаке. Затем против своей воли встал и побрёл на выход, постепенно поднимаясь, всё выше и выше. Происходящее было так ужасно, что Джон пытался орать всю дорогу, но его голосовые связки не извлекали ни одного звука, лёгкие работали спокойно в ритме шагов, а выражение лица нисколько не изменилось. Пройдя по пожирательскому коридору, он остановился возле камеры, куда они утром привели с напарником молодого Блэка.