А сейчас ему было тошно. И в какой-то мере от самого себя.

Вот только сложно давалось понять почему именно.

Ну да, мужское привычное напряжение он снял. Удовольствие получил, глупо скрывать. Наринехах явно соскучилась, сделала всё как он любит, постаралась. Раньше это забавляло. А сейчас пробудило раздражение.

Все эти улыбки, прикосновения, стоны, даже её вечно откинутая шея и изгиб поясницы, — всё казалось таким неуместным. Хотелось побыстрее скинуть с себя девушку, осадить, смыть в душе с себя аромат её красивого тела.

Ему было хорошо. Было как всегда. Неха его привлекала. Её фигура, волосы, губы, даже то, как она себя ведёт. Она возбуждала. Лишь физиологию, тело, его мысли.

Но к ней не влекло. Абсолютно. Он мог накануне переспать с совершенно любой красивой женщиной, разницы с Наринехах не было. Дамиан её просто не желал.

Незнакомые и непонятные ощущения.

Они свалились тяжёлой правдой, осели зудящим настойчивым чувством, стоило заснуть в постели после бурной ночи. Словно издеваясь, дразня, вытаскивая наружу самые сокровенные и пугающие грани рассудка. Топчась по ним, уничтожая последние ниточки сохраняемого баланса.

Алеминрия. Минри.

Его темноволосая, гордая и непокоренная.

Дамиан закрыл сейчас чёрные глаза, перестав пялиться на белый с разводами мраморный потолок.

Это становилось ненормальным. Каким-то наваждением, безумием — неважно как назвать.

Он видел её всю ночь. То, как она смеётся, как улыбается, склоняет свою голову так, что длинные локоны щекочут его лицо. Как проводит пальчиками по его щетинистой щеке, носу. И находится так близко, так рядом, что он ощущает тепло и дурманящий запах её тела. Почти настоящая. Почти его.

Убийственная пытка. Жестокая по сравнению с тем, что у него было.

Дамиан с силой сжал губы, неосознанно скрипнув зубами. Вышло как-то обреченно.

Боги, как же он её хотел. С ума сходил от мысли, что мог обнять, спустить с плеча тонкую лямку майки, провести по бледной коже губами. Зарыться лицом и пальцами в её волосы, раздеть, прижать к себе. Взять как мужчина.

От одной мысли о постели у него вообще сводило нутро. Покалывало кончики пальцев от неосуществлённых прикосновений. Дамиан не просто её хотел. Не просто возбуждался или загорался, он просто желал эту женщину. Всю.

И желал в таких интерпретациях, что самому становилось плохо.

Бездна, как ему жить дальше?! Что вообще делать? Как можно продолжать быть собой, когда от одной, самой малейшей мысли об Алеминрии ему становится дурно. Знать, что с ней всё хорошо, что она в безопасности — это успело стать жизненно необходимой привычкой. Такой же потребностью как дышать.

Втайне он надеялся, что девушка никогда не узнает, насколько пристально наследник Дархэнаатра следит за каждым её шагом. Грозило очередным возмущением.

Он вдруг еле заметно улыбнулся. С ней каждый разговор как игра в ножички. Если вовремя не увернуться, обязательно кольнёт. Невероятная девушка. Умела поставить его в тупик, заставить замолчать, резко взбудоражить. Ещё ни в ком он не замечал такой стойкости, такой внутренней силы, благородства и… и, фарх подери, он действительно влюбился!..

Высший огненный демон, наследник Дархэнаатра, сам Дамиан Вефириийск влюбился. Мама бы от счастья непременно помолилась, будь она жива. Может даже проспонсировала строение очередного храма. Младший сын не безнадёжен, радость-то какая.

Но вот что-то, но именно радости Дамиан не испытывал.

Все заполнила эмоция непринятия.

Он желал, мечтал о ней. И в то же время тщательно старался подавить это в себе.

Отвергнуть безумное влечение с такой же лёгкостью, как и Алеминрия отвергала его.

Я видел, как это больно, отец. Я ещё помню, как ты оплакивал свою жену. Как был готов предать всех и броситься за ней в пучину Небытия.

Дамиан поджал губы.

Так не должно быть. Так не будет. Каким бы наваждением эта манящая красавица не становилась. Совсем одно дело — добиться строптивой чувственной магички, и совсем другое позволить этим чувствам разорвать свою душу в клочья.

Не нужна ему любовь. Не нужна ему зависимость. Справится. Нужно просто… поскорее взять её себе. Понять, что с ней не так.

После разберётся. Лучше бы сразу держать себя в узде, не поддаваться бесконечным психам и срывам.

Дамиан невесело ухмыльнулся.

Прости, мама. Я не хочу закончить как вы с отцом.

Твой сын всё же безнадёжен.

Озёрная гладь замёрзла в одно мгновение. Ветер, стекающие капли по растениям вокруг застыли, задержались. Время как будто остановилось. Даже струящиеся вдоль плеч и спины тёмные локоны замерли в воздухе.

Всего на пару секунд.

А после тонкий слой льда хрустнул прямо под девушкой, быстро опуская ту в воду.

Рия приподняла голову, вынырнула, откидывая мокрые волосы назад. И медленно, разводя руками перед собой прохладную кристальную воду, зашагала к берегу.

И уже у самой кромки воды остановилась, почему-то не спеша выходить и одеваться. Закрыла глаза, прислуживаясь к своим ощущениям. И неосознанно улыбнулась. Аура отозвалась привычными приятными волнами по всему телу, почти лаская, напоминая о себе.

— Вот оно значит как.

Рия чуть пошатнулась, открыла глаза. И изумлённо уставилась в тень большого дерева справа. Её изумление было очевидно — она ведь позаботилась о том, чтобы проверить насколько никто ей не помешает. Видимо, у Дамиана Вефириийск были свои секреты.

— Как Вы меня нашли?

— Это сейчас тебя должно меньше всего волновать, — мужчина отодвинулся от крупного ствола дерева, чуть вышел с тени, показываясь. Негромкий серьёзный голос соответствовал образу — Дамиан хмурился, прокручивал в голове увиденные картинки.

Рия поёжилась, обхватила себя руками. В конце концов, ничего страшного не произошло, но она всё ещё боялась, что её маленькая тайна станет известна. Ничего хорошего это не сулило.

— Оденься, — заметил появившиеся мурашки на влажной полуобнаженной коже огненный демон. — Не мёрзни. Я же знаю, как проходит первый приступ отката.

Боевой маг не стала отвечать. Быстро накинула поверх тонкого топа кожаную куртку, надела узкие брюки, после ботинки. И неуверенно взглянула на мужчину.

А Дамиан думал. Муторно, напряжённо, тяжело. Замеченный обряд, небольшое заклинание, что проводила девушка, это сбило его с толку. Он ожидал многого, но не настолько. Факт того, сколько недоговаривала Алеминрия, был ужасающе огромен.

— Вот значит откуда это всё, — вымолвил мужчина, продолжая невесело, хмуро разглядывать её исподлобья. — А я-то гадал, почему ты столь скупа на эмоции. Это не скупость, их просто нет.

— Я никогда не отличалась горячностью, поэтому не приписывайте происходящему лишнего.

— Вот откуда резкие приливы энергии, собственный стазис в чувствах время от времени, — он нехорошо усмехнулся. — Вот что так настораживало твоих однокурсников. Никто и не догадывался, что леди Алеминрия ИуренГаарских просто использует круговой обряд замещения, отдавая и взращивая собственную энергию собой же.

— Это не запрещено.

— Но и не разрешено, — повысил голос Дамиан. — Ты прекрасно знаешь почему. Эмоции не возвращаются. Психика ломается. Каждая последующая связь требует все больше и больше. Обряд замещения превращает человека в абстрактное тело, давая силы и отключая внешнее сознание.

— Как видите, со мной ничего подобного не стало. Я умею пользоваться заключённым обрядом, не лишая себя мыслей и чувств.

— И где твои чувства? Что от них остаётся? У тебя мощнейший откат, я же видел как ты осуществляешь стазис.

— Послушайте! — Сдержанно воскликнула Рия, покачивая головой. — Это не преступление. И не панацея. Я просто лечу, восстанавливаю свою силу посредством замещения собственных эмоций на другую структуру. Я отдаю своей магии себя же. И умело контролирую, не переходя границы. Что здесь плохого? Зачем мне держаться за избыток ненужных чувств, когда я могу поступить куда логичнее?