Раздалось смачное: «Хрусть!»

Гриф и Хаунд приблизились к одному из делений мертвого циферблата. Мертвец распахнул рот и из него вылез жук, распахнул радужные крылья и жужжа пролетел мимо, пьяно виляя в воздухе, едва не врезавшись в Борзая, который чуть поодаль агрессивно замахал руками. Оглушая округу криком:

— Ненавижу насекомых!

Они и так это знали.

— Нет. Не думаю. Судя по всему, перед смертью они были под воздействием некого дурмана. Это объясняет поведение падальщиков.

А тем временем их внимание привлекло нечто общее у всех мертвецов.

— Им вырезали глаза и парень прав никаких следов сопротивления. Более того, судя по следам крови на нижнем белье, они вначале разделись, потом лишились глаз и лишь потом были убиты.

— Причина смерти?

— Колотая рана в сердце.

— Если нет следов сопротивления, тогда почему их пальцы в крови? — Осторожно поинтересовался молодой разведчик.

Хаунд вздохнул.

— Потому что это их кровь.

“Они сами вырвали свои глаза.”

Гончие ощутили знакомые интонации в его тоне.

— Доводилось видеть такое прежде капитан?

— Да, но за горной грядой, ближе к королевству Кирин.

Гриф издал задумчивое мычание.

— Ты про те случаи? Разве жертвами не были юные девушки? Одна-две в месяц не более. Преступника поймали и казнили, если мне не изменяет память.

— Да. — Хаунд вздохнул. — Орден направил туда меня и отряд капитана Огара. Но уже после первых дней расследования, местные "поймали" преступника с поличным и казнили на месте. Девушка тогда чудом осталась жива, а поскольку после этого инцидента все прекратилось, нас быстро отправили восвояси.

— Но ты сказал «поймали», — повторил Гриф голосом, выделяя кавычки. — Хоть прецеденты прекратились было что-то еще?

Хаунд указал на поляну.

— Тот же почерк. И хотя с девушками обходились более жестоко, ни одна из них не сопротивлялась. За исключением последней. Она подняла большой шум и на него сбежались все, кто был вокруг.

— Но и это еще не все?

— Верно, когда того «преступника» избивали до смерти, он и не думал сопротивлялся! —Борзай вышел из-за их спины и все в нем кричало «А я ведь говорил!» направленное на Хаунда. — Не говоря о том, что …

— У нас был королевский приказ, — Оборвал его Хаунд и, прежде чем тот успел, поделится своими соображениями, что с этим приказом стоило сделать. Хаунд добавил тише. — И приказ Великого Магистра Альбина.

Этот аргумент оказался достаточным весомым, чтобы Борзай замер, заткнулся и в раздражении несколько раз, ударив руками по воздуху, обиженно скрестив их на груди, отвернулся.

— Вот как, значит, была замешана политика. — Со вздохом подытожил Гриф. — И теперь к нам заявился либо подражатель, либо гастролер «с того света» с крайне опасными фокусами.

— Нам стоит быть начеку? — Осторожно спросил разведчик.

Хаунд согласно кивнул.

— Да, проинформируй остальных.

Гриф тем временем закончил осмотр тел.

— Как давно они здесь?

— Исходя из следов разложения и учитывая активность падальщиков. Они гниют тут почти неделю.

— …

Хаунд заметно нахмурился.

— Капитан, судя по приказам, что вы нам дали, ведь не было упоминаний о втором отряде? Помимо того, что отправился в «Воронье гнездо» проверить мальчика.

— Те, что доложили о его исчезновении?

— Нет. Был лишь один отряд.

В воздухе повисла тяжелая тишина.

— Они вернулись? — Непонимающе спросил разведчик.

— Ха! Вернулись? Судя по следам, никто из них так и не ушел далеко от Аконитовой долины живым… да и мертвым тоже. — фыркнул немного остывший Борзай.

Повисла напряженная тишина.

— Но раз так… То, кто тогда доложил о нападении на Воронье гнездо? — Удивился Гриф.

— Тот, кто напал на «Воронье гнездо». — Спокойно ответил ему Хаунд.

— !

Гончие обеспокоенно начали перешептываться между собой.

— Как глупо! Зачем кому-то сообщать о собственном нападении? Даже если бы отчет не пришел, нас бы все равно …

— Но не на перехват, а в замок!

— Это позволило бы им выиграть время?

— Выиграть время?! Значит, они не хотят, чтобы мы побывали в «Вороньем гнезде»!

— Или, наоборот, хотят, чтобы мы заподозрили неладное и направились именно туда.

Мнения разделились:

Кто-то явно считал, что они должны отправится в «Воронье гнездо» наперекор уловке напавшего.

Другие же, напротив, придерживались мысли, что нужно следовать полученным приказам.

Гриф и Борзай хоть и сцепились взглядами, но хранили молчание. Прекрасно понимая, что обе возможности пока не стоит исключать.

Они были на распутье.

— Но, что более важно, удалось ли мальчишке вообще сбежать?!

— Да без сомнения. — Неожиданно уверенно сказал Хаунд.

Но последнее слово всегда было за капитаном.

— Что? Потому что он …

— Нет. Наш преступник, способен околдовывать человеческий разум, но ему все же потребовались амуниция псоглавцев.

— Думаешь, он забрал ее для своих сообщников? — осторожно уточнил Гриф.

— Раз он имел наглость оставить «это» у нас на пути и сообщить о собственном нападении, то самомнения ему не занимать… — Фыркнул Борзай. — Я тебя понял. Узнаю почерк нашего душегуба из Кирина. Очередная жестокая игра, в которую нам предлагают сыграть. «Гончие, кошки и мышка»?

«Вот только знает ли он, что на этот раз его «мышка» — это бомба замедленного действия?»

Хаунд вернулся в седло.

— Отправьте черную птицу в крепость Клыков. Пусть здесь приберутся. Мы поедем дальше, все дороги ведут в Священную рощу Олании. Поспешим!

«Теперь все будет зависеть от того, кого… или, вернее, «что» мы там обнаружим.»

Акт 3. Переполох в Сердце Розы.

— 1- Балаган

Локация: Постоялый двор «Сердце розы».

Три дня спустя. Ранний вечер.

«Клик — Клак — Бум-Бац!»

Вывеска постоялого двора «Сердце Розы» мелодично позвякивала в такт ветру.

Это было красивое старинное здание в окружении нескольких построек. Расположенное рядом с большаком на отшибе с чьей возвышенности можно было осмотреть всю округу.

С одной стороны, живописные поля, сады и леса, которых только коснулись первые краски осени.

С другой стороны, побережье, а чуть поодаль, за впадающей в море рекой, виднелся небольшой прибрежный город Серсредгал. *

(«Серебро. Среди. Гальки» Это причудливое название отсылало к старинной легенде об основании города. С течением времени изначальный сюжет забылся. Однако некоторые элементы оставались неизменными: шторм. Невезучие пираты. Таинственный незнакомец в короне из кораллов, выброшенный на берег в разгар шторма. Спор, который незнакомец соглашается рассудить. Три испытания. Дождь из угрей и крабов, который спасает пиратов от голодной смерти. Пир, после которого незнакомец уходит другом пиратов (В некоторых версиях один, а в других и с их капитан(ом/шей). После его/их ухода пираты с отливом находят на галечном берегу серебро, сжигают пиратский флаг и честными людьми основывают город.)

Многие годы удачное расположение постоялого двора привлекало сюда самую разную публику: торговцев, путешественников, паломников, вельмож, дипломатов, псоглавцев патрулирующих окрестные земли. Впрочем, те кто держатся теневой стороны мира, нередко сюда заглядывали.

Еще помимо удачного местоположения это место, могло похвастаться одной исключительной особенностью для заведений подобного рода, а именно отменной кухней. Их знаменитые рецепты передавались из поколения в поколение и были «визитной карточкой» заведения. Ради которых некоторые из гостей-гурманов готовы были пересечь полмира.

Таким нехитрым образом постоялый двор и в худшие времена никогда не пустовал… Но все это осталось в прошлом.