— Да.

— Что произошло?

Пока Борзай во всех красках описывал произошедшее.

Хаунд задумался, что им делать дальше.

«— Каким бы ни был сценарий Алабая, он вряд ли ожидал, что наши силы будут обезглавлены еще до начала сражения. А противник будет знать, что мы уже здесь.»

Хаунд поморщился. Как единственный в звании капитана, по уставу теперь командование переходило к нему. Но это идет вразрез с тем, как работали гончие. И может стоить им добычи…

— Что теперь? — Спросил Сержант. — Проход завален. Эффект неожиданности утерян.

Хаунд безошибочно выделили еще двоих пастухов. Но те были еще моложе Хаска. Будучи в непосредственной близости от произошедшего, они выглядели слишком шокированными и напуганными, для того чтобы делать хоть что-то, тем более командовать людьми.

«Оставлять их позади без командира может быть еще рискованнее, чем брать все на себя…»

Стоящий рядом Хаск продолжал смотреть на то место, где еще несколько минут назад стоял его командир и то, что от него… осталось. Он услышал Хаунда. Его кулаки сжались, он тихо зарычал, а затем…

— Сержант и вы двое! — Хаски резко развернулся и поморщился, схватившись за голову в его ушах все еще звенело. Но собравшись он уверенно обратился к знакомому сержанту и пастушьим. — Немедленно. Пересчитать личный состав и доложить мне, и капитану, о наших потерях!

Те на миг растерялись, не понимая, почему ими командует… этот. Но Хаск очень грозно на них рявкнул поразительным для его комплекции зычным командирским басом.

— ИСПОЛНЯТЬ!

— Есть! — Пастухи и бойцовые дружно отдали честь вытянувшись по струнке и удалились, подчинившись приказу. Лишь один старый старший сержант остался стоять на месте, и в его глазах промелькнуло уважение.

Эхо приказа еще некоторое время гуляло по всему ущелью.

Даже гончие были под впечатлением.

— А молодняк-то у нас перспективный. — Пихнул Борзай вбок также вытянувшегося по струнке Грифа. — Еще пара лет…

Однако у Хаунда было на этот счет другое мнение.

— Хаск.

— Да, капитан? — Сперва голос подвел молодого пастуха, перескакивая с одной тональности на другую и он откашлялся, похлопывая себя по груди. — Прошу прощения, я не привык так повышать голос. Как только они получат всю необходимую информацию, я немедленно предоставлю вам…

— Хаск. Напомните мне каково ваше звание?

Юноша на миг растерялся, но затем уверенно ответил.

— Пастуший. Заместитель командира Бобтейла!

— Вот как, значит… Разве в отсутствие командира его обязанности не переходят к вам как к его заместителю?

— Я? Но я не… Он ведь… А?

Пока молодой пастух от такого внезапного карьерного роста утратил дар речи. К Хаунду подошли двое разведчиков и тихо доложили.

— Капитан. Проход полностью завален, но мы обнаружили два пути. Один для баргесов. В стене есть дыра, сквозь которую они смогут пробраться на другую сторону. И второй у самой пропасти. Но по нему смогут пройти только те, кто достаточно ловок и легок, чтобы карабкается по почти отвесной стене.

— Пошлем баргесов вперед. — Хаунд кивнул на сумку. — Оно у тебя?

Ответом ему был кивок. Гриф извлёк из холщового мешка грязные тряпки, в которых было можно узнать рубашку и брюки в совершенно непотребном состоянии и по размеру принадлежавшем не то ребенку, не то подростку.

Раздался протяжный свист и к ним из тьмы приблизились баргесы. Лишенные глаз с пастью, похожей на оскал крокодила, но их чутье было острее, чем у кого бы то ни было.

Один из гончих взял вещи и баргесы закружились вокруг него принюхиваясь, ворча и скуля от нетерпения. Прозвучали фразы на давно забытом языке:

«Найти.»

«Загнать.»

«Не убивать.»

Баргесы зарычали, но не прошло и пары секунд как, взяв след, они исчезли со скоростью молнии.

Вещи вернулись в мешок.

— Хм, так значит это и правда его.

К ним подбежал один из бойцовых.

— Заместитель командира! Капитан Хаунд. Докладываю. Кое-кто получил слабые ранения, но потерь среди личного состава нет. Ждем ваших приказов!

Их прервал гул.

Колокольчики на ветках задрожали, от вибрации прокатившийся по горам.

— Что это? Неужели… — Хаск огляделся.

— Ребра скоро запоют. — Подтвердил Хаунд.

— Но разве по прогнозам это не произойдет только через неделю!

— Черный шторм ускорил события. У нас не больше часа. — Хаунд обратился к гончим. — Выдвигаемся!

— Но капитан?!

Хаунд обернулся, бросив через плечо.

— Старший сержант. Поскольку командир Бобтейл по собственной инициативе, несвоевременно нас покинул, его заместитель Хаск принимает командование на себя. Окажите ему всю необходимую поддержку и проследите за соблюдением его приказов. Если у кого-то возникнут вопросы, они могут обратиться с жалобой лично ко мне после завершения данной операции. Это понятно?

— Так точно.

— Хаск. Мы идем вперед. Возможно, нам потребуется прикрытие, отправь отряд поддержки по нашему следу. Оставшиеся пусть займутся ранеными и расчистят завал. Ты справишься?

Растроганный Хаск отдал честь.

— Так точно! Я вас не подведу!!!

Человек, одетый по последней киринской моде, вышел в заснеженный переулок недалеко от конюшен крепости, держа за шкирку извивающееся и пищащее существо в обносках. Рицвока.

Не выдержав шума, которое издает существо, он швырнул его об стену.

— Заткнись! Что ты там делал, отвечай?!

— Ель. Пиль. Ель. Пиль!

— Напился и наелся, значит? Следующий месяц проведешь без жрачки. Я тебя зачем сюда притащил? Что бы ты мне запах перегара приволок?!

— Ничего плохого не делать! Ничего плохого не делать! — Сложив руки в умоляющем жесте, пищало существо.

— Вот именно, что не делать. А должен был работать!

Рицвок заплакал.

— А ну, заткнулся! Или хочешь, чтобы я тебя как следует здесь наказал?

Рыдания стали тише.

Человек сплюнул и развернул мешок, что отобрал у рицвока.

— Ну и что ты мне приволок, я что тебе велел найти?!

— Вещь… с картинки. У страшного человека.

— А ты?!

Рицовок, отведя взгляд зажал себе рот.

— Нашел… Забрал… Подарил… Братюне подарил… Братюня хороший! Братюня накормил… Братюня напоил!

— Попадется мне твой «братюня», так и знай, перережу ему глотку. Разбить эссенцию «золотого огня» о башку какого-то громилы! Ты хоть знаешь, сколько она стоит?! У меня аж сердце прихватило!

Рицвок забился в угол рядом с конюшней утирая крупные как жемчужины слезы и стеная.

— Н-иэт. Н-иэт, пощадить!

Но хозяин не слышал его бормотаний, а лишь презрительно фыркнул.

— Бестолочь.

Его называли Джек-Счастливая рука. Он держал этих тварей как шарманщики держит обезьянок, развлечение для публики. Стабильный доход. Часть которого можно потратить на то, чтобы эти твари не сдохли.

Однако сегодня его вечер особенно не задался. Мало того что этот недотепа запорол им крупный заказ, так еще и собственный улов был совсем паршивым. Пальцы до сих пор болели от той мышеловки.

Порывшись в мешке среди горстки монет и пары побрякушек, была лишь какая-то грязная тряпка.

— А это еще что за… гадость?

Джек не успел рассмотреть ее в свете лун, когда его со всех сторон настигло утробное рычание.

Его называли Джек-счастливая рука, но сегодня удача не просто изменила ему, а покинула его окончательно

Прежде чем, он успел опомниться или издать хоть звук, злобные твари выскочили из тени и бросившись повалили Джека на землю, а их острые зубы вцепились ему в горло.

Сдавленный крик ужаса перешёл в булькающий хрип, а свежевыпавший снег окрасился в алый.

Награбленное упало на землю, осыпавшись золотым дождем и звоном украшений, среди которых был кусок грязной ткани, в которую тут же вцепился баргес и который тут же попытался вырвать из его зубов еще один.

Интересно нашел бы ироничным бы Джек — счастливая рука, знаменитый на весь Кирин вор и дебошир, что из всех украденных им вещей и всех ужасных проступков, что он совершил. Причина, по которой его жизнь трагически оборвется, станет кусок грязной ткани?