- Это- Тушенька! И пришла она по твою…тушу, да!- радостно воскликнула я- Все! Финита ля комедия! Сдавайся, птица!

«Белые не сдаются!»- гордо подумал адский гусь и, извернувшись, цапнул меня за руку.

- А-аа!- взвизгнула я и, от боли и неожиданности, со всего маху двинула по лебедю огнетушителем.

Птица удивленно замерла, пошатнулась и тут же завалилась на пол, вывалив из клюва длинный язык.

- Ага!- радостно выдала я- Вот! Так тебе! Понял, да? Понял?

И я подползла к жертве поближе:

- Ты там как? Сдох все-таки, а?- плотоядно цокнула я языком, толкая трупик огнетушителем.

Трупик не пошевелился. Даже лапкой не дернул.

- Да неужели- совсем уже не добродушно пробубнила я, собираясь схватить добитого гуся и оттащить его к месту приготовления, окончательно игнорируя то, что вообще я добрая и оранимая.

Но стоило мне дотронуться до его шеи, как хитрая гадина опять воскресла!

Лебедь зашипел пуще прежнего, выгнул шею и намертво вцепился клювом в мои пальцы.

-А-ааа! - заверещала я, наугад молотя по птице огнетушителем- Отцепись от меня, сволочь!

Клюв сомкнулся еще сильнее. Пальцы ощутимо хрустнули и в глазах моих потемнело от боли:

- А-ааа! О-ооо!- завопила я во всю мощь своих легких, роняя прибор пожаротушения и хватая второй рукой лебединую шею.

- Хххяа-аааа!- захрипел потенциальный гусь с яблоками, теряя источник дыхания и опасно выпучивая глаза.

- А-ааа!- орала я, душа врага из последних сил, присоединяя к онемевшей руке колено и прижимая горло птицы к полу.

- Ххх-шшшш!- не сдавался птиц, сверкая красными очами, лупя по мне крыльями и царапая связанными ногами.

И тут дверь в кухню с треском распахнулась, буквально застревая при этом в стене.

- Что здесь происходит?- холодным, как вечный лед голосом рявкнул Кощей, черной тенью возникнув на пороге и разом прекращая эту смертельную битву.

- Наконец-то- обессиленно прохрипела я, падая рядом с недобитым гусем и жалко всхлипывая- Почему так долго? Я же звала на помощь…

- И в чем я должен был помочь?- недобро уточнил Бессмертный быстро входя в помещение и склоняясь над… адской птицей.

Которая уже успела сделать жалостливые глазки-бровки, всячески выражая скорбь и едва трепаща метровыми белыми крыльями.

- А так не видно, в чем мне помощь была нужна?- обиженно прошипела я, демонстрируя царю свою стремительно опухающую ладонь.

- Ну, насколько я вижу, с убийством Алены Ивановны ты и без посторонней помощи прекрасно справлялась- ледяным тоном обронил Кощей, игнорируя мою травму и ласково поглаживая лебедя по шее.

- Алены Ивановны? Но…- непонимающе прошептала я, на миг забывая о боли и глядя, как длинные белые пальцы мужчины ловко развязывают тугой узел алой ленты на лебединый лапках, с омерзением отшвыривая ее в сторону.

Дощатый пол тут же заволокло густым туманом, а затем...

- Спасите- едва слышно прошелестел тихий, охрипший голос пухленькой, бледной синеглазой красавицы с русой толстой косой, которая миг спустя проявилась на месте распластанной гигантской птицы- Она убить меня хочет…

И свет померк в ясных, васильковых очах очередной царевны под мой обреченный стон.

Кощей

Кощей был зол, бешен и совершенно разбит. В принципе, как и большую часть времени с недавних пор. Он даже, наверное, привык и смирился с тем, что его настроение теперь будет примерно таким постоянно. Почти. В конечном итоге, предел его терпения оказался не таким уж страшным.

Просто он не учел, что это был еще, все-таки, не предел.

А предел наступил именно сейчас. В тот самый момент, когда холодея от ужаса и в красках представляя, как гибнет в лапах неизвестно откуда выползшей адской твари его нежная и ранимая царевна, Бессмертный несся по коридорам собственного замка, молясь лишь о том, чтобы успеть во время. Мысль о том, что следующей жертвой неизвестного убийцы окажется именно царевна Несмеяна заставляла замирать в страшном испуге его неживое сердце и покрывала спину липким, холодным потом. Крики девушки лишали последних крох разума, теряющегося в пучине ярости на демона, посмевшего посягнуть на хрупкую красавицу и, судя по предсмертным стонам последней, рвущей ее на куски заживо.

Ну а что еще он мог представлять в тот миг, когда стены каменного терема сотряслись от истошного девичьего визга, а пол под ногами спешащего на подмогу царя ритмично вздрагивал от чьих то гулких ударов?

Явно не то, что это просто сама чем-то расстроенная Настенька, со всей удали девичьей, лупит о пол головой царевну Алену в образе лебедя и верещит при этом, как в попу раненный олень на гоне.

«А ведь стоило сперва подумать именно о таком варианте»- сокрушенно подумал Кощей, вваливаясь на кухню сквозь выломанные двери и ошеломленно окидывая постепенно проясняющимся взглядом открывшуюся картину- «Как минимум, хотя бы предположить…»

Но он не предположил. И первый ворвался в этот храм насилия и смерти. Соответственно, именно ему предстояло как-то отлепить от растерзанного лебедя беснующуюся Настю, отобрать у нее растерзанную Алену Ивановну и как-то же, хотя бы приближенно к адекватному, объяснить батюшке безвременно убиенной царевны отчего и почему по его недосмотру произошел этот вопиющий несчастный случай.

При этом нужно еще было умудриться саму Настасью царевну тоже не обидеть.

Во-первых, потому как она и сама дочь царя и ругаться на пустом месте с вассалом было не резон. А во-вторых Кощей еще не забыл, что она ему, вроде как, начала нравиться. А, значит, сперва следовало разобраться, а ужо опосля обвинять очевидную преступницу в членовредительстве по отношению к другой венценосной особе.

И все это вот прямо сейчас и, желательно, без свидетелей. А то остальных девушек успокаивать он уже малость подустал.

Да и лишние свидетели- новые слухи. А слухи- они как мухи. Множатся да летают, глаз застилают. Не остановишь, не уловишь. И этих самых слухов уже и так было более чем достаточно.

Царю прямо вот очень сразу захотелось обратно на столетнюю войну.

Мысленно вычеркивая из своего списка невест очередную претендентку, Бессмертный вполне себе серьезно эту идею обдумывал:

« Может и правда еще одну начать, пока не поздно? Авось, отвлекшись на беду великую обо мне и позабудут и не придется мне никого успокаивать»- с затаенной тоской вздохнул он.

- Что здесь происходит?- холодным, как вечный лед голосом рявкнул вместо этого он, черной тенью возникнув на пороге и разом прекращая смертельную битву полумертвой птицы и истерично душащей его царевны.

Голос этот Бессмертный вырабатывал годами. Шлифовал предсмертными воплями врагов и студил в мрачных водах слез убитых горем их вдов и сирот. От этого голоса падали на земь вороны и жухла высокая трава у его сапог. А конкретно в данный момент, в судорогах и обиде сдохла где-то в геенне огненной ни в чем не повинная адская тварь, проклятая им ранее. Чисто на всякий случай.

А вот Настасья Берендеевна даже бровью не повела. Лишь смерила его царское бессмертие презрительно-обиженным взглядом и, шмыгнув сопливым носом, уточнила:

- Наконец-то. Почему так долго? Я же звала на помощь!

И это вместо благодарности за его терпение, внимание и беспокойство.

- И в чем я должен был помочь?- недобро уточнил Бессмертный, стараясь не концентрироваться на своей недооцененности, быстро входя в помещение и склоняясь над распластанной в лебедином обличии царевной.

Ноги несчастной оборотницы были нещадно связаны магической лентой, мешающей девушке перекинуться обратно в человека. Птица тяжело и с хрипом дышала, закатив алые глаза и нервно дергая лапками.

« Не выживет»- обреченно покачал головой царь, чуть прикрывая свои желтые очи, призывая на кончики пальцев черные чары и начиная мысленно сочинять полное скорби и сожалений письмо царю Ивану Бесноватому, по совместительству любимому батюшке ныне помирающей в муках царевны-лебедя- « Сильная ворожея ленту заговаривала. Такую снять сама Алена Ивановна и не смогла бы. Только затянула сильнее клювом, небось»