Немного позже ещё три крейсера — «Дзержинский», «Жданов» и «Адмирал Сенявин» — получили зенитные управляемые ракеты. Так, на крейсере Черноморского флота «Дзержинский» в 1962 г. демонтировали третью башню главного калибра и вместо неё разместили армейский зенитно-ракетный комплекс «Волхов», присвоив ему «флотский» гриф М-2.
Крейсер «Дзержинский» с зенитно-ракетным комплексом «Волхов»
Испытания показали, что этот комплекс слишком громоздкий, жидкостные ракеты неудобны в эксплуатации (надо заправлять перед пуском), а боекомплект очень мал (всего 10 ракет). В итоге комплекс законсервировали и все 15 лет последующей службы (до списания в 1987 г.) крейсер «таскал» его на себе без всякой пользы. На «Адмирале Сенявине» (ТОФ) вместо демонтированных кормовых башен ГК установили две спаренные установки для зенитных ракет «Оса» и ангар для вертолёта; на «Жданове» (БФ) сняли только одну башню, поэтому обошлись без вертолёта.
Командующий Черноморским флотом адмирал В. А. Касатонов в данной связи заметил:
«Ракеты, пройдя только бросковые испытания, зачастую сразу же ставились на корабль в ущерб их боевым качествам, да и, наверное, здравому смыслу. Мне кажется, что наши центральные органы слишком торопились. Зачем, например, было ставить на крейсер «Нахимов» береговой комплекс КСС? Сразу было ясно, что он не жизнеспособен. Конечно, крейсер реализовал большую программу испытаний, но всё это можно было делать и с береговых стендов».[155]
* * *
В дальнейшем создание надводных ракетоносцев было связано с эсминцами. Как известно, последними классическими эскадренными миноносцами советского флота с артиллерийско-торпедным вооружением стали корабли проекта 56, решение о строительстве которых принял ещё Сталин. Всего флот получил в 1956—58 годы 27 таких кораблей, появившихся на свет как минимум с пятнадцатилетним опозданием.
Эсминцы пр. 56 стали последними, имевшими артиллерийско-торпедное вооружение. Они были созданы с опозданием на пятнадцать лет
Их создатели славно постарались: автономность и дальность плавания сократились вдвое, живучесть и обитаемость тоже оказались хуже, чем у предшественника — эсминца проекта 41 (от серийного строительства кораблей данного проекта в своё время отказались). Сравнивая возможности артиллерии главного калибра эсминца проекта 56 и его американского современника — эсминца «Forrest Sherman» — официоз ВМФ «Морской сборник» пришёл к неутешительным выводам:
«Наша, новая тогда, полуавтоматическая двухорудийная 130-мм артустановка СМ-2-1 по сравнению со 127-мм одноорудийной американской Мк.42 имела существенно ограниченные боевые возможности при стрельбе по воздушным целям (в основном из-за системы управления огнём) и значительно меньшую (в 3,5 раза) скорострельность, в результате чего уступала американской по боевой эффективности более чем в два раза. Поэтому по артиллерии главного калибра трёхорудийный «Forrest Sherman» превосходил четырёхорудийный «Спокойный».[156]
БПК пр. 56-ПЛО
Счастье для советских эсминцев, что им не пришлось встретиться в бою с американцами. Не случайно поэтому в последующие годы эти корабли подвергались неоднократной модернизации с тем, чтобы их характеристики хоть в какой-то степени отвечали требованиям времени. Так, последний корабль в серии «Бравый» ещё в процессе строительства получил зенитно-ракетный комплекс «Волна-М» с боекомплектом 16 управляемых ракет. Позже аналогичным образом модернизировали ещё 8 эсминцев, а на 12 кораблях (проект 56-ПЛО) один из двух пятитрубных торпедных аппаратов и бомбомёты БМБ заменили реактивными установками РБУ. Оставшийся торпедный аппарат приспособили для стрельбы противолодочными торпедами, что значительно увеличило возможности эсминцев в борьбе с подводными лодками.
Большой ракетный корабль «Прозорливый» (пр. 56М)
Учитывая все перечисленные обстоятельства, ориентируясь на генеральную линию партии и лично товарища Хрущёва, последние четыре эсминца проекта 56 достроили уже как ракетные корабли по проектам 56-ЭМ и 56-М, установив на них крылатые ракеты КСЩ («корабельный снаряд «Щука»), разработанные в КБ под руководством М. Р. Бисновата. В их кормовой части появилась пусковая установка СМ-59 с боекомплектом 7 ракет и системой управления «Кипарис-56М». Головной корабль этой подсерии «Бедовый» использовался для испытаний ракет, имевших дальность по проекту до 100 км, но фактически не более 40 км (только на таком расстоянии корабельная РЛС могла захватить цель).
По итогам испытаний ракету приняли на вооружение, оснастив ими также 8 эсминцев проекта 57-бис (на них устанавливались уже две пусковые установки с общим боекомплектом 12—16 ракет).
Вскоре после начала эксплуатации первых кораблей-ракетоносцев, морякам стало ясно, что им в очередной раз подсунули товар второго сорта. Эффективность и надёжность ракетного комплекса оказались очень низкими, что до поры до времени тщательно скрывалось. Так, в отчёте по результатам испытательных пусков двух ракет с эсминца «Неудержимый» (январь 1959 г.) было сказано: «комплекс работает надёжно и отвечает ТУ», хотя одна ракета упала в море сразу после пуска, а вторая, из-за отказа системы самонаведения, упала в шести километрах от цели.
Ракетный корабль пр. 57-бис
Выяснилось, что стрельба одиночными ракетами вообще неэффективна, отсутствует целеуказание при стрельбе за радиолокационный горизонт, что значительно (в несколько раз) уменьшает дальность применения ракет.
Сами эсминцы имели ограниченную дальность плавания (2800 миль на 14 узлах) и автономность (10 суток), зенитные средства, представленные только малокалиберной артиллерией (четыре счетверённые установки 57-мм автоматов), не обеспечивали надёжную противовоздушную оборону.
БПК пр. 57-бис
Промучившись несколько лет со «Щуками», их демонтировали, заменив на эсминцах (с 1966 года — большие ракетные корабли) проекта 57-бис зенитно-ракетным комплексом «Волна-М». Заодно усилили противолодочное вооружение, вследствие чего их переклассифицировали в большие противолодочные корабли. На трёх эсминцах типа «Бедовый» вместо ракет КСЩ установили четыре пусковых установки противокорабельного ракетного комплекса П-15 «Термит».
В общем, первый морской ракетный блин вышел комом. Детище министерства сельскохозяйственного (!) машиностроения (именно к нему относилось конструкторское бюро, занимавшееся разработкой ракеты) не оправдало возлагавшихся на него больших надежд. Но оцените по достоинству такое сочетание: «министерство сельскохозяйственного машиностроения» и «противокорабельная крылатая ракета»! Да, советский театр абсурда не имел равных себе нигде в мире!
Первыми «настоящими» ракетными кораблями хрущёвской эпохи стали четыре ракетных крейсера проекта 58 (типа «Грозный»), вступившие встрой в 1962—65 гг. Первоначально они проектировались и строились как эскадренные миноносцы, но в сентябре 1962 г. их переклассифицировали в ракетные крейсеры.
