^{Высадка танков ПТ-76 с ДК КВП типа «Мурена»}

По сути дела, морская пехота наиболее эффективно могла бы действовать в качестве подразделений специального назначения, обеспечивающих высадку и наступление первого эшелона десанта. Но командование ВМФ, вполне в духе советской традиции «круглое — таскать, квадратное — катать», приравнивало элитные части морской пехоты к обычным мотострелкам, только доставляемым по воде.

^{Зенитная самоходная установка «Шилка»: не плавает и слишком громоздкая для десантирования}

Морская пехота получила на вооружение танки и бронетранспортёры, но не имела ни транспортно-десантных вертолётов, ни вертолётов огневой поддержки. В 1985 году на вооружение флота был принят боевой вертолёт Ка-29, но в части морской пехоты поступили лишь единичные экземпляры этой машины.

В конце 80-х годов советскую морскую пехоту постигло нежданное прибавление семейства. Чёрные береты надели солдаты и офицеры сразу трёх мотострелковых дивизий сухопутных войск, переименованных в дивизии береговой обороны. Они, как и имеющиеся соединения морской пехоты, вошли в состав созданных в 1989 году Береговых войск ВМФ.

Причина подобной трансформации была проста как апельсин. Со дня на день ожидалось подписание договора об ограничении обычных вооружений в Европе, предусматривавшего значительное сокращение численности советских войск и боевой техники на европейском ТВД. Военно-морской флот под действие договора не попадал, и кому-то в министерстве обороны пришла в голову «гениальная идея» — превратить мотострелков в морских пехотинцев, и тем самым вывести за скобки три полнокровные дивизии сухопутных войск.

Так неожиданно для себя 126-я Горловская дважды Краснознамённая ордена Суворова (Симферополь), 77-я гвардейская Московско-Черниговская ордена Ленина Краснознамённая ордена Суворова (Архангельск) и 3-я гвардейская Краснознамённая ордена Суворова (Клайпеда) дивизии влились в славную семью советской морской пехоты.

Подобный экспромт вызвал шок у представителей европейских государств, и вызвал международный скандал по поводу того, кого считать морским пехотинцем, а кого — простым. В конце концов затея провалилась, эти три дивизии всё же пришлось включить в число войск, подпадающих под действие договора. Естественно, что такое жульничество не прибавило авторитета Советскому Союзу.

Советской морской пехоте в послевоенные годы не пришлось участвовать в морских десантных операциях. Боевое крещение она получила далеко от моря, в горах Афганистана, где отдельные подразделения набирались боевого опыта в боях с настоящим, а не условным противником. Уже после развала СССР полки и бригады морской пехоты Российского ВМФ участвовали в обеих чеченских войнах, где их тоже использовали как обычную пехоту.

Своего рода рекламой отечественной морской пехоты стал кинобоевик середины 80-х годов «Одиночное плавание». Он красочно изобразил как небольшая группа советских «морпехов» (менее взвода) разгромила тайную американскую военную базу в Тихом Океане, сорвала коварный замысел империалистов, задумавших крупномасштабную провокацию против Страны Советов.

«Наш ответ Рэмбо» получился зрелищным и эмоциональным. Многие зрители женского пола утирали слёзы в финальной сцене, когда однополчане приходили со скорбной вестью к старику-отцу геройски погибшего майора морской пехоты.

Массированное наращивание советского подводного флота в 1960-е годы вызвало большую тревогу в странах НАТО, особенно в США и Великобритании. Стремясь нейтрализовать растущую угрозу своим интересам из океанских глубин, военно-политическое руководство этих стран предприняло серьёзные меры по развитию и совершенствованию систем противолодочного вооружения.

Строились противолодочные корабли различного водоизмещения, модернизировалось их вооружение. Всё большее внимание уделялось системам гидроакустического противолодочного наблюдения и обнаружения. Значение последних особенно возросло после появления в ВМФ СССР атомных подводных лодок, скрытность действий которых значительно превосходила соответствующие показатели дизельных подлодок.

Командование НАТО справедливо полагало, что после прорыва советских подводных лодок в открытый океан борьба с ними станет более трудной. Поэтому военно-морское командование западных стран отдало приоритет развитию глобальной системы наблюдения за подводной средой. Она включает в себя стационарные гидроакустические системы сверхдальнего обнаружения подводных лодок (которую дополняют позиционные системы дрейфующих гидроакустических буёв, а также маневренные группы специальных судов дальнего гидроакустического наблюдения).

Основой глобальной системы наблюдения за подводной средой стала система SOSUS, позволяющая обнаруживать и определять места подводных лодок, следить за их движением и классифицировать их. Береговые станции этой системы соединены кабельными линиями со специальными антеннами, состоящими из сотен гидрофонов (ориентированных на обнаружение шумов от корпусов и винтов подводных лодок), установленных на глубинах подводных звуковых каналов. При этом дальность обнаружения подводных лодок составляет до 600 миль (1110 км).

Зоны и рубежи обнаружения советских подводных лодок были созданы во многих районах Мирового океана — в проливах Ла-Манш и Гибралтар, в Японском море, у Восточного и Западного побережья США, в Карибском море, у Алеутских, Гавайских и Азорских островов и т.д.

Наибольшее беспокойство у командования советского ВМФ вызывал Фареро-Исландский противолодочный рубеж, который приходилось преодолевать подводным лодкам Северного флота, направлявшимся для несения боевой службы в Атлантику и Средиземное море. В состав этого рубежа, помимо стационарных систем гидроакустического наблюдения, входили надводные корабли ПЛО, подводные лодки, самолёты базовой патрульной авиации. Одним из основных его элементов считались также минные заграждения, использовавшие как специальные противолодочные мины, так и стандартные донные контактные и неконтактные мины, в том числе всплывающие и самонаводящиеся.

Для координации действий служб наблюдения и противолодочных сил были созданы специальные центры, а сбор и обработку гидроакустической информации вёл американский Центр акустических исследований, где на каждую советскую подводную лодку имелся индивидуальный «звуковой паспорт». Надводные корабли, подводные лодки, противолодочные самолёты и вертолёты, используя данные анализа гидроакустической информации, постоянно вели слежение за советскими лодками, находясь в готовности к их уничтожению в случае начала боевых действий.

Командование ВМФ СССР постоянно искало способы преодоления системы противолодочной обороны НАТО. Наряду с совершенствованием конструкции подводных лодок, снижения их шумности, большие усилия прилагались для вскрытия основных элементов противолодочной обороны, разработке мероприятий по её уничтожению и прорыву.

Советские подводные лодки довольно эффективно использовали акустическую маскировку с помощью движущихся над ними торговых и рыболовных судов, шумы которых заглушали звуки, производимые самими лодками. Маршруты подлодок прокладывались с учётом океанских температурных фронтов, зон подвижных ледяных полей, создающих сильный шумовой фон.

Действия советских подводных лодок в открытых морях требовали ведения постоянной разведки, для чего привлекались разнообразные силы и средства. Так, для вскрытия надводной и подводной обстановки в акватории Мирового Океана использовались надводные боевые корабли и подводные лодки, находившиеся на боевой службе, а также самолёты-разведчики дальнего действия, базировавшиеся на территории дружественных стран (Кубы, Анголы, Гвинеи-Бисау, Сомали, Вьетнама и других), разведывательные спутники на околоземных орбитах, специальные корабли-разведчики, а также многочисленные суда торгового и рыболовного флота СССР, фактически являвшиеся действующим резервом ВМФ.