Крейсер «Свердлов» (пр. 68-бис)
Строительство этих крейсеров шло высокими темпами. В 1952 году в строй вступили сразу 5 кораблей (первым «Свердлов» для 4-го ВМФ, следом за ним «Дзержинский», «Жданов», «Орджоникидзе», «Жданов»); в 1953 году — четыре («Адмирал Лазарев», «Адмирал Нахимов», «Адмирал Ушаков», «Александр Суворов»); в 1954 году — тоже четыре («Адмирал Сенявин», «Дмитрий Донской», «Михаил Кутузов» и «Молотовск», переименованный в 1957 году в «Октябрьскую Революцию»); в 1955 году вступил в строй «Мурманск»; в 1957 году — «Адмирал Корнилов».
Историк советского судостроения, капитан 1-го ранга В. Кузин, отмечает:
«Вообще же, строительство крупных боевых кораблей за рубежом сразу же после войны почти прекратилось... Единственной страной, развернувшей большую послевоенную крейсерскую программу, была наша. И это тоже понятно: флоту нужны были крупные корабли — их у нас имелось считанные единицы, а точнее — всего шесть на три флота без учета трофеев («Адмирал Макаров» и «Керчь») и двух «стариков» («Красный Крым» и «Красный Кавказ»)».
Эксперты НАТО высказались по поводу советской крейсерской программы вполне ясно:
«Западу трудно понять причины строительства крейсеров типа «Свердлов». На Балтийском море они могут использоваться только в качестве «плавучей артиллерии резерва главного командования». Применение их на океанских просторах потребует организации целой системы снабжения, состоящей из большого числа судов, в основном быстроходных танкеров. А для создания этой системы пока ещё нет необходимых условий».
Крейсер «Мурманск»
Благодаря высокой скорости хода, новые советские крейсеры были способны уйти от преследования американских тяжёлых крейсеров — двух типа «Alaska» (33 узла), трёх типа «Salem» (32 узла), трёх типа «Albany» (33 узла), четырнадцати типа «Baltimore» (33 узла) и, тем более, от американских и британских линейных кораблей. Но от самолётов палубной авиации, наводимых на цель с помощью радиолокаторов, их не могла спасти никакая скорость.
Новый подводный флот
Крейсера предназначались для действий в океанских просторах. В закрытых морях коммуникации противника должны были перерезать подводные лодки. Высокая эффективность действий германских подводных лодок в Атлантике произвела сильное впечатление на советских адмиралов. Но Сталин, чьё слово было решающим, предпочёл, как и до войны, строить в основном средние (204 единицы) и малые (123 единицы) субмарины. Больших океанских лодок планировалось построить всего 40.
Это свидетельствовало об отсутствии у него правильного понимания характера современной морской войны. Более того, вместо качественного совершенствования подводных кораблей он по-прежнему предпочитал количество.
Так, в период 1947—53 гг. в строй вступили 50 малых подводных лодки типа M-XV (проект 96), боевая ценность которых являлась минимальной. Недаром адмирал Н. Г. Кузнецов считал их строительство одной из главных ошибок послевоенной судостроительной программы.
Имевшие всего четыре торпеды в аппаратах (запасные торпеды отсутствовали) и автономность 15 суток, лодки проекта 96 представляли скорее обузу для флота, чем реальную боевую мощь. Их главным достоинством считалась возможность транспортировки по железной дороге с одного флота на другой, но на боевые качества это обстоятельство никак не влияло.
Поэтому не случайно то, что во второй половине 1950-х годов лодки проекта 96 стати щедро раздавать союзникам и нахлебникам (такое «добро» не жалко было отдать): 6 получила Польша, по 4 — Китай и Румыния, 3 — Болгария, 2 — Египет.
В первые послевоенные годы были также достроены 7 (по другим данным 8) средних подводных лодок серии IX-бис (типа «С»), заложенные ещё до войны.
Малые подводные лодки типа M-XV
* * *
Совершенно новыми были средние подводные лодки проекта 613, строившиеся в Горьком, Николаеве, Ленинграде и Комсомольске-на-Амуре. За 8 лет (1951—58 гг.) вступили в строй 215 лодок данной серии, т.е. больше, чем за 15 довоенных лет (1927—41 гг.) было построено лодок всех типов. Они стали самой массовой серией советских субмарин.
613-й проект создавался путем копирования принципиальных и конструктивных решений германской субмарины XXI серии, по своим тактико-техническим данным значительно превосходившей все типы подводных лодок всех стран мира. Почти все разработки германских судостроителей нашли широкое применение в конструкции послевоенных советских подводных лодок, хотя официально этот факт десятилетиями отрицался.[80]
Лодки проекта 613 имели стандартное водоизмещение 1050 тонн, длину 76 м, ширину 6,3 м, осадку 4,6 м, автономность 30 суток и дальность плавания на дизель-моторах в позиционном положении (либо под РДП) 8380 миль (15 520 км). Подводная скорость составляла 13 узлов, надводная 18 узлов. Торпедное вооружение было представлено шестью 533-мм аппаратами (четыре носовых, два кормовых) с общим боекомплектом 12 торпед.
Кроме того, на лодках поначалу монтировались два зенитных автомата: калибра 57 мм и 25 мм. Советские адмиралы считали, что они позволят экипажам подводных лодок отражать налёты вражеских самолётов, хотя опыт прошедшей войны свидетельствовал о полной бесперспективности такого занятия. После того как это, наконец, дошло до ума флотского начальства, зенитные установки в 1956 году демонтировали.
Изучение трофейных немецких подводных лодок позволило оснастить 613-ые специальным устройством для работы дизель-моторов на перископной глубине. Этому устройству немцы дали условное название «шноркель» («schnorkel» — «завиток»), а в Советском Союзе его назвали РДП. Смена названия была обусловлена развернувшейся с 1949 года борьбой с космополитизмом, в ходе которой внезапно выяснилось, что все важнейшие открытия и изобретения во всех областях науки и техники давно сделаны в России. Так, РДП якобы использовали на русских подводных лодках ещё в 1915 году. Непонятно только, зачем потребовалось копировать немецкую конструкцию?
Подводная лодка пр. 613
Адмирал Егоров, командовавший в то время трофейной немецкой подводной лодкой Н-26 (бывшая U-1231 IX серии), вспоминал:
«Было на немецких лодках и кое-что новое. Например, с 1943 года их стали оснащать системой «шнорхель», предназначенной для обеспечения более длительного пребывания под водой. С помощью «шнорхеля» решалась задача движения в подводном положении под дизелями, что по замыслу немецких конструкторов уменьшало потери от противолодочных сил (особенно авиации), уже оснащённых к тому времени радиолокационными средствами. Однако система не оправдала полностью возлагавшихся на неё надежд. При выдвинутом «шнорхеле» уменьшалась скорость хода до 6-8 узлов и ухудшалась маневренность лодки... Наши умельцы ввели в строй и наладили эксплуатацию таких новых для нас в то время средств, как радиолокация и радиотрансляция. Отработали также маневры корабля в подводном положении под дизелями и ход под РДП».[81]
Вот тебе и отечественный приоритет — приходилось осваивать технику побеждённого врага, которая «надежд не оправдывала», однако использовалась в советском флоте до семидесятых годов.
На протяжении более чем 20-и лет именно лодки проекта 613 составляли основу советского подводного флота. Они послужили базой для создания нескольких модернизированных вариантов (носители крылатых ракет, подводные лодки дальнего радиолокационного дозора, носители боевых пловцов), а также для различных экспериментов с новыми образцами вооружения.
