Ника ощутила, как все тело покрылось мурашками, а сердце застучало в тысячу раз сильнее, хотя и до этого пульс был не спокойным. Дима перехватил взгляд Ники. Ника не посвящала его в расследование Оли, и потому сейчас его лицо почти ничего не выражало. Но когда он рассмотрел выражение Ники, то и сам забеспокоился.

— Малышка, — сказала Ника, когда стук сердца перестал заглушать мысли. — Ты можешь забирать чужие силы?

Вопрос был риторическим, но Малышка кивнула. Ника просто хотела убедить себя, что ей послышалось. Но она все поняла правильно. Да и Малышка не имела свойства врать. Нике даже пришло в голову «Правда», когда Малышка объявила о своих сверхспособностях. Но, тогда это значит…

— Малышка, — снова сказала Ника. Чем яснее к ней приходило осознание того, что Малышка виновата во всей этой канители с воровством сил, тем сильнее дрожал голос Ники. — Как часто ты забираешь…

Договорить Ника не смогла. Язык не подчинялся. Ей казалось полным бредом виновность Малышки, но факты были на лицо.

Увидев, в какое состояние ввергают Нику ее слова, Малышка почувствовала себя виноватой. Может, она подумала, что Ника ей не верит. Она не до конца произнесла вопрос и потому Малышка восприняла его по-своему.

— Могу показать!

Ника хотела замахать руками и прокричать «не надо!», но не успела. Она мигом почувствовала, как мутнеет рассудок. Перед глазами поплыли коричневые кляксы. Ника поняла, что у нее перестало хватать сил даже на то, чтобы сидеть на лавочке.

— Ника! — сказал Дима, когда она начала заваливаться.

Он схватил ее за рукав, но было уже поздно. Ника не упала. Наоборот — она вдруг поняла, что ее физические силы вернулись. Очень быстро, слишком быстро. Так быстро, как воздух выходит из воздушного шарика.

— Что с тобой? — спросил Дима, будто не слышал разговор Ники и Малышки.

— Все хорошо, — сказала Ника, но затем она перевела взгляд на Малышку и ее мнение поменялось в противоположную сторону.

Малышка больше не стояла перед ними. Она упала и лежала в снегу с закрытыми глазами и приоткрытым ртом. И вид ее был совсем не такой, с каким она обычно валялась в снегу.

— Что с ней? — воскликнул Дима и они с Никой одновременно подорвались с лавочек, чтобы опуститься коленями на снег рядом с Малышкой.

От страха у Ники отнялся язык. Она просто пялилась в лицо Малышки. А вот Дима сообразил быстрее и уже сдернул с Малышки варежку, чтобы нащупать пульс.

Десяток секунд длилась отвратительная тишина, а потом Дима сказал:

— Пульс есть.

Известие было радостным, но никто не улыбнулся. Ника не смогла заставить себя снова сказать «это хорошо». Наверное, потому что не верила в это. Малышка лежала перед ней без сознания и ее лицо с каждым мгновением становилось все бледнее и все больше напоминало таявший на ее курточке снег.

— Нужно отнести ее в медпункт, — сказал Дима.

Ника стала кивать. Она все продолжала это делать, когда взяла Малышку за ноги, а Дима — под руки. Они стали двигаться к выходу, но слишком медленно. Ника запаниковала.

— Мы не успеем! — закричала она.

Ника не знала, что именно они не успеют. Она бросила ноги Малышки, и Дима продолжил тащить ее в одиночку.

— Стой! Мы не успеем! — снова закричала Ника.

Диа вдруг тоже сорвался.

— И что ты предлагаешь⁈ Стоять здесь и смотреть, как она становится похожей на труп?

Первой мыслью Ники было позвонить. Но она не знала кому, не имела телефона, да и мобильная связь отсутствовала.

Смазанные адреналином шестеренки в ее мозгу крутились все быстрее. И потому почти мгновенно Нике пришла идея. Она стала копошиться во внутреннем кармане своей куртки. Слишком долго, как ей казалось, но на самом деле она нашла то, что искала, всего за несколько секунд.

Ника вытащила пачку сигарет. Дрожащими пальцами она стала вытягивать сигарету и, на удивление, получилось у нее сразу же.

— Ника! — сказал Дима так злостно, как Ника еще никогда от него не слышала. — Вот сейчас прям не лучший момент для этого!

— Подкури, — попросила она, ощутив умиротворение от того, что знала, что делать.

Дима смотрел на нее, как на сумасшедшую. Но заметив, какой серьезный и сосредоточенный вид приобрело лицо Ники, подчинился.

Мгновенно по воздуху пополз запах жженого табака. Последнее время Ника не курила. Делать это без Крисси было скучно. Так что то, что пачка оказалась сейчас с ней — было просто чудом.

Ника стала махать сигаретой влево-вправо над головой, чтобы ветер быстрее унес ее запах. Уже через десяток секунд они услышали спасительный лай. Из-за поворота показался Медвежонок. На фоне белоснежного снега, еще не истоптанного сотнями ног, его шерсть казалась чернее беззвездной ночи. Он пару раз гавкнул, но Ника уже выкинула сигарету в снег, слегка ее припорошив. Еще через мгновение к ним присоединилась Ирина Григорьевна.

— Что вы… — начала она, но тут же заметила Малышку, которую Дима все еще поддерживал за плечи.

Строгость на лице Ирины Григорьевны вмиг сменилась обеспокоенностью, а потом все эти эмоции затмила стальная сосредоточенность.

Ирина Григорьевна знала, что делать. Они с Димой перевели Малышку в горизонтальное положение и усадили на лавочку. Затем Ирина Григорьевна достала из кармана простой черной куртки маленький флакончик, откупорила его и стала водить под носом Малышки. Спустя три секунды она распахнула глаза и резко втянула воздух. Еще пара мгновений Малышке потребовалась, чтобы увидеть лица присутствующих, а затем она зарыдала. Ирина Григорьевна села рядом и стала ее успокаивать.

Ника и Дима не знали куда себя приткнуть. Когда их взгляды пересеклись, Дима прошептал:

— Ника, ты гений.

Ника хотела улыбнуться, но она не смогла. Идея вызвать подмогу с помощью запрещенки действительно была гениальной. Ирина Григорьевна прибыла вовремя. Ника не знала, что бы произошло, если б они стали медлить.

— У нее особое заболевание, — сказала Ирины Григорьевна, закрыв дверь медпункта.

Ника кивнула. Малышка проплакала всю дорогу до медпункта и даже сейчас из-за закрытой двери слышались всхлипы.

— Я вам расскажу… Чтобы подобного не повторялось.

Ника снова кивнула. Они втроем вышли на улицу и разгоряченное лицо Ники приятно обдало морозным воздухом. Ирины Григорьевна сложила руки на груди и, развернувшись к Нике и Диме, которые шли позади нее, сказала:

— Эта девочка — Исключительная со способностью контролировать чужие силы. Это передалось ей от родителей. От двоих.

В чем, собственно, проблема, Ника пока не улавливала. В отличии от Димы.

— Но… как это возможно? — спросил он. — Исключительные ведь на то и исключительные… Разве может существовать двое Исключительных с одинаковыми силами?

— Может, — сказала Ирины Григорьевна и Дима нахмурился.

Разумеется, они ей верили. Даже без своей способности Ника знала, что Ирина Григорьевна не врет. Это было ни к чему. Никому из присутствующих не хотелось, чтобы сегодняшний инцидент с Малышкой повторился.

— Но вероятность такого крайне мала. Крайне.

Ника и Дима молчали. После недолгой паузы Ирина Григорьевна сказала:

— А еще меньше вероятность того, что у двоих таких людей появится ребенок. Этот вопрос не изучен. Никто не знает, чем такое чревато. Есть только один человек, по крайней мере, из тех, кого я знаю, кто взялся разбираться с ее патологией.

— Антошка! — вдруг сказала Ника, вспомним имя врача Малышки.

Ирина Григорьевна как-то странно на нее посмотрела, но кивнула.

— Антон выпустился из КОНа десять лет назад. Он учился на вашем, Дима, факультете. Антон — целитель. Благодаря своим силам он стал хорошим врачом, лучшим. С работой ему не везло, потому что никто не хотел даже проверять способности врача, который не имеет соответствующего образования. Так что он открыл собственную клинику. И последние несколько месяцев она процветает. Примерно тогда же он взялся за Машу…