Когда женщины услышали, что в конце года им не придется ходить отчитываться в контору, ни о чем не нужно будет докладывать Фын-цзе, а только потребуется отдавать несколько связок медных монет другим служанкам, они радостно вскричали:

– Мы согласны! Это лучше, чем попасть в лапы конторщиков, там ведь все равно придется платить деньги.

А служанки, не получившие работы в саду, услышав, что они тоже будут получать деньги, обрадовались еще больше и хором заявили:

– Неужели мы останемся в стороне, если другие будут целый год трудиться? Конечно, они должны получать вознаграждение, но и мы будем помогать им!

– Вот и хорошо, что вы не отказываетесь, – улыбнулась Бао-чай. – Только будьте старательны и не отлынивайте от работы! Не пейте лишнего и не увлекайтесь игрой в кости! Не мне напоминать вам об этом! Вы знаете: моя тетушка неоднократно говорила мне, что госпожа Фын-цзе больна, а другие барышни молоды и присматривать за домом должна я. Мой отказ доставил бы большое огорчение тетушке. В доме дел много, у нашей госпожи здоровье слабое, со всем управиться она не может, а мне делать нечего, я готова прийти на помощь даже соседу, тем более своей тетушке. Конечно, кое-кто будет мною недоволен. Неужто вы думаете, что я согласилась на это лишь ради славы? Каково мне будет смотреть в глаза тетушке, если вы станете пьянствовать и увлекаться азартными играми? Смотрите, не роняйте свою репутацию и не делайте так, чтобы потом пришлось раскаиваться! За барышнями в саду, а теперь и за садом поручено присматривать вам только потому, что вы кажетесь людьми надежными, служите давно и не станете нарушать правила приличия. Если же вы начнете своевольничать и устраивать всякие безобразия, играть в кости и пить, тетушка может узнать об этом и дать вам выговор. Но это еще полбеды. Хуже будет, если об этом станет известно главным управительницам и они, не докладывая моей тетушке госпоже Ван, накажут вас сами как следует. Вам же будет неудобно, ибо таким почтенным и пожилым женщинам, как вы, придется выслушивать поучения тех, кто вдвое моложе вас! Хотя они управительницы и имеют право делать вам замечания, для вас это позор; зачем же доводить до этого?! Вот почему я предложила выделять вам долю доходов, чтобы заинтересовать вас и чтобы вы хорошенько старались, никогда не ссорились и заботились обо всем, что есть в саду. Если вы последуете моему совету, управительницы, с которых вы снимете часть забот, станут уважать вас, да и остальным женщинам-служанкам будет польза. Одним словом, хорошенько подумайте над моими словами!

– Вы правы, барышня! – сказали ей обрадованные женщины. – Можете не беспокоиться! Если мы не оправдаем вашего доверия, пусть нас покарают Небо и Земля!

Разговор был прерван появлением жены Лин Чжи-сяо, которая вошла в комнату и сказала:

– Вчера из Цзяннани приехала семья Чжэнь. Они побывали при дворе, принесли поздравления государю, а сейчас от них прибыл человек, чтобы справиться о здоровье наших господ, госпож и барышень.

С этими словами она вручила Тань-чунь список подарков, присланных из семьи Чжэнь. В этом списке значилось:

«Шелка лучшего, с узорами в виде драконов – двенадцать кусков.

Шелка высшего качества, разных цветов – двенадцать кусков.

Флера лучшего, разных цветов – двенадцать кусков.

Лучшего дворцового атласа – двенадцать кусков.

Дворцового набивного шелка, сатина, флера и атласа разных цветов – двадцать четыре куска».

Просмотрев список, Ли Вань и Тань-чунь приказали:

– Дайте побольше наградных тем, кто доставил подарки.

После этого о подарках доложили матушке Цзя, а та в свою очередь распорядилась принести все присланное к ней. Ли Вань собрала подарки, вызвала людей из кладовой и приказала им:

– Как только старая госпожа все осмотрит, уберете!..

Осмотрев подарки, матушка Цзя заявила:

– В семье Чжэнь иные порядки, чем в других семьях. Мы одарили слуг, которые принесли подарки, но я уверена, что следом за ними явятся служанки, чтобы справиться о нашем здоровье, нужно приготовить подарки и для них.

Не успела она это промолвить, как служанка в самом деле доложила:

– Из семьи Чжэнь приехали четыре женщины справиться о вашем здоровье, почтенная госпожа!

Матушка Цзя приказала просить их. Прибывшим служанкам было лет по сорок, и одеты они были почти так же богато, как их хозяева. Как только они передали поклон от своих господ, матушка Цзя распорядилась принести четыре стульчика и усадить их. Женщины поблагодарили за приглашение, но сели лишь после того, как Бао-чай и другие опустились на стулья.

– Когда вы прибыли в столицу? – осведомилась матушка Цзя.

– Вчера, – ответили женщины. – Наша госпожа со своей барышней отправилась во дворец принести поздравления, а нам велела поехать к вам, справиться о вашем здоровье и о здоровье барышень.

– Давно вы не были в столице, – заметила матушка Цзя, – я уже и не ожидала, что приедете.

– Совершенно верно, почтенная госпожа. В нынешнем году мы удостоились высочайшего повеления прибыть в столицу.

– Вся семья приехала? – поинтересовалась матушка Цзя.

– Нет, только наша госпожа с третьей барышней, – отвечали женщины. – Старая госпожа с сыном и двумя младшими барышнями остались дома.

– Третья барышня просватана? – вновь спросила матушка Цзя.

– Пока еще нет.

– Ваши старшая и вторая барышни очень дружат с нашими, – улыбнулась матушка Цзя.

– Да, да, – подтвердили женщины. – Наши барышни каждый год пишут, что они пользуются большим вниманием с вашей стороны.

– Какое там «внимание»? – усмехнулась матушка Цзя. – Мы же старые друзья и вдобавок связаны родственными отношениями, так и должно быть. Особенно хороша ваша вторая барышня! Она держит себя просто, поэтому мы очень близки друг к другу!

– Ну это вы чересчур скромничаете, почтенная госпожа, – хором возразили женщины.

– Скажите, ваш младший господин остался со старой госпожой? – спросила между тем матушка Цзя.

Женщины ответили утвердительно.

– Сколько ему лет? – продолжала спрашивать матушка Цзя. – Он уже ходит в школу?

– Ему тринадцать лет, – ответили ей. – Он красив, и наша старая госпожа очень любит его, поэтому он страшно избалован, постоянно сбегает из школы, но отец и мать не очень смотрят за ним.

– Точь-в-точь как у нас! – воскликнула матушка Цзя. – Как же зовут вашего младшего господина?

– Наша старая госпожа души не чает в этом мальчике и дорожит им, как сокровищем, – проговорили женщины. – Кожа у него совершенно белая, поэтому старая госпожа дала ему имя Бао-юй.

– Вот видишь, – сказала матушка Цзя, обращаясь к Ли Вань, – оказывается, на свете есть еще один Бао-юй.

Ли Вань только поклонилась ей и промолвила:

– С древнейших времен встречается много людей с одинаковыми именами, несмотря на то что они живут в одно время.

– Да, да, – согласились женщины. – Когда мальчику давали молочное имя, все были охвачены сомнениями, нет ли среди детей наших родных кого-нибудь, которого звали бы так же. Мы перебрали всех, но так как почти десять лет не приезжали в столицу, никого и не вспомнили.

– Так зовут моего внука, – улыбнулась матушка Цзя, а затем сказала служанкам: – Подойдите сюда и выслушайте меня!

Женщины и девочки-служанки на несколько шагов приблизились к ней.

– Пойдите в сад и приведите сюда нашего Бао-юя, – наказала им матушка Цзя. – Пусть эти почтенные женщины посмотрят на него и скажут, как он выглядит по сравнению с их Бао-юем.

Служанки поспешно удалились и вскоре вернулись вместе с Бао-юем.

При его появлении четыре женщины из дома Чжэнь вскочили со своих мест и, обращаясь к матушке Цзя, взволнованно промолвили:

– Ну и перепугали вы нас, почтенная госпожа! Если б мы встретили вашего внука не здесь, а где-нибудь в другом месте, мы решили бы, что это наш Бао-юй приехал следом за нами в столицу!

С этими словами они подошли к юноше, взяли его за руки и принялись расспрашивать о всяких пустяках. Бао-юй улыбнулся и справился об их здоровье.