Бабушка Лю тотчас бросилась к ней и, радостно улыбаясь, сказала:
– Барышни меня потеряли, и я заблудилась. Не знаю, как я сюда попала…
Девочка не отвечала. Бабушка Лю подскочила к ней и хотела дернуть ее за рукав, но тут неожиданно что-то загремело – она налетела лбом на стену и больно расшибла себе голову. Придя в себя, старуха внимательно пригляделась – перед ней была картина.
«Что такое? – в недоумении подумала бабушка Лю. – Неужели картина может быть такой выпуклой?..»
Она снова внимательно присмотрелась и даже ощупала изображение рукой, но картина оказалась совершенно гладкой. Дважды вздохнув, она кивнула головой, повернулась в обратную сторону и только тут заметила дверь, закрытую мягкой шелковой занавеской салатного цвета с узорами. Откинув занавеску, она вошла внутрь и огляделась. Стены комнаты были покрыты тонкой резьбой, на них висели музыкальные инструменты, оружие, а рядом стояли вазы, курильницы, обтянутые шелком фонари – и все это сияло золотом и жемчугами. Даже бирюзово-зеленые изразцы, которыми был выстлан пол, были разрисованы цветами. От обилия красок и оттенков рябило в глазах.
Бабушка Лю стала искать дверь, чтобы выйти. Но где же дверь? Слева высилась полка с книгами, справа стояла ширма. Лишь после долгих поисков старушка обнаружила за ширмой дверь и направилась к ней, но тут же заметила, что навстречу ей идет какая-то старуха. Бабушка Лю поразилась, ей показалось, что это ее мать.
– И ты здесь? – спросила она. – Наверное, забеспокоилась, что меня нет дома, и пришла! Кто тебя привел?
Увидев затем в голове старухи цветы, она покачала головой и с улыбкой добавила:
– Ох, никогда ты не бывала на людях! Как только увидела, что цветы здесь красивы, понатыкала себе полную голову!
Старуха в ответ тоже улыбнулась, но ничего не ответила. Желая ее пристыдить, бабушка Лю протянула руку и пальцем ткнула ей прямо в лицо. Но та тоже подняла руку, как бы желая защититься. Две раздраженные старухи стояли друг против друга. Бабушка Лю наконец ухитрилась потрогать лицо стоявшей перед ней старухи – оно оказалось холодным как лед. Бабушка Лю в испуге отскочила, и вдруг в голове ее мелькнула мысль:
«Мне часто приходилось слышать, что в домах богачей есть какие-то зеркала, перед которыми они обычно одеваются. Может быть, это я сама в зеркале?»
Она вновь протянула руку и ощупала изображение, потом внимательно пригляделась… Да! Разве могло это быть что-нибудь иное, как не зеркало, вделанное в стену!
– Но как же все-таки выйти отсюда? – невольно засмеявшись, произнесла бабушка Лю.
Она снова стала шарить руками по стенам, и вдруг раздался какой-то щелчок. Бабушка Лю выпучила глаза от страха. Но это оказалось всего лишь устройство, с помощью которого отодвигалось в сторону зеркало и открывалась дверь, и бабушка Лю, сама того не подозревая, нажала на него с достаточной силой, чтобы зеркало спряталось и открыло выход.
Испуг бабушки Лю мгновенно сменился радостью, она вошла в открывшийся перед нею проход и вдруг увидела кровать, скрытую атласным пологом. Она была сейчас пьяной и усталой и, ничего не сознавая, плюхнулась прямо поверх одеяла.
«Немного отдохну», – сказала она сама себе, но тело ее мгновенно расслабло, перестало повиноваться, глаза затуманились, она повернулась на бок и уснула.
Между тем Бань-эр, потеряв бабушку, заволновался и расплакался.
– Как бы она не провалилась в отхожее место! – смеялись все. – Надо пойти посмотреть!
Двум женщинам-служанкам было приказано отправиться на поиски. Через некоторое время те возвратились и доложили:
– Ее нигде нет.
Все забеспокоились, а Си-жэнь подумала:
«Она пьяна и несомненно сбилась с пути. Если она пошла по дорожке по направлению к нашему внутреннему двору, наткнулась на решетку роз, нашла в ней проход и попала в дом, то девочки-служанки об этом знают. А если она свернула в сторону и направилась к юго-западу, ей придется немало блуждать. Пойду-ка погляжу».
С этой мыслью она отправилась во «двор Наслаждения розами». Придя туда, она позвала служанок, но никто не явился на ее зов – все служанки воспользовались отсутствием хозяев и разбрелись кто куда.
Си-жэнь вошла в дом, обогнула ширму, и вдруг до слуха ее донесся раскатистый храп. Она бросилась во внутреннюю комнату, и в лицо ей пахнуло винным перегаром. Оглядевшись, она увидела бабушку Лю, которая, разметавшись, лежала на кровати Бао-юя.
Си-жэнь переполошилась. Она подбежала к старухе и бесцеремонно стала ее тормошить.
Бабушка Лю наконец очнулась, широко раскрыла глаза и, увидев перед собой Си-жэнь, торопливо поднялась.
– Барышня! – воскликнула она. – Я очень виновата!.. Но поглядите, я ничего не испачкала!..
С этими словами она обернулась и стала рукой стряхивать с кровати. Си-жэнь, опасавшаяся, что Бао-юй расстроится, если узнает о происшедшем, замахала на нее руками, приказывая молчать. Бросившись к треножной курильнице, девушка положила в нее три пучка благовонных палочек, зажгла их и снова закрыла курильницу крышкой. Она была очень рада, что бабушку Лю не стошнило на кровати, и поэтому уже спокойнее сказала:
– Не волнуйтесь, я все сделаю сама. Пойдемте!
Бабушка Лю кивнула и последовала за ней в комнату для служанок. Здесь Си-жэнь усадила ее и стала поучать:
– Скажете старой госпоже, что вы были пьяны, сели на камень у подножия горки и задремали.
– Так и скажу, – пообещала бабушка Лю.
Затем Си-жэнь дала ей две чашки чаю. Только после этого бабушка Лю почувствовала, что хмель проходит, и спросила:
– В чьей спальне я была? Какая красивая комната! Мне показалось, что я попала в рай!
– В чьей спальне? – улыбнулась Си-жэнь. – Это спальня второго господина Бао-юя!
Старушка словно онемела от страха. Тогда Си-жэнь встала и повела ее ко всей остальной компании.
– Я нашла ее на лужайке, – сообщила она, – и привела к вам.
Никто не стал расспрашивать подробности, и на этом все происшествие кончилось.
Вскоре матушка Цзя, которая отдыхала в «деревушке Благоухающего риса», проснулась, и был подан ужин. Но матушка Цзя чувствовала себя неважно и отказалась от еды. Усевшись в небольшой паланкин наподобие кресла, она вернулась домой, предварительно приказав Фын-цзе и всем остальным ужинать. Проводив ее, девушки вернулись в сад.
Если вам интересно узнать, какие события произошли после этого, загляните в следующую главу!
Глава сорок вторая, из которой читатель узнает о том, как «Царевна Душистых трав» благоуханными словами развеяла подозрения и как «Фея реки Сяосян» утонченными шутками дополнила недосказанное
После ухода матушки Цзя и госпожи Ван сестры возвратились в сад и сели ужинать.
Бабушка Лю, держа за руку внука, подошла к Фын-цзе и сказала:
– Завтра утром мне надо вернуться домой. Я прожила у вас всего три дня, но за это время успела повидать то, чего никогда не видывала, услыхать то, чего прежде не слыхивала, и поесть то, чего в жизни не едала. Я убедилась, что старая госпожа, молодые барышни и девушки, которые прислуживают в комнатах, сочувствуют бедным и жалеют старых! Как все обо мне заботились! Когда я буду уходить, подарите мне лишь немного благовоний, и я каждый день буду воскуривать их и молиться Будде, чтобы он всем вам послал долгую жизнь! Этим я хочу выразить вам свою признательность!
– Не очень-то радуйся, – с улыбкой прервала ее Фын-цзе. – Ведь это из-за тебя старую госпожу продуло ветром, и сейчас она лежит больная. Моя Да-цзе тоже простужена и вся горит.
– Старая госпожа уже в преклонном возрасте и быстро утомляется! – вздохнула бабушка Лю.
– Она никогда еще так не веселилась, как вчера, – заметила Фын-цзе. – Раньше она тоже приходила в сад, но, бывало, лишь немного погуляет, заглянет в одно-два места и уходит. А вчера ради тебя ей захотелось устроить большое гуляние – вот она и обошла больше половины сада, потом ты пропала, и пока я ходила тебя искать, госпожа Ван дала Да-цзе пирожное, та съела его прямо на ветру и заболела.
