– Замечательно, чудесно! – раздались восхищенные возгласы, когда дочитали до этого места.

– Ловко же она нас поддела! – воскликнул Бао-юй. – Теперь я вижу, что мои стихи тоже нужно сжечь!

Стали читать дальше:

– Вот настоящий гимн крабам, – заявили все, когда окончилось чтение. – Оказывается, даже в маленькую тему можно вложить большой смысл! Только замечания кое о ком из присутствующих очень едкие!

В это время в сад снова пришла Пин-эр. Прочтите следующую главу, и вы узнаете, зачем она пришла.

При появлении Пин-эр все бросились к ней с расспросами:

– Что делает твоя госпожа? Почему она не пришла?

– Откуда у нее может быть свободное время? – улыбаясь, сказала Пин-эр. – Ей даже не удалось поесть! Сама она прийти не может, поэтому велела мне спросить у вас, есть ли еще крабы.

– Конечно есть, даже много, – ответила Сян-юнь и тут же приказала служанкам положить в короб десяток самых крупных крабов.

– Побольше жирных, с круглым брюшком, – наставляла Пин-эр.

Ее пригласили к столу, но она отказалась.

– Приказываю тебе – садись! – в упор глядя на нее, сказала Ли Вань.

Она усадила Пин-эр рядом с собой, налила кубок вина и поднесла к ее губам. Пин-эр быстро отпила глоток и вновь собралась идти.

– Не разрешаю тебе уходить! – удержала ее Ли Вань. – Теперь я вижу, что Фын-цзе для тебя всё, а меня ты и слушать не желаешь!

Обратившись затем к служанкам, она коротко приказала:

– Короб с крабами отнесете второй госпоже Фын-цзе и скажете, что я оставила Пин-эр у себя!

Женщины взяли короб и удалились. Через некоторое время они возвратились и доложили:

– Вторая госпожа велит вам и всем барышням во время еды не смеяться и не болтать. В этом коробе она прислала немного печенья из муки водяного ореха и хворост на курином жиру, которые только что получила от жены младшего дяди.

Потом, обратившись к Пин-эр, продолжала:

– А вам, барышня, госпожа велела передать, что, поскольку она послала вас с поручением, а вы не хотите возвращаться домой, можете оставаться здесь, только не увлекайтесь вином.

– А что она со мной сделает, если я выпью много? – с улыбкой проговорила Пин-эр, продолжая пить и закусывать крабами.

– Как жаль, что тебе с такой внешностью выпала жалкая доля служанки! – засмеялась Ли Вань, обнимая Пин-эр. – Ведь всякий, кто тебя не знает, может легко принять тебя за госпожу!

Пин-эр, болтая с Бао-чай и Сян-юнь, неожиданно повернулась в сторону Ли Вань.

– Не прижимайте меня, госпожа, – попросила она, – щекотно!

– Ай-я! – воскликнула Ли Вань. – Что это у тебя такое твердое?

– Ключ, – ответила Пин-эр.

– Неужели у тебя есть какая-нибудь драгоценность и ты запираешь ее на замок, чтобы ее не украли, а ключ носишь при себе? – рассмеялась Ли Вань. – Я постоянно говорю, что когда Танский монах[126] отправлялся в путь за священными книгами, у него был белый конь; когда Лю Чжи-юань[127] завоевывал Поднебесную, у него были волшебные доспехи, подаренные духом тыквы, а у Фын-цзе есть ты. Ведь ты сама ключ своей госпожи! Зачем тебе еще и этот ключ?

– Вы выпили, госпожа, и насмехаетесь надо мной! – смущенно улыбнулась Пин-эр.

– Она говорит вполне серьезно, – подтвердила Бао-чай. – Недавно на досуге мы стали рассуждать о достоинствах и недостатках служанок и решили, что таких, как ты, на сотню едва ли найдется одна. Госпожа Фын-цзе прекрасно подобрала себе служанок. Но самое замечательное то, что каждая из них обладает особыми качествами.

– Все подчиняется законам Неба, – изрекла Ли Вань. – Представьте себе, что получилось бы, если бы в комнатах старой госпожи не прислуживала барышня Юань-ян? Начиная от самой госпожи Ван, кто осмеливается возражать в чем-либо старой госпоже? Никто. А вот Юань-ян иногда возражает ей, и, как это ни странно, старая госпожа только ее одну слушает. Сколько одежды у старой госпожи – никто не знает точно, а Юань-ян помнит все до мелочей, и если бы она не присматривала за вещами, многие из них давно, наверное, пропали бы. К тому же она великодушна. Если какая-нибудь служанка допустит промах, она не станет ее обижать, а, наоборот, пользуясь своим положением, замолвит за нее словечко.

– Старая госпожа вчера только говорила, что Юань-ян лучше всех нас! – вмешалась в разговор Си-чунь.

– Она действительно хорошая, – согласилась Пин-эр. – Разве мы можем сравниться с нею?

– Цай-ся из комнат моей матушки – тоже честная и скромная девушка, – вставил Бао-юй.

– А кто это отрицает? – проговорила Тань-чунь. – Она очень старательна и расчетлива. Наша госпожа живет словно святая, не интересуется делами, а Цай-ся все знает и в случае какого-нибудь важного дела всегда подсказывает госпоже, что и как нужно сделать. Она даже знает точно, что полагается делать при таких крупных событиях, как выезд старого господина! И как только госпожа что-нибудь забудет, Цай-ся всегда тут как тут, смотришь, и подскажет ей потихоньку.

– Ну хватит, – прервала Ли Вань и, указывая пальцем на Бао-юя, сказала: – А вы представляете себе, до чего дошел бы этот молодой господин, если бы за ним не присматривала Си-жэнь? Что же касается Фын-цзе, то пусть она была бы хоть самим Чуским деспотом[128], все равно ей нужен был бы помощник, обладающий такой силой, чтобы быть в состоянии поднять треножник в тысячу цзиней весом! И если бы не Пин-эр, разве сумела бы она все предусмотреть?

– Прежде у моей госпожи было четыре служанки, – сказала Пин-эр, – потом одна умерла, другие ушли, и сейчас осталась только я, как сирота.

– И все же ты счастливая, – заметила Ли Вань, – и Фын-цзе тоже счастливая. Я вспоминаю о тех временах, когда был жив мой муж – старший господин Цзя Чжу. Разве у меня тогда не было двух служанок?! Разве я не достойна, чтобы мне прислуживали? Но эти служанки все делали не так, как мне нравилось, поэтому, когда муж умер, я отпустила их – я еще молода и здорова и могу все делать сама. Ах, если б я имела хоть одну преданную служанку!

Слезы невольно покатились из глаз Ли Вань.

– Ну зачем так сокрушаться? – принялись утешать ее домашние. – Не надо расстраиваться!

Все встали из-за стола, вымыли руки и договорились пойти справиться о здоровье матушки Цзя и госпожи Ван.

Когда все ушли, женщины и девочки-служанки подмели павильон, убрали столы, вымыли кубки и блюда. После этого Си-жэнь и Пин-эр вместе вышли из павильона. Си-жэнь пригласила Пин-эр зайти к ней, немного посидеть и выпить чаю.

– Я не хочу, – отказалась Пин-эр, – а к тебе зайду как-нибудь в другой раз, когда будет свободное время.

С этими словами она попрощалась и хотела уйти, но Си-жэнь снова окликнула ее и спросила:

– Ты не знаешь, что с нашим жалованьем? Почему до сих пор не выдали денег даже служанкам старой госпожи?

Пин-эр круто повернулась, подошла вплотную к Си-жэнь и, убедившись, что поблизости никого нет, прошептала ей на ухо:

– И не спрашивай! Дня через два выдадут!

– А почему? – удивилась Си-жэнь. – Что тебя так напугало?

– Деньги на вас за этот месяц моя госпожа уже получила, но отдала их в рост под большие проценты, – тихо сообщила Пин-эр. – Теперь придется ждать, пока она соберет проценты в других местах, чтобы получилась необходимая сумма, и тогда выдадут всем сразу. Я рассказала это только тебе, смотри, никому ни слова!