– Где цветы опали – завязь, тыква там созреет, – сказала бабушка Лю под общий хохот.

В этот момент снаружи послышался шум, закричали служанки. Если вы не знаете, что произошло, прочтите следующую главу.

Итак, бабушка Лю описала руками круг, как бы желая изобразить тыкву, и произнесла:

– Где цветы опали – завязь, тыква там созреет.

Все расхохотались. А бабушка Лю пригубила вино и вошла в еще больший азарт.

– Сказать по правде, – начала она, – руки и ноги у меня и без того грубые и плохо слушаются, а сейчас я еще выпила, сделаю неловкое движение – и разобью фарфоровую чашку! Были бы здесь деревянные чашки, тогда роняй их сколько угодно.

Все снова рассмеялись, а Фын-цзе обратилась к гостье и с улыбкой спросила:

– Так вы действительно хотели бы пить из деревянного кубка? Сейчас велю принести. Но только уговор: деревянные кубки не чета фарфоровым, их у нас целый набор, так что вам придется пить из всех по порядку!

«Вот те на! – спохватившись, подумала бабушка Лю. – Я просто пошутила, а у них, оказывается, в самом деле есть деревянные кубки! Сколько раз мне приходилось бывать в гостях у наших деревенских шэньши, я видела у них и золотые, и серебряные кубки, но никогда не доводилось видеть деревянных! Ах да! Это, наверное, деревянные чашечки для детей! Надо мной просто шутят, хотят, чтобы я выпила лишних пару кубков! Ну и пусть, вино сладкое, как мед, если я и выпью немного больше, ничего не случится!»

– Ладно, несите – там видно будет, – согласилась она.

Фын-цзе обернулась к Фын-эр и приказала ей:

– Принеси десять кубков из корня бамбука, что стоят в передней на книжной полке.

Фын-эр собралась идти, но в этот момент Юань-ян с улыбкой сказала Фын-цзе:

– Те кубки слишком малы. Ты же только что говорила о деревянных. Подать бамбуковые не совсем удобно. Лучше вели принести десять кубков из корня самшита, и пусть бабушка Лю из каждого выпьет.

– Это еще лучше! – обрадовалась Фын-цзе.

Юань-ян распорядилась принести самшитовые кубки. При виде их бабушка Лю испугалась и вместе с тем обрадовалась. Испугали ее размеры кубков, самый большой из которых напоминал небольшой глубокий таз, а самый маленький был по крайней мере вдвое больше того, который она в этот момент держала в руке. Зато тонкая гравировка и чудесная резьба с изображением гор, рек, деревьев, людей и животных, которой были покрыты кубки, привели ее в полный восторг. Кроме того, на каждом кубке стояли надписи, выполненные скорописным шрифтом, и личные печати мастеров.

– Дайте мне самый маленький! – воскликнула она.

– Эти кубки слишком большие, и никто не осмеливается пить из них, – сказала Фын-цзе. – Но раз уж вы, бабушка, захотели и заставили нас искать их, вы должны выпить изо всех по порядку, иначе будет нехорошо.

– Не могу, не могу! – взмолилась перепуганная старушка. – Дорогая госпожа! Пощадите меня!

Матушка Цзя, тетушка Сюэ и госпожа Ван поспешили вступиться за гостью, уважая ее возраст.

– Уговор уговором, а шутки шутками, – сказали они. – Пить много ей нельзя, пусть выпьет первый кубок, и достаточно.

– Амитофо! – воскликнула Лю. – Я лучше выпью маленький кубок, а этот большой возьму с собой и дома буду приучаться пить из него.

Слова старушки снова вызвали взрыв смеха.

Между тем Юань-ян наполнила большой кубок и поднесла бабушке Лю, та приняла его обеими руками и стала пить.

– Не торопись, а то поперхнешься, – предостерегли ее матушка Цзя и тетушка Сюэ, а затем тетушка Сюэ обратилась к Фын-цзе и приказала ей подать закуску.

– Если вы пожелаете чего-нибудь съесть, бабушка Лю, – скажите, я вас угощу, – вновь обратилась Фын-цзе к гостье.

– Да разве я знаю названия ваших кушаний? – всплеснула руками старушка. – Давайте что угодно, все блюда хороши!

– Угости ее баклажанами с вяленым мясом, – предложила матушка Цзя, взглянув на Фын-цзе.

Фын-цзе взяла палочками кусочек баклажана и положила в рот бабушке Лю.

– Вы каждый день едите баклажаны, – сказала она. – Попробуйте теперь, вкусно ли их готовят у нас.

– Не обманывайте меня! – засмеялась старушка. – Если бы баклажаны были так вкусны, мы не стали бы сеять хлеб, а сажали бы только баклажаны!

– Это в самом деле баклажаны! – подтвердили остальные. – Вас никто не обманывает.

– Неужели? – удивилась бабушка. – А я и не поняла. Угостите меня еще, госпожа. На этот раз я попытаюсь разобрать вкус.

Фын-цзе взяла еще кусочек и снова отправила ей в рот. Лю долго жевала его, причмокивала и наконец улыбнулась:

– В самом деле, привкус баклажана есть, но на настоящий баклажан не похоже. Расскажите мне, как это готовят, – может быть, и я как-нибудь попробую приготовить.

– О, это совсем нетрудно! – со смехом воскликнула Фын-цзе. – Берется свежий, только что сорванный баклажан, с него снимается кожура и оставляется только мякоть, которая крошится соломкой и поджаривается на курином сале; потом берут сушеное куриное мясо, добавляют к нему грибы мо-гу, шампиньоны, молодые ростки бамбука, соевый творог с разными пряностями и сухие фрукты; все это мелко крошится и варится в курином бульоне. После этого все складывается в фарфоровый кувшин, заливается кунжутным и соевым маслом и плотно закрывается. Когда нужно, берут оттуда по частям и едят с поджаренной курицей и тыквенными семечками.

– Бог ты мой! – воскликнула бабушка Лю, качая головой и даже высунув язык. – Сколько же сюда требуется кур! Теперь я не удивляюсь, что так вкусно!

Она неторопливо допила вино и стала осторожно играть с кубком.

– Вы не развеселились как следует – выпейте еще кубок, – предложила Фын-цзе.

– Нет, нет! Этак я совсем опьянею! – запротестовала гостья. – Я верчу кубок в руках просто потому, что он очень красив!

– Вино вы выпили, – заметила Юань-ян, – а знаете ли вы, из какого дерева вырезан этот кубок?

Гостья улыбнулась:

– Неудивительно, что вам это неизвестно, барышня! Да и откуда вам знать? Ведь вы все время проводите в роскошном дворце и расписных покоях! Это мы живем среди деревьев: выбьемся из сил на работе – спим под ними, устанем – садимся, прислонившись спиной к стволу, чтобы отдохнуть; а в голодные годы даже древесную кору едим; каждый день мы видим деревья, каждый день слышим их шум, каждый день говорим о них. Вот почему я знаю, что настоящее и что поддельное! Позвольте, я внимательно посмотрю кубок! – Она долго разглядывала кубок, затем заявила: – Такие люди, как вы, никогда не держат у себя малоценных вещей, особенно из дерева, которое повсюду можно достать. Я по весу чувствую, что это не тополь, а желтая сосна!

Тут вся комната, казалось, задрожала от смеха. Но в этот момент на пороге появилась служанка и обратилась к матушке Цзя со словами:

– Девочки-актрисы уже в «павильоне Благоухающего лотоса». Они спрашивают, начинать сейчас или немного подождать?

– А я-то совсем забыла о них! – воскликнула матушка Цзя. – Передай им, пусть сейчас же начинают!

– Слушаюсь! – ответила женщина и удалилась.

Вскоре издали донеслись звуки флейты, потом к ним присоединилась свирель. Дул слабый ветерок, воздух был чист и прозрачен, и звуки музыки, доносившиеся из-за рощи через пруд, доставляли наслаждение и вливали в душу блаженство. Бао-юй первый не вытерпел – он поднялся, налил себе из чайника кубок вина и осушил его одним глотком. Потом он снова наполнил кубок, но в этот момент заметил, что госпожа Ван тоже желает выпить. Тогда он приказал служанкам принести теплого вина, а свой кубок поднес к губам матери, которая прямо из его рук отпила два глотка.

Вскоре служанки принесли подогретое вино, и Бао-юй вернулся на свое место. Госпожа Ван, встав, приняла чайник из рук служанок. Вслед за ней встали тетушка Сюэ и все остальные.