— Он успел бы добежать до своих.

— Нет, не успел бы, мы бы его заметили и поняли, что кайова предупреждены о нашем появлении. Впрочем, не исключено, что он сам решил спрятаться и подслушать нас.

— Да, кажется, так оно и было. Как хорошо, что он попал нам в руки! Уж теперь-то мы из него все вытянем!

— Он будет молчать, и вы ничего от него не узнаете.

— Возможно. А впрочем, не стоит и пытаться. Нам и так все известно, ну а чего не знаем, то скоро выведаем, потому что я отправлюсь на ту сторону.

— Чтобы на эту уже никогда не вернуться?

— Почему?

— Кайова схватят вас. Вы же сами говорили, какое это опасное дело подкрадываться при таком освещении.

— Да, для вас это трудно, а для меня — пустяки. Поэтому будет так, как я сказал: на ту сторону иду я, а не вы.

Этот повелительный и безапелляционный тон возмутил меня.

— Сэм, уж больно вы раскомандовались сегодня! Не забывайте, Инчу-Чуна с согласия всего племени назначил меня вождем. Кроме того, я геодезист, а вы всего лишь моя охрана, так что я вправе приказывать вам, а вы мне — нет.

— Чихать я хотел на болтовню какого-то вождя! И на вашу тоже! Мне, старому вестмену, будет приказывать мальчишка, к тому же мой ученик! Вот она, благодарность! Будет как я решил. Я иду, вы ждете меня здесь.

И он, оставив ружье, зашагал прочь. Апачи зашептались, а Стоун заметил:

— Он сегодня действительно не в себе. Обвинил вас в неблагодарности! А ведь без вас мы бы уже сидели в раю среди святых. А он хоть раз спас вам жизнь?

— Оставьте его в покое! Сэм храбрый вестмен, и подтверждением тому его сегодняшнее поведение. Он потрясен смертью Инчу-Чуны и Ншо-Чи. Но я все-таки ослушаюсь его и тоже пойду к кайова. В таком состоянии он может наломать дров. Вы оставайтесь на местах и ничего не предпринимайте, даже если услышите выстрелы. Разве что я сам позову вас.

Следуя примеру Сэма, я оставил свой карабин в лагере и спустился к реке. Я знал, что надо было делать.

Тем временем Хокенс спустился вниз, пересек русло реки и, видимо, решил подкрадываться к индейцам по тому берегу. На мой взгляд, это был тактический просчет. Кайова ожидали нашего появления в верховьях реки и именно там выставили надежную охрану. Хокенс шел прямо на нее, а я решил подкрасться с противоположной стороны.

Спустившись к реке и держась как можно дальше от огней, я дошел до леса. Свет от костров заслоняли деревья. Темень была хоть выколи глаз, и я мог незаметно перейти через реку на противоположный берег. Под деревьями я лег на землю и пополз вперед. Я насчитал восемь костров и сорок индейцев: слишком много огней для стольких краснокожих. Похоже, их разожгли специально для нас.

Кайова сидели под деревьями небольшими группками, ружья держали на изготовку. Горе нам, выскочи мы прямо на них! Впрочем, их хитрость была шита белыми нитками: угодить в западню могли только полные болваны. Лошади индейцев паслись в открытой прерии.

Мне не терпелось послушать разговоры, особенно той группы, где сидел предводитель отряда. Но как узнать, где он? Буду искать Сантэра, решил я, с ним будет и вождь. И я, переползая от дерева к дереву, пустился на поиски негодяя.

Спустя некоторое время я обнаружил Сантэра в окружении четырех индейцев, но ни один из них не имел отличий вождя. Впрочем, это было не обязательно в походах. По обычаям индейцев вождем назначался самый старший. Подползти поближе я не мог: единственный приличный заслон составлял скромный частокол деревьев, отбрасывавший от восьми полыхающих костров причудливые, колеблющиеся тени, которые, переплетаясь, придавали лесу загадочный вид.

На мое счастье, краснокожие разговаривали громко, совершенно не таясь: вероятно, в их планы входило, чтобы мы не только видели, но и слышали их. Я притаился примерно в двухстах шагах от Сантэра. Тот рассказывал о Золотой горе и уговаривал краснокожих немедленно отправиться с ним за сокровищами.

— Мой белый брат знает то место, где лежат наггиты? — спрашивал самый старый индеец.

— Нет. Мы следили за апачами, но опоздали.

— В таком случае, искать нечего. Пошли хоть сто человек и обыщи десять раз. Индейцы хорошо скрывают такие места от посторонних глаз. Но мы поедем с нашим белым братом и поможем ему, потому что он застрелил нашего смертельного врага и его дочь. Но сначала надо поймать преследователей, а потом убить Виннету.

— Виннету? Он приедет с ними!

— Нет. Он не может сейчас покинуть тела убитых родных, и большинство воинов осталось с ним. Белая собака, Шеттерхэнд, который ранил нашего вождя, поведет остальных, и мы расправимся с его отрядом.

— А затем отправимся к Золотой горе, убьем Виннету и найдем золото.

— Нет, мы не можем поступить так, как задумал мой брат. Виннету должен похоронить отца и сестру, мы не вправе мешать ему. Великий Дух не простит нам такого никогда. Мы нападем после обряда погребения. В город белых он уже не пойдет, а вернется домой. Мы устроим засаду или заманим его точно так же, как и Олд Шеттерхэнда, который обязательно придет сюда. Я оставил разведчика на той стороне, он должен скоро вернуться. Кроме того, я жду, что скажут разведчики, которых я выслал далеко вперед.

Последние слова вождя встревожили меня. Он выставил наблюдателей у леса! Это была непредвиденная новость. Сэм Хокенс может их не заметить! Только я это подумал, как послышались крики. Вождь вскочил и прислушался, все кайова притихли и насторожились.

Из лесу вышли четверо краснокожих, таща за собой отчаянно сопротивляющегося человека. Его не связали, а подталкивали остриями ножей со всех сторон. Пленником был неосмотрительный Сэм! Я решил незамедлительно освободить его, чего бы мне это ни стоило.

— Сэм Хокенс! — узнал его Сантэр. — Добрый вечер, сэр! Вот неожиданная встреча, не правда ли?

— Негодяй, разбойник, убийца! — вцепившись ему в глотку, закричал бесстрашный вестмен. — Наконец-то я поймал тебя, чтоб мне лопнуть!

Сантэр, не ожидавший нападения, рванулся, а индейцы отшвырнули Сэма. Я воспользовался этой суматохой и, вытащив два револьвера, прыгнул в толпу индейцев.

— Олд Шеттэрхэнд! — в ужасе воскликнул Сантэр и бросился бежать.

Я выпустил в него две пули, но, к сожалению, промахнулся, остальные пули послал в индейцев и заставил их отступить.

— Сэм, сюда! — крикнул я Сэму Хокенсу.

Застигнутые врасплох краснокожие застыли на месте, не способные сопротивляться, я же палил направо и налево, стараясь ни в кого не попасть. Схватив Сэма за руку, я потащил его к реке. Все произошло мгновенно, моя атака длилась не более минуты.

— О, дьявол! Вы подоспели вовремя, — признался Сэм, когда мы спустились к реке. — Эти негодяи хотели…

— Молчите! Быстро к реке! — скомандовал я, отпуская его руки и сворачивая направо. Надо было уходить поскорее.

Пораженные и остолбеневшие краснокожие наконец-то пришли в себя, и вслед нам полетел истошный вой, заглушивший шаги Сэма. Послышалось улюлюканье, грянули выстрелы, поднялся невообразимый шум.

Я бежал в сторону, противоположную нашему лагерю, ища спасение в темноте реки. Потом, описав круг, я собирался вернуться к своим, обходя издали погоню, которая, несомненно, направилась в сторону нашего лагеря.

Наконец я остановился. Здесь было тихо, крики краснокожих едва были слышны.

— Сэм! — шепотом позвал я.

Ответа не последовало.

— Сэм, где вы, отзовитесь! — позвал я громче.

Но и на этот раз мне ответило молчание. Куда же он запропастился? Я слышал, как он бежал за мной по высохшему илу и глубоким лужам. Я вытащил патроны, зарядил револьверы и медленно пошел назад на поиски Сэма.

Кайова продолжали истошно вопить, и я двинулся на их крик, пока не дошел до места, откуда мы с Сэмом бежали. Поиски оказались безрезультатными. Видимо, Сэм решил поступить иначе и помчался на другой берег, под пули индейцев, не обращая внимания на мои слова. Что за упрямец этот маленький человек! Больше я не мог его искать и повернул назад. Окольным путем возвратился я в лагерь.