Есть и еще одна группа людей, менее всего, по мнению Сократа, достойная уважения, но необходимая для полноты хозяйственного строя государства - "прислужники", "не вполне достойные общения ради их мыслительных способностей", но имеющие достаточную телесную силу для работы и продающие пользование своей рабочей силой за плату - наемники. Любопытно, что Платон, не стараясь быть особенно точным в экономической терминологии, дает здесь очень тонкое определение наемного труда: "Продающие полезность их силы и называющие цену ее наемной платой, называются... наемниками". Хозяйственно-трудовой состав государства заканчивается этой последней группой. Мысленно устрояемое государство, постепенно увеличиваясь, выросло уже до полной законченности.
Так складывается фундамент совершенного государства, над которым возвышаются его верхние этажи - класс стражей и группа правящих. Подробная характеристика профессионального деления низшего слоя понадобилась Платону только для того, чтобы резче подчеркнуть необходимость выделения в особую группу стражей государства (II 369 с - 371 е)"{83}.
Вся эта картина третьего сословия у Платона ярко свидетельствует о том, что никаких рабов в идеальном государстве Платона не имеется. Третье сословие у него, то есть ремесленники и крестьяне, не только совершенно свободно, но оно состоит у Платона из производителей, организаторов производства, больших и малых купцов, торговцев, приказчиков, организует внутреннее и внешнее товарное обращение, внутреннее и внешнее денежное обращение, чеканит монету и пользуется ею по своему усмотрению, обладает большими и малыми капиталами, пользуется наемным трудом и в экономическом отношении нисколько не зависит от первых двух сословий. Его единственная обязанность в государстве доставлять продукты всему государству и в этом отношении быть аккуратным и обязательным. Это и есть то, что Платон называет "добродетелью" этого сословия, то есть умеренно-сдержанным, честным и обязательным настроением.
5. Аристотель о третьем сословии у Платона
Аристотель, во всяком случае, не считает это рабством. Он только совершенно правильно указывает на весьма слабое внимание Платона к третьему сословию и на отсутствие у Платона для этого сословия каких-нибудь определенных узаконений и, в частности, на отсутствие широко разработанных методов художественного воспитания.
Аристотель, разрушающий до основания всю платоновскую утопию, кажется, правильно пишет (Polit. II 2; 1264 а 13-14):
"Распри, тяжбы, все то зло, которое, по уверению Сократа, встречается в государствах, - от всего этого не будут избавлены граждане и его государства. Правда, Сократ утверждает, что воспитание избавит граждан от необходимости иметь у себя много узаконений, например узаконений, касающихся астиномии, агораномии и т.п., но [Сократ забывает, что, по его проекту], воспитание это будут получать только стражи. Сверх того, он предоставляет собственность в пользование земледельцев на условии уплаты ими оброка [в пользу стражей], хотя, очевидно, такие собственники будут находиться в более стеснительных условиях и окажутся более притязательными, чем в некоторых государствах являются илоты, пенесты и рабы. Сократ, впрочем, ничего определенного не сказал об относительной важности всего этого, равно как и о предметах, близко соприкасающихся, как-то: какова будет политическая организация земледельцев, в чем будет заключаться их воспитание, какие будут установлены для них законы".
Все эти рассуждения Аристотеля необходимо иметь в виду всякому, кто берется за изложение и анализ теории художественного воспитания у Платона. Во всяком случае, теория эта, касающаяся в буквальном смысле только воинов, не может быть безоговорочно переносима и на все идеальное государство. А так как все государство, по Платону, должно быть воплощением идеального мира, то в какой-то мере художественно-воспитательная теория Платона относится и к третьему сословию. Но в какой именно мере, это вопрос весьма сомнительный и требует тщательного исследования. Аристотель только напрасно удивляется, что Платон очень мало говорит о законах и, в частности, о художественном воспитании для третьего сословия. Платон говорит мало об этом потому, что считает третье сословие совершенно свободным и особенно свободным в отношении всяких законов. Оно, по Платону, само устанавливает для себя какие угодно законы. А поэтому, с его точки зрения, является совершенно излишним наперед устанавливать здесь какие-нибудь законы и правила относительно художественного воспитания.
6. Классовая характеристика "Государства" Платона
Наконец, чересчур объективистски действуют те исследователи платоновского "Государства", которые вообще избегают характеризовать это последнее с классовой точки зрения. То, что это не есть рабовладельческая идеология, это мы уже показали выше. Но какая же это идеология, и что такое художественное воспитание в "Государстве" с классовой точки зрения? Мы уже имели случай заметить, что здесь мы находим некоторого рода тоталитарную идеологию с оговоркой относительно огромной экономической свободы третьего сословия. Сейчас, кажется, можно более точно формулировать идеологическое содержание художественно-воспитательной теории "Государства". Нам представляется правильным (или приблизительно правильным) квалификация этой теории Платона как теории реставраторской. В эпоху развала классического полиса, в эпоху непрестанной борьбы отдельных полисов между собою, в эпоху заигрывания с деспотической Персией с ее аморализмом, золотом и мечтой о покорении Греции и, наконец, в эпоху надвигающегося македонского завоевания Платону, Исократу и многим другим подлинным патриотам Греции во что бы то ни стало хотелось сохранить старинную Грецию с ее аристократией во главе, с использованием цивилизаторских достижений демократии и с микроскопическим рабовладением, - словом, возродить юный греческий полис, который на глазах у всех уже судорожно умирал. Естественно, приходилось взывать к каким-то идеальным и вечным нормам, поскольку наличные формы социально-политического строя уже давно себя дискредитировали. Но эти идеальные вечные нормы теперь можно было водворять только полицейскими мерами, так как Греция постепенно становилась уже на новый путь эллинистического развития. Само собой получалось, что при полном сочувствии героической Греции периода Саламина и Марафона приходилось вводить нечто вроде египетского кастового строя с его абсолютизмом, теократией и подавлением каждой отдельной личности в угоду целому. Античная натура Платона, конечно, не могла с этим примириться; и потому Платон все еще взывает к свободе и счастью и отдельного индивидуума и всей государственной жизни в целом и очень заботится о тщательном художественном воспитании молодежи и прочих граждан. Но в период "Государства" Платон все еще доподлинно верит в эту свою реставраторскую систему, хотя она уже и ему самому начинает казаться утопией.
§4. "Законы"
1. Общая характеристика
В последнем своем произведении, а именно в "Законах", Платон уже открыто признает свой социально-политический идеал "Государства" достоянием только "богов и сынов богов" (Legg. V 739 de), открыто считает его самой настоящей утопией. Ему теперь хочется построить второй проект государства, более близкий к реальной жизни людей и более осуществимый. Ему хочется создать даже еще третий проект преобразования государства, еще более доступный людям и еще более легкий (там же). Но до составления третьего проекта Платон не дожил; а второй проект вылился у него в такое огромное произведение, которое в количественном отношении составляет не меньше пятой части всего, что написал Платон и что дошло до нас.