После долгого молчания он сказал лишь:

- Вернись в шатер, - и после этого развернулся и двинулся прочь.

Она недовольно сложила руки, наморщила носик и уж порвалась бросить ему в спину очередную колкость, но сдержалась. Когда обидчик стоит прямо перед тобой – нужно защищаться, даже если твое единственное оружие – это слова. А сейчас ее враг уходит. Ни к чему дразнить опасного зверя.

Вернувшись в шатер, Бианка с неудовольствием обнаружила, что Ларс все еще здесь. С беспечным выражением лица он вешал лапшу на уши Триш, а та глупо улыбалась и чуть ли не глядела ему в рот.

Заметив Биу, подруга смутилась, потупила взгляд и, видимо, чтобы хоть как-то оправдаться, пролепетала:

- Ларс рассказывал об их доме… Кажется, там совсем не плохо.

- Конечно, - Бианка кивнула. Обижать Триш ей совершенно не хотелось, хоть она и не понимала, отчего та так быстро прониклась к похитителю.

Впрочем, холод в голосе скрыть не удалось, и оба: Ларс и Триш притихли и замолкли.

К счастью, этот неловкий момент продлился недолго. Не успела Бианка устроиться на своем месте возле подруги, как внезапно вернулся Гуннар.

Он заставил всех выйти из шатра, и, когда девушки сделали это, придвинул к ним два ведра с водой.

- На. Умойся, если тебе так колется, - буркнул он, не глядя на Бианку, но, определенно, обращаясь к ней, - и я даже отвернусь, чтобы не смущать почтенную деву. Хотя если ты действительно думаешь, что можешь как-то меня взволновать - то ты слишком высокого о себе мнения.

Он хотел в это верить, и хотел бы, чтобы это было правдой. Но эта девушка все больше удивляла его и все больше интриговала. Она была умна, остроумна и отважна. Она не побоялась дать ему отпор и не шелохнулась, когда тот чуть не вышел из себя. А на такое и не каждый мужчина, встречавшийся ему на пути, был способен.

В отличие от младшего брата, которого куда больше привлекала красивая обертка, Гуннара по-настоящему захватывали лишь интересные женщины. Те, у кого внутри есть дух. Как у Бианки.

Но она была частью его плана. Залогом в сделке, который следовало удерживать, пока должник не расплатится по счетам.

И самое главное – она с Майером. С никчемным, жадным человечком, в котором нет ни грамма честности. Это нивелировало все ее достоинства и вскрывало в глазах Гуннара ее истинное лицо.

- Мне жаль, что мы не можем предоставить вам больше пространства, - Ларс сначала  посмотрел на ведра, принесенные братом, потом, очень быстро, будто боялся ее, на Биу, а затем, особенно долго - на Триш, - но, обещаю, когда мы прибудем в отцовскую крепость - у вас будет все необходимое.

У Бианки вызывала подозрение доброта Ларса и раздражение - наивность Триш.

Но в одном девушек не обманули - пока они быстро умывались, никто их не потревожил, а Гуннар и Ларс держали широкую плотную ткань перед ними, которая скрывала заложниц от чужих взоров, и сами не подглядывали.

Только один раз Бианка заметила, как старший брат шикнул на младшего и проговорил раздраженно: «Тебе что тринадцать?». Но стоило бросить в сторону охранников быстрый взгляд, чтобы убедиться: никто не смотрит. Максимум – Ларс выкидывает глупые шуточки, вроде тех, которые Биа не раз слышала от очень молодых людей.

Когда они закончили и возвратились в тент, их ждал скромный, но сытный завтрак. Братья позволили заложницам кушать вдвоем, но разговор с Триш не клеился. Она была то ли обижена, то ли черт знает что.

Вкус вяленого мяса, сушеной рыбы и уже начавшего черстветь хлеба навеивал воспоминания. Бии вспомнился ее дед, заядлый рыбак, а в прошлом – морской офицер. Он частенько брал ее с собой в море, когда она с родителями и сестрами еще жила в родном прибрежном городишке, на день, не больше. Девушка вспомнила его старенький, но ладный листер-бот, уроки мореходства и рыболовства, истории о приключениях и самые удивительные морские легенды.

Конечно же, родным Бианки не нравилось, что девочка проводит время в море со своим дедом, но тот был главой семьи и отличался привычкой грозить отписать все состояние в монастырь, когда дети и внуки выражали малейшее неповиновение.

После смерти дедушки Бии пришлось распрощаться с морем. Кто бы мог подумать, что она снова окажется на судне при таких… обстоятельствах.

Стоило желудку наполниться, Бианке стало чуточку легче. Тревоги и недоверие, конечно, не покинули ее, но сейчас она уже не была на взводе и не чувствовала, что должна во что бы то ни стало защищать себя и Триш.

Оттого, когда снова пришлось пересечься с Гуннаром, который пришел забрать посуду (по какой-то причине моряков к заложницам все же не подпускали), она спросила у него уже сдержано и даже мягко:

- Куда вы нас везете?

Тон ее голоса словно бы ошарашил похитителя. Он взглянул на Бианку с недоверием, будто она что-то задумала и специально притворялась послушной девочкой.

Впрочем, после недолгого молчания Гун ответил:

- В Оплот. Крепость нашего с Ларсом отца.

Даже такой туманный ответ породил шквал вопросов:

- Крепость? Вашего отца? Вы что дворяне? Откуда у вас крепость? Кто ваш отец? Он знает, чем вы двое промышляете? – Бии пришло на ум, что крепость можно не только унаследовать от богатого и родовитого предка, но и захватить, потому она бросила еще вдогонку, - или это разбойничая крепость? Вы пираты?

Гуннар зажмурился и замотал головой, как если бы слова Бианки причиняли физическую боль.

- Ты жужжишь, как надоедливая маленькая муха. Знаешь, в чем живут мухи и что они едят?

Биа вытаращила глаза. Он действительно только что сравнил ее с навозной мухой?!

Триш осторожно сжала руку подруги, надеясь так ее успокоить. Не следовало даже пытаться. Впрочем, на сей раз Бианка собрала все силы, чтобы сохранить самообладание, и выговорила:

- Тебя раздражает моя ругань и мои расспросы? Что ж, а мне не по душе, что вы обращаетесь с нами, как с заключенными. Если бы ты просто объяснил, прямо и ясно, что именно сделал тебе мой муж, как ты собираешься с ним квитаться, и на каких условиях мы с Триш будем прибывать в этом твоем… оплоте… - Биа вздохнула, на мгновение ощутив себя слабой и никчемной под пристальным зеленым взглядом, но встрепенулась и продолжила даже еще более уверенно, - я выросла в знатной семье, и ты, раз твой отец владеет оплотом, а ты ходишь на собственном корабле – не из простых обывателей. Почему бы нам не вести себя друг с другом, как благородные люди? Уверяю, у меня не будет причин ругаться и сопротивляться тебе, если я получу заверение, что ни ты, ни твой брат, и никто из твоих людей не причинит нам с Триш вреда.

- Это завтрак сделал тебя такой рассудительной? Стоит кормить тебя почаще, - Гуннар саркастично ухмыльнулся и протянул к ней руку. Бии было некуда отступить и пришлось стерпеть, когда его горячая ладонь легла на область между шеей и ключицей и чуть сжалась, оставляя красные следы на белой коже, - такую костлявую воблу, как ты, можно много кормить.

Ее стройность на самом деле ужасно ему нравилась, но он не хотел, чтобы строптивая девушка об этом догадалась.

Убрав руки и отстранившись, он прибавил:

- И ты не заключенная. Ты залог и товар, сколько раз мне это повторять?

По большим серым глазам он увидел, что ее задевали эти слова, и Гуннар мысленно проклял себя за грубость.

Ведь она только что протянула ему руку в знак перемирия. На мгновение он задумался над ее словами, но потом вдруг дернул головой, отмахиваясь от идеи пойти навстречу.

Перемирие? Как бы ни так. Он не поверит, что эта девушка согласится покорно принять свою судьбу и сыграть роль заложницы. Все, что она делает сейчас – это задабривает его, отводит ему взгляд, выпытывает информацию.

Но он не пойдет на поводу. Чем меньше Бианка знает об их с Майером сделке, о нем самом и о водах, по которым шел сейчас его кнорр, тем меньше у нее возможностей спланировать побег.