– Иоши? Ты чего‑то хотел? – Выглянула из‑за двери одетая в халатик Хэруки. Не удержавшись, расцеловал сонную мордашку. Она вяло стукнула меня по макушке ребром ладони и закрыла дверь.

– Я на рыбалку с батей, – Шепнул я двери.

– Удачки! – Раздался ответный шепот.

Вот и поговорили.

Спустившись вниз, достал удочку и сменил блесну на обычную катушку под офигевшим взглядом секретаря – батя‑то уже привык к моим навыкам. Так, теперь садок на плечо, фотик – на шею. От вчерашней пленки осталась еще половина – не потратили.

С улицы раздалось тарахтение. Батя пошел на улицу, а я, как обычно – подсматривать и подслушивать к окну.

– Не хотите со мной, Сэки‑сан? – Любезно пригласил я секретаря.

– Спасибо, но я не думаю, что это прилично.

– А как вы собираетесь подниматься по карьерной лестнице, если будете соблюдать приличия?

– Только безукоризненное следование профессиональной этике может привести к успеху!

– Знаю эти мантры, да. Но в итоге всем рулят почему‑то социопаты, – Открывая окно, ответил я.

У калитки батя раскланивался с одетым в белую рубашку с коротким рукавом и выцветшие, когда‑то синие джинсовые шорты загорелым бородатым стариком, голову которого украшала шикарная, лишенная головного убора лысина.

– Может для других мест это и верно, но «Хонда»… – Начал было воспевать родную контору секретарь, но я прервал его, показав «Тсс!». Очень невежливо, да. Вечером накормлю его бисквитом.

– Лодка с мотором, да? – Услышал я старческий голос, – Неплохо, неплохо! Я с радостью покажу вам все опасные места!

– Буду очень благодарен, Мидзуно‑сан! – Поблагодарил батя и повел гостя в дом, где Мидзуно‑сан отказался от завтрака, спросил нас о готовности и повел за собой на выход. Выйдя из калитки, увидели мини‑трактор c надписью «Hinomoto», к которому была прицеплена автомобильная телега, на дне которой валялась удочка Мидзуо‑сана. Тут же организовал фотосессию на фоне аборигена и его редкого транспорта.

– Я с радостью довезу вас! – Сделал приглашающий жест рукой Мидзуно‑сан. Я не без удовольствия залез в телегу и уселся на идущую вдоль борта лавку. Такая же была у борта напротив.

– Часто возите людей, Мидзуно‑сан? – Спросил я.

– В основном – мою старуху и ее подруг! – Улыбнулся старик. Забрался на трактор, завел двигатель, и мы потарахтели по улицам. Покинув поселок, направились по дороге вдоль берега. Солнце и ветер уже разогнали утренний туман, поэтому мы дружно залипли в играющий бликами океан. Ехали мы со скоростью километров 15 в час, поэтому времени насладиться пейзажем было полно.

– Какой прекрасный вид! – Выдохнул батя.

– Со временем к нему привыкаешь, но на туристов действует безотказно! – Гордо ответил нам абориген, профессионально перекрикивая треск трактора.

– Давно здесь живете? – Поинтересовался я, найдя альтернативу отсутствующему радио.

– Считай, всю жизнь! Сразу после школы на рыбацком судне тридцать лет отплавал, – Ответил ветеран рыбацкого ремесла, – А мне и неплохо. Дети выросли, в Токио сейчас. Внуков привозят каждое лето. Не забывают старика, – Обернувшись, подарил нам широченную улыбку Мидзуно‑сан, – А вот помню раньше…

За воспоминаниями старого рыбака дорога пролетела незаметно, и мы прибыли к более‑менее пологому отрезку берега, застроенному лодочными сараями – большая часть стояла на сваях и была металлической. В воду от большинства из них уходило что‑то типа рельсовых направляющих.

– Наш – вон там! – Сориентировался батя и повел нас вдоль каменистого берега. Миновав несколько сараев, подошли к нашему – где‑то два с половиной метра шириной, дощатые стены крашены облупленной синей краской, роль крыши играл лист металла.

– Убого! – Не сдержал я разочарования.

– Главное – не форма, а содержание! – Назидательно выдал отец. Секретарь достал из нагрудного кармана блокнотик и записал. Потрясающий уровень подхалимажа. Или это искреннее уважение?

Батя распахнул ворота, отперев висящий на них амбарный замок. Шагнув внутрь, я подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и разглядел длинную алюминиевую лодку с двумя скамейками совокупной вместимостью в четыре человека. В принципе, Кейташи бы влез, если бы сел на располагающийся на носу рундук. Управлять будем рычагом закрепленного на корме мотора с гордой надписью «Honda». Лодка была закреплена на чем‑то типа уложенной на рельсы телеги. Видимо, механизм спуска на воду и обратно.

Протиснулись внутрь, батя спел оду двигателю, я с ехидной улыбкой кинул в лодку найденную пару весел. Батя осекся, что‑то буркнул себе под нос, заставил всех присутствующих надеть спасательные жилеты, разблокировал стопор и толкнул лодку вперед. Скользнув по рельсам, передняя половина плавсредства с шумным плеском вошла в воду. Спустившись следом, сняли лодку с телеги и оттащили последнюю обратно в сарай. Слегка замочив ноги, отплыли от берега. Батя попросил сидящего рядом с ним секретаря посторониться, пару раз дернул шнур стартера, мотор затарахтел, и батя медленно повел лодку вдоль берега. По пути Мидзуо‑сан указывал пальцем на места с подводными камнями. Мы старались запомнить. Наконец консультирующий рыбак решил, что подводная карта передана нам полностью и скомандовал бате направить лодку в открытый океан, что тот и сделал, нарастив скорость. По сигналу Мидзуо‑сана мы остановились. Сфотал мужиков, линию берега на горизонте, «селфач» на фоне открытого океана.

– Неплохая скорость, – Похвалил изделие «Хонды» абориген.

– Это еще не вся его мощь! – Похлопал по движку батя, – На полных оборотах мы могли бы перевернуться.

Хочу попробовать!

Дружно достав удочки, наживили кто во что горазд – у бати и секретаря тоже была банка с какой‑то наживкой. Мидзуо‑сан предпочел выковыривать из крупных ракушек мясо и использовать в качестве наживки его. Я, понятное дело, пользовался наживкой Мацууры‑самы.

Первый «закид» у всех выдался неудачным – видимо, истории старого рыбака о самых крупных уловах в его жизни распугали всех морских обитателей. Приняли решение отплыть чуть ближе к берегу от этого проклятого места. Я попросился порулить лодкой, но батя пожадничал и не дал, сославшись на какую‑то там безопасность.

Закинули по второму разу. Бате повезло, и он вытащил из воды тунца. Сфотографировал батю с уловом. Садок был только у меня и Мидзуо‑сана, поэтому отправили улов туда. Через пару минут старый рыбак выудил полуметровую рыбу‑парусник, вызвав завистливые возгласы и поздравления. Сфотографировал старика с рыбиной. В садок такая не влезет, поэтому кинули рыбину на дно. Офигеть тут громадины плавают! Поплевав на следующий шарик, закинул в воду и крепко сжал удилище. Рыба такого размера легко вырвет удочку из расслабленных рук. Через пару минут ощутил мощный рывок и вместе с удочкой вылетел из лодки под крики взрослых. Вода оказалась гораздо холодней той, что в бухте. От неожиданности дыхание перехватило, я разжал руки, и удочка скрылась в глубине. Морская рыбалка пугает! Тут же не водится акул?

– Сын, ты в порядке? – Услышал я батин крик.

– В порядке! – Развернувшись, потихоньку погреб к лодке.

– Похоже, ты нарвался на рыбу‑меч! – Прокомментировал ситуацию Мидзуо‑сан, – Они вырастают до четырех метров!

Батя с секретарем помогли мне залезть на лодку, где я разделся до трусов, отжал шмотки и развесил их сушиться вдоль бортов. Солнышко уже изрядно припекало, поэтому было тепло и приятно. Утрата удочки немного печалила, но смириться с этим я могу.

– Можешь взять мою удочку, Одзава‑кун! – Любезно предложил секретарь.

– Спасибо большое, но, боюсь, моя рыбацкая удача слишком велика. Не хотелось бы утопить и вашу удочку. Посижу, позагораю! – Ответил я.

– Теперь я тоже хочу рыбу‑меч! – Разохотился Мидзуо‑сан, поменял наживку и широко размахнулся.

– Ааа! – Заорал Сэки‑сан и схватился за леску, крючок которой глубоко воткнулся ему в большой палец левой ноги.

– В чем дело? – Не понял стоящий к нему спиной старый рыбак и подергал удилище, вызвав новый крик боли.