Услышав мое имя, коп попросил подождать и, судя по звукам, куда‑то побежал. Я у копов VIP‑клиент? Не прошло и минуты, как трубку взяли, и я услышал знакомый голос.

– Одзава‑кун? Это инспектор Хаттори. Скажи, чем полиция Уцуномии может тебе помочь? Мы приложим все усилия! – Бодро отрапортовал он.

– У меня угнали велосипед. Между прочим – подарок от полиции! Прямо перед камерой минимаркета по адресу… – Я вопросительно посмотрел на менеджера. Он тихонько продиктовал адрес, я передал.

– Это непростительно! Я лично возглавлю поиски! Найти этот велосипед – дело чести! Кроме того, как он посмел совершить столь дерзкий поступок, когда вся страна в трауре?! – Прямо‑таки воспылал энтузиазмом инспектор Хаттори.

– Одзава‑кун… – Вдруг замялся он, – Может, пока не будем тревожить твоего уважаемого отца? Ему пришлось несладко. Ты ведь не хочешь, чтобы он волновался еще и из‑за этого? Уверяю тебя, ты и оглянуться не успеешь, как велосипед снова окажется у тебя, а мерзкий вор – в тюрьме! – Задушевно попросил меня инспектор Хаттори не ронять окончательно и без того никчемную репутацию местных органов правопорядка.

– Я тоже не хочу лишних проблем, инспектор Хаттори. Смерть Его Высочества оставила неизгладимую рану в сердце каждого из нас, – Заверил я копа, – Могу я целиком положиться на вас? Если велосипед окажется в гараже нашего дома до возвращения отца сегодня вечером, я ничего ему не скажу.

– Отлично! Ты всегда можешь рассчитывать на нас, Одзава‑кун! Вот увидишь, полиции Уцуномии можно доверять! – Горячо заверил меня инспектор Хаттори, – Передай, пожалуйста, трубку менеджеру и можешь идти заниматься своими делами! Еще до вечера велосипед будет на месте!

Вот и замечательно. Передав трубку менеджеру, поблагодарил его за помощь, не забыл прихватить курочку и потопал домой. Вот уж ситуация на ровном месте. Копы, конечно, землю носом рыть будут – Синохара‑сан рассказывал, что полиция от него уже шарахается. Найдут, а прямо сейчас мне не критично – к музыкантам все равно повезет Рику‑сан, который лично проконтролирует процесс создания новой песни.

– Иоши‑кууун! – Раздался сзади девичий крик.

Обернувшись, махнул рукой:

– Снова ты?

– Что значит «снова я?» – Надулась Кейко.

– А ты что, в клубы не ходишь? – Дождавшись, пока девушка подойдет, продолжил путь уже в ее компании.

– Пустая трата времени, как по мне, – Махнула рукой Кейко.

– Как безответственно! – Не одобрил такой подход я, – Ты что, не японка? Нужно выбрать то, чем будешь заниматься всю жизнь как можно раньше!

– Говоришь как моя бабушка, – Фыркнула Кейко.

– Дать тебе килограммчик‑другой марлина? – Предложил я.

– Давай! – Не стала отказываться девушка, – Мне нравится марлин! – Улыбнулась она.

– Очень мне поможешь – я его уже видеть не могу.

Кейко спросила, почему так, и остаток дороги я пересказывал ей рыбалку с Окинавы. Взгрустнулось – поездка была настоящей кульминацией счастливой школьной жизни. А теперь… Чего уж теперь.

Дома немного послушал издевки на тему откровенно «не феншуйной» планировки сада, отгрузил Кейко в пакетик пару кило рыбы и спросил, проводить ли ее. Она отказалась, поэтому попрощался и пошел на кухню готовить курочку, по пути «почухав» дремлющего в коробочке Сакамото‑сана – забыл выставить его с утра на прогулку, и ленивая животина отрывается на полную. Включил телевизор.

Занимаясь птичкой, слушал, как по телеку «качают кейс» по ужесточению контроля над тяжелой музыкой. Доходило до абсурда – кто‑то предложил отменить концерт Rolling Stones, который планируется в Японии в феврале. Какой уж тут Shut your mouth… Ладно, авось побубнят и перестанут – не начинать же в самом деле войну с роком. Все равно проиграют.

По жестоким фильмам и манге проходились уже менее охотно – на уровне «было бы неплохо, но сложно и требует проработки». За судьбу «Проклятия» я не переживал – Рику‑сан, по моему наущению, изо всех сил убеждал всех, что это фильм о семейных ценностях и вреде супружеских измен. И кто посмеет сказать, что там не об этом?!

Далее снова пустили повтор репортажа о смерти Нарухито, я поморщился и выключил телек. В окне – пара выгружающих из полицейского микроавтобуса мой велик копов. Ого, вот это я понимаю продуктивность! Наконец‑то гребаная Система сделала для меня что‑то полезное! Воткнув ноги в тапочки, вышел из дома и встретил дорогих гостей на полпути к гаражу. Они потешно отводили глаза и усердно кланялись намного ниже, чем положено школьнику. Глумиться не стал – поблагодарил уважаемых сотрудников и закатил велик – все еще ни царапинки! – в гараж.

Пообедав в компании котика, дождался Рику‑сана и поехал на студию. Управляющий, само собой, был в курсе всего – Синохара‑сан регулярно сливал ему свежие новости. О релизе в Японии первых двух песен демки – где про «Shut your mouth» и про «Smells like teen spirit» в ближайшее время точно придется забыть. С фильмом – все хорошо, никто и внимания не обратил. Ужастик – это же сказка. Там и рейтинг подростковый.

На студии собрались все – узнав, что предстоит запись «реквиема по Нарухито» (название "японской" версии для внутреннего рынка), музыканты сильно оживились. Часа через три что‑то начало вырисовываться, еще пара дней – и песня будет готова. На этом решили попрощаться – уроки музыки у Курихары‑сенсей никто не отменял. Сопроводить меня вызвался Иоичи, которого явно распирало:

– Гребаный мудак Акира! Так всех подставить! Бедный Император! Бедные рок‑музыканты! Бедная Кохэку‑тян! – Активно жестикулируя, распинался он, – Нас ведь тоже допрашивали! Все «Альдекальдо!». Добрались даже до Сары – мы с ней поддерживаем связь. Я копам так и сказал – Акира, мол, прямо при нас грозился расстрелять коллег в офисе, где он работал. «Надо было сразу поставить нас в известность о его намерениях! Если бы вместо убийства Его Высочества он бы и впрямь перестрелял всех в своем офисе, я бы привлек тебя как не заявившего о терракте!» – Передразнил Иоичи какого‑то копа. Похоже на них, да.

Вот кто относился ко мне лучше некуда – так это Курихара‑сенсей, сын которой не только получил велосипед, но и снялся в НАСТОЯЩЕМ ФИЛЬМЕ, КОТОРЫЙ БУДУТ ПОКАЗЫВАТЬ В КИНОТЕАТРАХ. Какая мать будет не рада такому? Она угостила меня чаем с печеньками, а потом пару часов дрессировала. Попрощавшись с ней, ее мужем и Сатоши, домой пошел с улыбкой на лице – вокруг меня все еще очень много прекрасных людей!

По пути домой забрал сестренку у Аоки, накормил ужином и усадил играть в компьютер – домашку она сделала еще у Ринтаро‑сенсея. Слушая рассказы Чико о проведенном дне, сделал домашку свою – двадцать минут и готово. Далее взялся за литературный альманах.

Самое неприятное я привык делать в первую очередь, поэтому начал со стихов. Ну, стихи они и есть стихи – от каждого по десятку. Добросовестно дочитав, придумал пару похвал для ребят. Для баланса придумал и немного критики. Теперь дальнейшее жизнеописание деда… После капитуляции Японии дед мотаться как неприкаянный не стал, а вернулся в уже ставшей родной Уцуномию. Достигнув некоторых успехов в мире бонсая, он взял себе вторую жену – от этой и была рождена мать Хэруки. К которой, кстати в это воскресенье мы с батей идем на «ковер». Странные люди родители моей девушки – в почти пустом огромном доме они жить не стали, остановившись в отеле. Хэруки не жаловалось, но было заметно, что ее это ранит. Постараюсь не подкачать на «смотринах».

– Братик, уже поздно! – Зевнула сестренка. Поглощенный текстом и своими мыслями, я совсем не заметил, как пролетела пара часов.

– Точно! Братик немного почитает, а ты ложись спать, – Отдал я ценные указания.

Чико послушно выключила «Амигу» (какая молодец) и ушла к себе через балкон, пожелав спокойной ночи. Я же дочитал жизнеописание деда до конца – успел как раз к моменту, когда с работы вернулся отец, конфисковал книжку и заставил лечь спать. Деспот!