– Ладно, справедливо, – махнул я рукой, – Но права ведь остались у нас? Если передачу захотят купить другие страны, мы ведь не останемся с носом?

– Не останемся, – буркнул обиженный отец.

– Ну извини, пап! – покаялся я, – Я реально поражен твоей эффективностью! – я встал со стула и низко поклонился, – Спасибо тебе огромное, что принял мои идеи всерьез.

– Вот так и должен вести себя достойный сын! – ткнул он в мою сторону пальцем.

– Постараюсь, – улыбнулся я и сел на место.

– Пойду я спать, – зевнул батя, – Устал. В отличие от некоторых неблагодарных сыновей мне пришлось потрудиться!

– Спокойной ночи, отец, – не стал я обижаться.

Он ушел наверх, я помыл посуду. Остаток вечера провел в компании Чико и котика.

* * *

С утра, не став будить сестренку, оделся в спортивное и спустился вниз. Отец жарил омлет на кухне. Поздоровались, я сходил в туалет и пошел к выходу.

– Куда это ты? – выглянул он в коридор.

– На пробежку, – пояснил я.

– Ты начал бегать по утрам? – удивился он.

– Ага, – обувая кроссовки, ответил я: – В середине июля я пойду в секцию самообороны, поэтому надо готовиться.

– Вот как? Что ж, это хорошая идея. Молодец, сын! – похвалил он меня и ушел на кухню.

Покинув дом, увидел рядом с полицейской машиной еще одну – черную «Хонду». Похоже, это обещанная отцом Кеиджи якудза. Не случится же ситуации уровня «у семи нянек дитя без глаза»? Заметив меня, из черной машины вышел шрамированный якудзоид, который водил меня на ковер к председателю во время визита к Кеиджи.

– Доброе утро, Танимура‑сан! – поклонился я ему.

– Доброе утро, Одзава‑кун, – поклонился он в ответ, – По приказу Мотидзуки‑самы сегодня я буду тебя сопровождать.

– Ничего себе! – удивился я, – Я думал, пришлют кого‑то с более низким положением.

– Мотидзуки‑сама оказал тебе огромную честь, отправив меня. Будь благодарен! – ответил он.

– Поэтому я и удивился, – улыбнулся я ему, – Многовато чести для простого школьника. Но да, я очень благодарен. Я собираюсь пробежаться вдоль реки, потом позавтракаю, и уже потом пойду в кино. Можете пока посидеть в машине.

– Я тебе не подчиняюсь, – покачал он головой. Каменная рожа ни разу не поменяла выражения за весь диалог. Ему бы в покер играть, – Мотидзуки‑сама приказал всюду следовать за тобой.

Я пожал плечами, спустился к реке, размялся и побежал в противоположную минимаркету сторону. Там я еще не был, интересно посмотреть. Танимура‑сан почти беззвучно бежал за мной. И как у него получается так тихо топать с его‑то весом?

– Танимура‑сан, а какой у вас вес? – обернувшись, спросил я.

– 93 килограмма, – ответил он.

– А почему вы так тихо топаете?

– Это одна из техник школы Тигра, – выдал он какое‑то чунибьёшное дерьмо. Я заржал и запнулся, но Танимура не дал мне упасть.

– Спасибо! – поблагодарил я его.

– Если собрался бежать – беги молча! – строго сказал он.

Вняв совету, молча побежал дальше. В какой‑то момент набережная сузилась, превратившись в узкую тропинку, идущую позади обшарпанных небольших домиков. Окраина – всегда окраина. Дома закончились, и я узрел залитые водой рисовые поля. Кое‑где по колено в воде бродили одетые в высокие резиновые сапоги японцы в каноничных соломенных шляпах. Потрясающе! Теперь всегда буду бегать в эту сторону. Нравятся рисовые поля. Но это уже не сегодня.

Развернувшись, добежал до дома. Вспотел, запыхался как никогда до этого – увлекся изучением незнакомой местности. Танимура невозмутимо стоял рядом, ровно дыша носом. Совсем не вспотел. Из чего он сделан?

– Хотите зайти на завтрак? – решил я проявить гостеприимство и тут же пожалел об этом, представив реакцию отца на такого вот гостя.

– Спасибо за приглашение, но я не голоден, – к счастью, отказался он.

Зайдя домой, поздоровался с сидящей с батей за столом и уплетающей омлет сонной сестренкой, сходил в душ, переоделся в джинсы с цепью и футболку с гербом СССР. Спустившись вниз, под укоризненным взглядом отца приступил к завтраку.

– Ты собрался идти в таком виде? – хмуро спросил он.

– Ага! Зачем нужна одежда, если ее не носят? – пожал я плечами. Отец тяжело вздохнул, но не стал читать нотаций. Спасибо за понимание.

Позавтракав, обул берцы – жаль, летом не получится в них ходить. Жарко. Отец вышел со мной на крыльцо, посмотрел на машину якудзы.

– Хотя бы «Хонда», – вздохнул он. Может, якудза это предусмотрели? Они ведь явно знают, в какой конторе работает отец.

Из машины выбрался Танимура, низко поклонился отцу. Тот, подумав несколько секунд, поклонился в ответ.

– Это твой телохранитель? – спросил он меня, выпрямившись.

– Ага, – улыбнулся я, – Смотри какой мощный! Адепт школы Тигра!

Отец одобрительно цокнул языком. Я хохотнул, сказал, что вернусь ближе к вечеру, и в сопровождении Танимуры пошел к торговому центру. Предвижу хороший день!

Блин, опять забыл нагрузить батю «Звездными вратами». Развернувшись, вернулся к дому и позвонил в звонок.

– Передумал? – с надеждой спросил батя, открыв дверь.

– Не, – покачал я головой, – В ящике моего стола лежит ранобэ. Почитай, ладно?

– Хо, созрел‑таки доверить отцу свою поделку! Хорошо, я почитаю, – улыбнулся он, и мы с Танимурой опять пошли к торговому центру.

Странно, день предвижу хороший, но на душе как‑то тревожно. Нет, дело не в Канеки – в сопровождении такого жутко огромного парня мне бояться нечего. Перебрав все события последних нескольких дней, так и не нашел причины. Может, проблема в будущем? Тоже нет. Ладно, подумаю об этом потом.

Внезапно около минимаркета заметил одетую в нарядное белое платье Симидзу‑сан в компании с какой‑то одетой в желтый топ и красную юбку симпатичной девушкой. Хо, это то самое анонсированное ей во время дежурства «свидание с милой девушкой»? Шмыгнул в переулок и выглянул из‑за угла. Танимура, все с тем же невозмутимым выражением лица, шмыгнул за мной и выглянул тоже. Из‑за разницы в росте его голова оказалась прямо над моей. Ржака!

– У тебя отвратительные навыки слежки, – отпустил Танимура комментарий.

– А где бы я их получил? – резонно ответил я.

Симидзу‑сан обняла спутницу. Ха, отборная юрятинка, и я в первом ряду!

– Отвали от меня, гребаная лесбуха! – оттолкнув нашу добрую старосту, «милая девушка» отвесила ей звонкую пощечину, очки старосты упали на асфальт. Девка побежала куда‑то во дворы. Пи*дец.

Из магазина вышла какая‑то бабка и злобно заверещала:

– Грязная извращенка! Как тебе не стыдно приставать к нормальным людям!

Из этого же магазина выбежал какой‑то мужик средних лет:

– Вали отсюда, тварь! Мне противно дышать одним воздухом с такой, как ты!

Твою мать. Японцы этого времени еще более нетолерантны, чем я полагал. Выбежав из‑за угла, подбежал к Кейко, поднял очки, перехватил их сломанной рукой, здоровой схватил ее за руку, потянув за собой.

– Иоши‑кун? Что ты… – удивленно пробубнила та, потирая красную щеку. Сердце сдавило от жалости, когда я заметил в ее глазах слезы. Узнала. Значит, зрение не настолько плохое.

– Надо скорее уйти подальше от этих мразей, – сказал я ей, продолжая тащить за руку. Обернувшись, увидел, как из минимаркета вышло еще несколько человек с хмурыми лицами. Один из них держал ведро с водой. Понятно, зачем. Суки! Хорошо, что я забыл о «Звездных вратах» – благодаря задержке получилось вытащить старосту из‑под общественного порицания.

Спустя несколько шагов Кейко уже плакала в три ручья, шмыгая носом. Я ничего не говорил – а что тут скажешь? Дойдя до сквера, усадил ее на лавочку. Танимура занял другую в нескольких метрах от нас. Деликатный какой. Дойдя до стоящего неподалеку торгового автомата, купил банку зеленого чая (слышал, что он успокаивает, но до конца не уверен. Хуже точно не сделает). Еще одну – с черным – для себя. Вернувшись, сел рядом с закрывшей лицо ладонями Кейко. Приобняв за плечо, прижал трясущуюся девушку к себе. Она не сопротивлялась, прильнула к моей груди.