— Я люблю тебя, Иоши!

ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!

Вот так, неожиданно?!! Нет, я же не тупой, я догадывался, но вот так, в лоб, в такой ситуации?! Сердце пропустило удар, дыхание перехватило, в душе расцветали цветы и пел хор ангелов. Но я смог взять себя в руки и ответить:

— Я тоже люблю тебя, Хэруки.

Ее улыбка стала еще лучезарнее, она довольно кивнула и заявила:

— Да, я знаю! Увидимся завтра, Иоши! — и, прежде чем я смог понять, что происходит, она покинула мой дом.

Из-за болезни пришлось пропустить дежурство в четверг и заседание школьного совета в субботу. Первое взяла на себя Хэруки, второе — перенесли на понедельник.

Я пил антибиотики, тупил в телевизор. По утрам и после школы ко мне заходила Хэруки, готовила вкусняшки, холила и лелеяла. «О чувствах» мы с ней не говорили. Зачем? Нам и так было хорошо.

Кроме нее, по утрам меня посещала школьная медсестра — Нагата Котонэ-сенсей. Каждый день она меряла мне температуру, контролировала расход антибиотиков и шла звонить доктору Сугаваре. Увы, в разрезе ее белого халата наблюдались исключительно строгие блузки. Ноль декольте для Иоши.

В пятницу мы с Хэруки пересадили стебель в землю. У меня все еще была высокая температура, поэтому мое участие ограничилось сидением на крылечке с Сакамото-саном на коленях. Этакий талисман на удачу.

Вечером воскресенья я уже чувствовал себя вполне неплохо, поэтому в понедельник был готов идти в школу. И вот он наступил.

Вчера Хэруки по моей просьбе приготовила тонкацу с рисом, остатками которых я сейчас и завтракал. Рядышком завтракал Сакамото-сан. Какой-то странный кот у меня. Я подобрал его около трех недель назад, тогда он был еще котенком. Сейчас — вполне себе молодой кот. Удивительно быстро вырос. Наверное, это из-за обильной кормежки и частых прогулок? Или?.. — я поднял глаза вверх и посмотрел на потолок. Усмехнулся. Да ну, быть не может, Богиня же говорила, что ей запрещено вмешиваться.

Раздался звонок в дверь. Вот и Хэруки. Открыл дверь, поздоровался с любимой девушкой. Здорово снова пойти в школу вместе. Вышли на дорогу, я взял ее за руку. Она покраснела, но руку отбирать не стала, справилась со смущением и наградила меня широкой улыбкой. Так и пошли по дороге. Я решил расширить кругозор, поэтому спросил у Хэруки:

— Расскажешь мне больше о языке цветов?

— Хорошо! — радостно согласилась она.

По пути я узнал следующее:

Сакура означает доброту, вежливость и благородство.

Ромашка — веру, честность и обещание.

Ирис — хорошие новости.

Оранжевая лилия — ненависть. Надо будет подарить букетик таких Сэкере-тян.

Незабудка — истинную любовь.

Гвоздика — разочарование и огорчение. Так вот почему гвоздики в России используют на похоронах!

Фиалка — честность.

Красный мак — веселье. Кажется, знаю почему.

Больше из выданного Хэруки вороха информации ничего запомнить не удалось. Уже у самой школы мне пришел в голову вопрос.

— А что значит кактус? — воспользовавшись паузой в ее монологе, спросил я.

Хэруки почему-то сильно покраснела, аккуратно высвободила свою руку из моей, и свела указательные пальцы перед грудью, уставившись в землю.

— К-к-кактус? — заикаясь, переспросил она.

— Да, кактус! — не понимая в чем дело подтвердил я.

— Подарить кактус…это… — тихо-тихо пробормотала себе под нос объяснение Хэруки. Ничего не слышу.

— Прости, я не услышал. Так что значит кактус?

Бах!

Мне по голове прилетело чем-то увесистым. Я схватился за голову и обернулся. Передо мной стояла разгневанная староста Симидзу-сан.

— Проклятый извращенец! Что за мерзости ты пытаешься заставить сказать бедную Аоки-сан?! — закричала она на меня.

— А?! О чем ты?! Вообще-то больно! Знаешь, я вообще-то могу ударить в ответ! — не остался я в долгу.

— Ой, как будто ты не знаешь, что кактус дарят тем, с кем хотят заняться сексом! — обвиняюще ткнула в меня пальцем Симидзу-сан.

А? Серьезно? Опешив, я посмотрел на Хэруки. Она зажала рот ладошкой и хихикала. Потом подошла ко мне, оплела мою руку своими, посмотрела на Симидзу-сан и сказала:

— Симидзу-сан, больше не бей моего парня, иначе тебе придется иметь дело со мной! — в моей груди потеплело. Симидзу-сан остолбенела и не нашла, что ответить. Хэруки посмотрела на меня:

— Ну, что, Иоши, пойдем?

— Пойдем, — с улыбкой кивнул я, и мы вошли в школьные ворота. Хэруки отпустила мою руку, взбежала по ступеням школьного крыльца, заложив руки за спину, повернулась ко мне. Смущенно сказала:

— Знаешь, Иоши, я не буду против, если ты однажды подаришь мне кактус. Только не торопись, ладно?

Конец первого тома.

Моя анимежизнь 2: Золотая Неделя

В школе решили за руки не держаться – отношения между школьниками порицались. Будем скрываться и таить. Целомудренно держась друг от друга на расстоянии, мы глупо хихикали. «Они даже не догадываются». Приятно иметь общий секрет.

Сегодня я должен был отчитаться о своем состоянии перед школьной медсестрой. Она, в свою очередь, позвонит и отчитается перед Сугаварой‑сенсеем. И уже он сообщит новости директору. Удивительно странная система, но японцы чтут иерархию.

– Сходить с тобой, Иоши? – спросила Хэруки.

– Нет, я справлюсь. Можешь идти в класс, – покачал я головой. Девушка кивнула, тряхнув хвостиками (видимо, запомнила, что такая прическа нравится мне больше всего), и пошла в класс. Я же, найдя на плане эвакуации школьный медпункт, двинулся туда. Он располагался на первом этаже. Найдя нужную дверь, постучал, услышал «Войдите» и вошел.

Быстро осмотрелся – напротив двери большое окно, справа от него пара кроватей, между ними – ширма. Видел, как истощенные недосыпом персонажи аниме отсыпались в таких кроватях. А еще видел некоторый хентай в таких декорациях. Слева от окна – несколько металлических картотечных шкафов. По бокам от них пара каких‑то растений в больших напольных горшках. Перед кроватями, вплотную к стене, увидел письменный стол. Рядом – большой застекленный шкаф с медикаментами и всем сопутствующим. За столом сидела Нагата‑сенсей.

– А, Одзава‑сан, поздравляю с выздоровлением! – вполне добродушно поприветствовала она меня, повернувшись на стуле и положив ногу на ногу.

– Доброе утро, Нагата‑сенсей. Спасибо, что навещали меня все это время, – поклонился я медсестре.

– Не благодари, это моя работа, – махнула рукой, – Однако ты доставил неприятностей школе. Когда заболеешь в следующий раз, не забудь позвонить, хорошо? – пожурила она меня.

– Да, еще раз прошу прощения за это, – снова поклонился я.

После этого она усадила меня на стул напротив, поставила градусник, сама вернулась к заполнению каких‑то бумаг. Скосил глаза – ко мне они отношения не имели. Какие‑то отчеты.

Посмотрела на градусник, удовлетворенно кивнула – 36.6. Хоть в космос отправляй. Интересно, какие у меня шансы стать первым японским космонавтом? Сомнительные – насколько я помнил, первый японец попал в космос в 1990 году. Ну и ладно, мне и на Земле хорошо.

Попрощавшись с медсестрой, я пошел в класс. В коридоре «нашего» этажа наткнулся на Араки‑сенсея, поздоровался с поклоном и извинился за доставленные проблемы. Он вставил мне пистон, и я поклялся не относиться к своему здоровью легкомысленно. В класс вошли вместе, начались уроки. На переменах общался с друзьями, они дружно ругались на меня. Как ни странно, было приятно. Заботятся ребята, переживают.

На большой перемене Кейташи побежал в столовую, мы не спеша двинули за ним. Фукуда‑сан ехидно на меня косилась. Похоже, Хэруки поделилась с подругой новостями. Ну и ладно, друзья так и так узнали бы.