— Я не ожидала, что ты выйдешь на связь после того, что произошло, — сказала Бриджит. — Я думала, ты был расстроен из-за меня. Я думала… — Ее горло сжалось от тяжелого глотания. — Ты мог бы уехать.

— Я уехал. Пришлось покинуть страну, чтобы получить новую визу, — уточнил я, когда она вскинула брови. — Шесть месяцев в качестве туриста. — Я криво улыбнулся. — Думаю, теперь мне придется купить футболку "Я люблю Эльдорру".

На ее губах появилась крошечная улыбка.

— Значит, ты остаешься на шесть месяцев? — В ее голосе звучало одновременно облегчение и грусть.

Шесть месяцев — долгий срок, но нигде не достаточно долгий.

— Нет, принцесса. Я остаюсь до тех пор, пока ты здесь.

Глаза Бриджит вспыхнули от восторга, прежде чем ее мышцы снова напряглись.

— Как… почему…

— Позволь мне выяснить, как. А что касается почему… — Я крепче прижал ее к себе. — Я не оставлю тебя. Если ты в Эльдорре, я в Эльдорре. Если ты в Антарктиде, Сахаре или посреди гребаного океана, я там. Я настолько же твой, насколько ты моя, принцесса, и никакой закон меня не удержит. Мне плевать, что написано на бумажке. Я сожгу весь этот гребаный парламент, если понадобится.

Тысяча эмоций пронеслась по ее лицу.

— Риз…

— Я серьезно.

— Я знаю, что ты серьезно. И, должно быть, со мной что-то не так, потому что меня никогда так не трогала перспектива поджога. — Ее быстрая улыбка померкла. — Но есть кое-что, что я должна тебе сказать. Несколько вещей, вообще-то.

Ее тон вызвал во мне настороженность.

— Хорошо.

— Забавно, что ты упомянул о поджоге Парламента. У меня есть идея… не физического сожжения, — поспешно добавила она, когда мои брови поднялись. — Но есть способ отменить закон до того, как Стеффан сделает предложение.

Зверь в моей груди зарычал при его имени. План Андреаса не решал краткосрочную проблему помолвки Бриджит и Стеффана — а это была бы краткосрочная проблема, — но я бы решил ее сам. Ни за что на свете Бриджит не наденет на палец кольцо другого мужчины.

— Но я не знаю, смогу ли я пройти через это. — В ее глазах появилась уязвимость. — Это не совсем по правилам.

— Что именно?

Щеки Бриджит окрасились в розовый цвет, прежде чем она выпрямилась и сказала:

— Шантажировать министров, чтобы они открыли предложение и проголосовали за отмену.

Подождите одну гребаную секунду.

— Повтори это.

Она повторила.

— Как я уже сказала, это не самая лучшая стратегия, но…

Из моего горла вырвался придушенный звук, оборвав ее.

Она нахмурила брови.

— Что?

— Ты разговаривала с Андреасом? — Если и нет, то это было слишком иронично для слов.

Она нахмурилась еще сильнее.

— Нет. Зачем мне говорить об этом с Андреасом? Он хочет украсть корону.

Не совсем. Мы с Андреасом провели достаточно много времени вместе, разрабатывая план, и хотя я по-прежнему доверял ему настолько, насколько мог, я знал, что он не хочет короны. Ему нравился его беззаботный образ жизни принца без особых обязанностей.

— Потому что у него есть похожая идея, хотя его идея относится только к Эрхаллу, а не ко всему парламенту. — Мои губы приподнялись. — Ты всегда была отличницей.

— Почему ты разговариваешь с… — Глаза Бриджит расширились. — Ты знаешь.

Мое удивление совпало с ее удивлением. Как она… потом меня осенило. Ее шантаж Эрхалла. В нем должна была быть информация обо мне и Андреасе.

Но прежде чем что-то сказать, я хотел убедиться, что мы на одной волне. Я готовился к раскрытию информации о своем происхождении; я не хотел просто вывалить на нее эту бомбу, если вдруг я предположил что-то не то.

— Я знаю об Андреасе. — Я внимательно наблюдал за ней. — Что он…

Между нами воцарилась напряженная тишина.

— Твой брат.

— Мой брат.

Мы заговорили одновременно, и вот оно. Моя тайна раскрыта.

После тридцати четырех лет отсутствия семьи, за исключением моей матери, которая едва ли считалась семьей, было странно думать, что у меня есть брат.

— Значит, это правда. — Бриджит испустила длинный вздох, остатки шока застыли на ее лице. — Как ты узнал?

— Кристиан немного покопался и рассказал мне. Я поговорил с Андреасом. — Я рассказал ей о том, что произошло в его доме, а также о плане Андреаса шантажировать Эрхалла информацией о том, что я его сын. Эрхалл не мог позволить себе скандал накануне выборов, а давно потерянный внебрачный ребенок как раз подпадал под понятие "скандал".

— Я немного напугана тем, что мне в голову пришла та же идея, что и моему кузену. — Я видел, как крутятся шестеренки в голове Бриджит, пока она переваривает информацию. — Откуда ты знаешь, что мы можем ему доверять?

— Я не знаю, но у нас есть рычаги влияния. Он не хочет, чтобы кто-то узнал, что Эрхалл — его отец, иначе…

— …он может потерять свой королевский статус, — закончила Бриджит. — В его глазах это хуже смерти.

— Ага.

Вся ситуация была такой хреновой. Я ненавидел игры разума, а мы были запутаны в самой извилистой паутине игр и единоборств. Мне также не нравилась идея шантажа, но если это то, что я должен сделать, я сделаю это.

Бриджит осмотрела меня, эти прекрасные голубые глаза сочувственно смотрели на меня.

— Наверное, это был шок — узнать об Эрхалле и Андреасе. Я знаю, что у тебя смешанные чувства по отношению к отцу.

Это был один способ сказать об этом. Другой способ — теперь я презирал его еще больше, когда знал его личность.

— Он не мой отец. — Эрхалл был, в лучшем случае, донором спермы. — И я не хочу говорить о нем сейчас. Давай сосредоточимся на твоем плане.

Мне нужно было разобраться с кучей дерьма, когда дело касалось Эрхалла, но я мог сделать это позже.

Бриджит уловила мою реплику и сменила тему.

— Ладно. Итак. — Она подняла подбородок. — Мы действительно делаем это. Шантажируем председателя парламента.

Несмотря на ее браваду, в ее словах звучала нотка нервозности, и яростная потребность защитить ее — от всего мира, от собственных сомнений и неуверенности — поглотила меня.

Мне хотелось, чтобы она увидела себя такой, какой видел ее я. Чертовски совершенной.

Я обхватил ее лицо руками.

— Если мы это сделаем, то сделаем это вместе. Ты и я против всего мира, принцесса.

От ее улыбки тепло разбилось о мою грудную клетку.

— Я бы не хотела, чтобы рядом со мной был кто-то другой, мистер Ларсен. — Она глубоко вздохнула. — Нам может понадобиться информация, чтобы надавить на Эрхалла, но я хочу попробовать что-то сделать, прежде чем мы прибегнем к тому же самому с парламентом. Все это время я считала таблоиды своим врагом, но, возможно, они могут стать союзником.

Она объяснила свой план. Это было проще, чем шантажировать сто восемьдесят самых влиятельных людей Эльдорры, но это также была большая авантюра.

— Ты уверена? — спросил я, когда она закончила. — Это большой риск.

Бриджит больше всех теряла, если бы ничего не вышло.

— Да. Не могу поверить, что не подумала об этом раньше. — Она сделала паузу. — Вообще-то, могу. Я боялась того, что скажут люди, и что это уменьшит мою легитимность как правителя. Но я устала бояться. С большим риском приходит большая награда, верно?

Небольшая улыбка коснулась моих губ.

— Безусловно.

Бриджит была, в конце концов, моим самым большим риском и самой большой наградой.

Она подняла одну руку и переплела свои пальцы с моими.

— Я скучала по тебе.

Настроение изменилось, перейдя от бодрой практичности нашего плана к чему-то более мягкому и ранимому.

— Я здесь. Я не уйду. — Я провел большим пальцем по ее нижней губе. — Я забочусь о том, что принадлежит мне, а ты была моей с того момента, как я увидел тебя возле твоего плохо охраняемого дома в Тейере. Пока я не исправил его, конечно.

Улыбка растянулась на ее губах.

— Тогда ты меня терпеть не мог.

— Неважно. Ты все равно была моей. — Я провел рукой по ее шее, держа большой палец на ее губах. — Моя, чтобы бороться. Моя, чтобы защищать. Моя, чтобы трахать. — Мой голос понизился. — Моя, чтобы любить.