Нет, один человек всё же почувствовал. Оливия.

Очнувшись, она, не веря, вскинула голову, устремляя жадный взгляд вперёд, прямо на меня. Но, естественно, ничего не увидела. В её глазах сначала появилось непонимание, а затем на мгновение вспыхнул испуг: я чувствовала, что сестрёнка поняла, что она чуть было не выдала нас своими эмоциями.

Бросив быстрый взгляд в сторону Морлока, на которого тут же посмотрела и я сама, Оливия попыталась вновь изобразить безразличие. На наше счастье, этот жердяй отвлёкся. Проследив за его взглядом, я увидела спешащего к нему человека, явно торопящегося доложить Морлоку нечто срочное. Уж не о нашем ли прибытии в замок?

Но задохнулась я не от этого: среди собравшейся чуть поодаль толпы мой взгляд выхватил зажатого со всех сторон вооружённой охраной Рэна, сцепившего зубы в бессильной ярости.

Рэн…

А рядом знакомые лица: череда корольков и принцев, которых я даже, как звать, не помнила, сыночки Эктура… а вот и он сам, совсем недалеко от алтаря и Оливии, прямой и грозный… Я не поняла: он один из проводящих брачный ритуал?!

Несколько, я так думаю, самых сильнейших королей, включая Эктура и Сирила, стояли полукругом за невестой и женихом, монотонно вторя общему молитвенному речитативу.

Эктур, повинуясь Морлоку, выдаёт мою сестру замуж за этого слизняка?!

Я задышала часто-часто.

«Одри!» — Голос Такера своего привычного, успокаивающего действия на меня в этот раз не произвёл.

Я обещала себе ничего не предпринимать, пока не увижу, что с Оливией и Рэном? Увидела! Увиденное мне не понравилось. Имею полное право действовать!

«Одри! Нет!»

А вот отчаянный, останавливающий меня голос сестры у меня в сознании удивил…

Я попыталась услышать её снова – безрезультатно. Что это было? Совсем как в то время, когда душа Оливии ещё находилась во мне. Что она хотела сказать мне этим эмоциональным всплеском, пробившим моё сознание?

Не понимаю. Она согласна на брак с… этим?

То, что её принуждают – это же очевидно! Шантажируют жизнью Рэна? Или я всё-таки чего-то не знаю о помолвках в этом мире, клятвах и магии?

Что-то серьёзное угрожает всем нам?

Уровень магии в ней полностью восстановился. Почему она даже не пытается сопротивляться? И словно отвечая на мой мысленный вопрос, Оливия медленным движением поправила волосы левой рукой, давая разглядеть на себе браслет-блокиратор. Теперь понятно. Она без магии. Оливию просто запугали, и она готова пожертвовать собой ради Рэна, ради всеобщего блага...

Ну нет! Тогда тем более, сейчас – самый подходящий момент показать всем собравшимся заговорщикам, кто здесь хозяин!

«Они что-то задумали, смотри» — настойчивый голос Такера немедленно отвлёк меня, заставляя сосредоточенно присматриваться не только к сестре.

Эктур, отделившись от группы королей, проводивших ритуал, подошёл вплотную к Оливии и её «жениху», протягивая руку к парящему над алтарём брачному браслету. Руны на алтаре вспыхнули ярче, похожей вспышкой ответил браслет, оказавшийся в руке Эктура. Пение молитв разом прекратилось.

Я заворожённо наблюдала, как Оливия ждала завершения обряда, покорно протянув ему правую руку.

Не может этого быть! Вот так, не сопротивляясь?

Да, чтоб вас всех!

Я уже потянулась было вмешаться, но почему-то остановилась, жадно вглядываясь в лицо сестры. Она по-прежнему была белее снега и задерживала дыхание от напряжения, но глаза её горели лихорадочным огнём решительно, как никогда.

— Пусть леди Оливия произнесёт положенные слова согласия, а сэр Вилисандр сам оденет браслет своей наречённой! — услышала я раздражённый голос Морлока.

Он явно разрывался, нетерпеливо подёргиваясь: ему хотелось своими глазами увидеть завершение ритуала здесь, и в то же время было понятно, что он стремился куда-то уйти, поглядывая вслед протискивавшемуся к выходу гонцу.

И я, кажется, догадывалась куда.

Всё-таки моя шутка сработала. Ребята ещё не знали, но когда мы перенеслись в Святилище, продолжить полёт на спинах Грома и Снежинки должны были наши, скажем так, временные копии. Поэтому многие сейчас должны быть уверены, что во внутренний дворик замка на грифонах спустились мы.

Красивое лицо Эктура скривила хищная ухмылка, и у меня внутри всё замерло, когда он ободряюще кивнул Оливии, не торопясь передавать браслет жениху, который после упоминания своего имени, казалось, пребывал совсем уж в полуобморочном состоянии. И где только Изольда откопала этого ненормального?

Повернувшись боком к алтарю и гордо выпрямившись, Оливия, окинув взглядом всех столпившихся сзади, глубоко вздохнув, начала говорить, почему-то глядя вовсе не на своего жениха, а на замершего в ожидании Рэна.

А у меня сердце защемило и в носу защипало от жалости к ним… Что же здесь происходит?!

— Я, Оливия Соурон, наследная принцесса Миникийская беру тебя… Рэн Тауэн, в законные мужья!..

О-о-о!..

Как только её звонкий голос произнёс последнее слово, Оливия, приняв от Эктура брачный браслет, не колеблясь, в ту же секунду надела его себе на правую руку. В повисшей гробовой тишине снова одновременно вспыхнули все руны на алтаре, а сам браслет, засияв, исчез, превращаясь в красивую, золотую татуировку на руке сестры. Таким же светом вспыхнуло правое запястье Рэна.

Даже я на мгновение выпала из реальности, ничего не соображая. Шок!.. Но какой счастливый шок!

Они подменили браслет?

Но тишина продлилась недолго.

Морлок визжал громче всех:

— Вы-ы-ы!.. Это прямое нарушение договора! Вы поплатитесь!..

— Магия не скрепила бы узы, если бы ритуал был нарушен! — усмехнулся, оскалившись, Эктур.

И вот, когда заорали все разом, а в воздухе запахло боевой магией, Такер шепнул мне: «Теперь пора!»

Как же я этого ждала!

Но на один миг всё же мелькнуло жаркое: а вдруг не справлюсь?

Но это был лишь миг сомнений, потому что, увидев, как стражники начали бить Рэна, как вскрикнула сестра, сдерживаемая Эктуром, не давшим ей рвануться на помощь к любимому, и в отчаянии протянувшая к нему руку со вспыхнувшей татуировкой – все мои сомнения развеяло без следа затопившей праведной яростью. 

Судя по всему, союзников среди правителей у нас практически не было: Эктур, одной рукой державший брыкавшуюся сестру, пальцы другой руки светились голубыми всполохами – он готов был пустить в ход магию; и Сирил, вставший на изготовку рядом с ним – его руки так же светились.

Не густо. Но как же приятно, что именно они!

К Рэну первым подоспел Такер, вернее его тьма, потому что сам он оставался рядом со мной, я это чувствовала. Раскидав стражников, тьма на мгновение встала стеной вокруг друга, заставляя всю собравшуюся рядом толпу, охнув, отшатнуться от него в ужасе.

В ужасе?  Нет, настоящий ужас накрыл всех, вынуждая беспорядочно пятиться и спотыкаться, когда я позволила себе сбросить покров невидимости.

Как всегда в минуты гнева, я леветировала, зависнув над алтарём. И искрила.

Первый шок у собравшихся по-видимому проходил, потому что то там, то тут стали вспыхивать порталы. Все попытки их открыть были тщетны – вспышки, к безмерному удивлению магов, гасли тут же. Но те всё продолжали пытаться. Наивные.

Следом, перед первыми не выдержавшими и побежавшими, со страшным грохотом захлопнулись все двери, ведущие в Святилище, затем, дрогнув и накрыв всех осколками, разлетелись экраны-щиты, висевшие на цепях между столбов – Такер шепнул мне, что они могут стать стационарными переходами в свои королевства.

Э, нет! Так просто от меня не уйти! Я об этом позабочусь!

Магические огненные шары, сорвавшиеся в нашу сторону у самых нервных и непонятливых (среди них были и Эмин с Эраном), я приняла с радостью, впитывая их ещё издали.

Об этом никто не знал и пока не чувствовал на себе, но моя сущность Поглотителя заполнила весь зал и ждала всего лишь разрешения. А сдерживала я её полную силу только потому, что в Святилище находились и те, кого я магии лишать не собиралась. Я, конечно, контролировала себя, но мало ли что.