— Пойми, Сури! В паладины выбирают самых сильных магов, не глядя на таланты мальчишек. Андрес, вон тот платиновый блондин с краю, талантливый механик и водяной маг. Видишь, над ним нет дождя. Эндер, который брюнет, стихи пишет. Крон и Стеф музыканты, шатен Рауль художник…

Девушка перечисляла таланты мужчин. А я вспомнила ее слова об Эндере и Кроне, вернувшихся недавно из Криспы и мальчишку продавца газет, рассказывающего про жуткое убийство там же. Это могли быть они. Поэт и музыкант вырезали целую семью, не пожалев грудных младенцев. Представила за делом этих безжалостных убийц и меня замутило. Я сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— Ну что ты решила? — вернула меня в реальность принцесса.

— Не знаю, Рокси. Они такие… одинаковые.

Я терялась, не зная, что сказать принцессе. Понимая, что в этом мире каждый день происходят убийства. Но когда убивают, защищаясь или защищая чужую жизнь — это одно. А вот так связанных, беззащитных людей, которые не могут сопротивляться, тем более детей…

— Тогда пошли, — решительно взяла меня за руку девушка, — будем знакомиться ближе на месте. Дел невпроворот. Бал через два дня. А мне еще гонки устроить надо.

Под дождь идти не хотелось, но возражать уже решившейся на что-то принцессе не имело смысла. С паладинами все равно придется знакомиться. И чем раньше, тем лучше.

Роскошь дворца императора Таймерии поражала. Я крутила головой, ослепленная позолотой и дорогой отделкой торжественных залов, ловя наши отражения в зеркалах. Издалека торопливо бегущих по величественным анфиладам дворцовых помещений девушек можно было принять за сестер. Я была чуть выше ростом, не такой хрупкой из-за регулярных тренировок, но более фигуристой. Как телохранительнице и потомку Сальватора, того самого наследника, что когда-то отправился в Окавиту залогом мира и успел охмурить Светлую княгиню, подарив ей дитя, мне выдали тонкие бриджи телесного цвета, топик светлого травяного оттенка и золотистую паутинку прозрачного халата. Рокси решила, что мы должны одеваться похоже, раз в нас течет кровь единого Первопредка. Я не стала возражать, украсила широкими браслетами с хризолитами и изумрудами запястья, скрывая брачную татуировку.

На нашу удачу дождь перестал. Сквозь разрывы в облаках выглянул Кастр, и мириады росинок ярко заискрились на листьях и садовых цветах. Райские птицы, хвалясь радужным оперением и голосами, будто ждали этого момента, дружно заголосили, перелетая с ветки на ветку, орошая двух идиоток, пробирающихся под отяжелевшими от капель деревьями, ледяными брызгами. Ноги в шелковых туфельках давно промокли, грозя воспалением легких. Подол золотистого одеяния лип к лодыжкам. Я подобрала его повыше. Рокси, глянув на мои мучения, остановилась и покачала головой.

— Сури, если ты поднимаешь подол так высоко, то мужчины примут это как сигнал, что ты не против близких отношений.

Ругнувшись про себя, опустила прозрачную паутинку и ехидно поинтересовалась:

— А то, что накидка прозрачная и через нее видно едва прикрытую грудь и ноги — это нормально?

— Заинтересованный в отношениях мужчина должен видеть фигуру девушки, чтобы не получить кота в мешке. Но поднять или укоротить подол все равно, как дать знак к действию.

— У них тоже все прозрачно, чтобы женщины могли оценить, а не получить сюрприз? — злясь, что так глупо вымокла второй раз за день, ехидничала я.

Рокси весело расхохоталась, с изумлением глядя в мое рассерженное лицо.

— Сури, ты же не девица, и прекрасно понимаешь, что дело не в размере, а в умении.

— Продолжай дальше убеждать себя, дорогая, — шипела я, спасая из шипов розария зацепившуюся, растрепанную косу, перевитую золотыми нитями, не задумываясь, что говорю это женщине почти вдвое старше меня, явно имеющей опыт в этих делах.

С принцессой разница в возрасте не ощущалась совершенно. То ли я была чересчур серьезной, то ли Роксолана удачно играла нимфетку.

Рокси вновь зашлась смехом, абсолюно равнодушная к своему, изрядно пострадавшему виду, и к мокрому забавно встопорщенному ежику волос, и облепившей тело влажной одежде, и чавкающему болоту в туфлях.

Какая-то неправильная принцесса! Бесит!

На полигон мы вышли неожиданно. Обогнув жилое крыло по тропинке, дошли до самой густой части парка и натолкнулись на давших себе передышку от занятий мужчин. Одно дело наблюдать за ними скрытно с балкона. Другое дело столкнуться с ними вот так, нос к носу. Высокие, мускулистые парни, разгоряченные занятиями, в мокрых, облепивших бедра штанах, не скрывающих анатомических подробностей, белозубо смеющиеся, небрежно откидывающие со лба намокшие пряди волос — серьезное испытание для слабой женской психики. Такое зрелище кого угодно вгонит в краску. Меня вогнало. Отвернувшись, попыталась вернуть лицу равнодушное выражение, механически пригладила волосы на висках, закрутившиеся мелкими кудрями от влаги. Я-то еще способна смущаться и краснеть, но не Рокси. Она бросила меня, мнущуюся на границе усыпанной гравием дорожки и площадки, и потопала к отдыхающим паладинам.

— Привет, задохлики! — кивнула разом заулыбавшимся парням принцесса. — Эндер, ты все еще жив, старый пердун?! Рауш, смотри-ка, у тебя штаны сзади треснули! Ну и корму ты отъел, жирдяй! Рауль, ладони еще не стер одинокими ночами? Чивар, дохлятина, тебя с девок не сдувает?

— У него же якорь… — весело откликнулся кто-то из парней на оригинальное приветствие Роксоланы.

— Видели мы этот рыболовный крючок…

Мужчины загомонили, добродушно посмеиваясь, отвечая на грубоватые приветствия Рокси. Похоже, такое обращение было нормой среди них. Они явно благоволили своей госпоже.

— Крон, тетеря глухая, ты же ни шмыра не слышишь. Бренчишь на мандолине ночами, а моя старая нянька умом тронулась, думает, что это за ней явились из Преисподни духи ее любовников, — Рокси ткнула кулачком в спину, обернувшегося к ней обаятельного блондина, с милой ямочкой на щеке.

— О, Андерс, тебя-то мне и надо! — девушка одарила кого-то улыбкой хищной хырсы. — Стручок-то вылечил? Или так и ходишь второй год на перевязки к лекарше? Смотри, муж ее узнает, как вы там лечитесь…

Я все же вспомнила заклинание сушки, которому научилась у Латуса, подсушила одежду и туфли, прислушиваясь к дружеским подколкам Рокси, напавшей на очередного паладина, и наскоро переплетала многострадальную косу, путясь в золотых украшениях. Мысли возвращались к тому, что симпатичные и охотно смеющиеся над шутками принцессы парни — это отмороженные убийцы, способные уничтожить любого.

— Итак, парни! — совсем не по-девичьи рявкнула Рокси, успокаивая смешки. — Я здесь по делу. Стеф уже в курсе, что у меня новая охрана. Мне и шессе Суриэль нужны сопровождающие на бал… Сури, подойди.

Несколько пар прекрасных глаз уставились в мою сторону. Понимая, что и в десяти шагах от них мало, что соображаю, а рядом совсем голову снесет от количества мужской красоты, я нехотя приблизилась, всецело полагаясь на Рокси. Принцесса, конечно же, оправдала надежды!

— Кто еще не знаком… наша новенькая шесса Сури рейнджер из Брасова. И она любит, чтобы в штанах было побольше! Так что у кого с этим негусто, просьба не беспокоить! — спокойно заявила маленькая нахалка, хитро посмеиваясь и искоса поглядывая на меня, ожидая реакции.

Повисла тишина. Заинтригованные мужчины сосредоточили внимание на мне. Хотелось провалиться сквозь землю, закопав туда предварительно маленькую дрянь. Щеки заливал румянец, я лишь хлопала глазами, хорошо понимая тех женщин, кто бежал подальше от острой на язык принцессы.

— Сколько лет, прекрасной шессе? — Стеф, сдерживая рвущийся смех, галантно поклонился.

— Восемнадцать, — хмыкнула поганка, опережая мой ответ. — Что замерли, бесстрашные тигры императора? Выдвигайте свои кандидатуры. Неужто, у всех все так плохо?

Я ждала подвоха и шуточек от мужчин, но точно не от принцессы. Захотелось отходить паршивку пониже спины.

С ней придется держать ухо востро. Впредь буду лучше следить за языком.