Ничего особенного, вполне здоровый для человека нос.

О чем радостно сообщила Тику.

— Не переживай, детей не будет… — тут появилась пара сильных рук, и раздавленную «гусеницу» утащили за порог, невнятно буркнув извинения.

Хотела закончить, что детей не будет шокировать его внешний вид, но потеряла мысль. Попыталась пересесть на свой стул, промахнулась, и Тик снова спас меня, усадив к себе на колени. Придвинув фрукты, пробормотал похожее на «закусывать научись».

— Как зовут твою жену? — стадия умной девочки прошла, уступив место девочке очень смелой и прямолинейной.

— Я не женат. И не был, — блондин расплетал мою косу, пропуская пряди сквозь пальцы.

— А дети…

— Двое взрослых сыновей. Старше тебя, я думаю, — пальцы скользили, обрисовывая линии моего лица. — Тебе ведь около двадцати?

— Восемнадцать, — согласилась с выводом Тика.

Услышала тихий вздох, и мужчина отстранился, потянувшись за стаканом.

— Почему ты не женишься? Ты же такой… — я покрутила пальцами перед собой пытаясь подобрать точное определение. Но стадию умной я успешно миновала, поэтому нужного слова не нашла.

— Это какой? — насторожился блондин, поворачиваясь ко мне.

— Такой… надежный, — провела пальцами по полукружьям бровей, убирая пряди выгоревшей челки, — такой обаятельный…

Пальцы скользили дальше, минуя скулы к губам, очерчивая прихотливый абрис. Тик поймал мой пальчик, тронул языком и прикусил. Я вздрогнула, по телу прошла знакомая волна желания, плавя его, делая мягким и податливым, как воск. Одернув руку, не мигая смотрела в потемневшие от желания глаза мужчины. Его руки скользнули в распущенные волосы, и со стоном накрыл мои губы поцелуем. Никогда прежде меня не целовали, так яростно, напористо, безжалостно сминая губы, не давая дышать, прикусывая нежную кожу до боли, до крохотных капелек крови. Невольно вырвавшийся стон лишь распалил его еще больше. Я увидела, как в прикрытых глазах бушует настоящее пламя.

Он же демон!

Вырвавшись из объятий, я с ужасом смотрела в полыхающие зрачки. Тик рвано дышал, едва сдерживая себя, чтобы не набросится вновь.

Он же изнасилует меня прямо тут на стойке, и я не смогу дать отпор, силы не те. Светлая Богиня, опять я влипла!

— Сури, ты здесь? — визгливые нотки голоса Тариль мне показались нежнейшей мелодией.

— Здесь, Тариль. Что-то случилось? — хрипло ответила, не узнав своего голоса.

Быстро скатившись с колен блондина, поправила волосы и блузку и бегом рванула к выходу. Брюнетка шла по коридору, оглядываясь.

— Странно, Сури, весь дирижабль словно вымер. Тишина как на кладбище. Не знаешь, что случилось? — озабоченно пролепетала Тари, ухватившись за мою руку. — Мне нужно поговорить с тобой.

— Если с претензиями, лучше не стоит, — сразу оборвала брюнетку. — Ты мое отношение к Лукасу знаешь. Мы только друзья.

— Нет. Не о нем. Тут другое. Нас не подслушают? — она вновь обвела коридор взглядом.

— Не думаю. Да и некому. Что ты хотела?

Тариль колебалась, кусала губы, нервно стискивая мою ладонь, явно не решаясь рассказать что-то мучившее ее. Глядя на эти метания, я не знала, хочу ли слышать правду и не подгоняла ее. Наконец, она выдохнула, решаясь. На меня глянули провалы глаз, подведенные темными кругами.

— Сури, я беременна, — почти шепотом проговорила брюнетка, нервно сглатывая.

— Поздравляю! Латус будет прекрасным отцом! — выдохнула счастливо я, радуясь, что все не так страшно, как я себе представляла.

— Но я не уверенна, что дети от Латуса, — шепнула Тари, рвано выдохнула и замолчала, замерев, прислушиваясь к чему-то. — Перед появлением Латуса, мы с мужем собирались завести малыша. Я не пила зелья. А сейчас сама не знаю, кто их отец.

Брюнетка всхлипнула и прижалась ко мне, заливая рубашку слезами. Я машинально погладила ее по вздрагивающей спине.

— Дети! Их несколько? — удивилась я.

— Двое. Ауры перекрывают друг друга, трудно определить отцовство, — сдавленно проговорила Тариль. — Позже, через пару месяцев станет понятно.

Продолжая поглаживать брюнетку, спросила:

— Что ты собираешься делать?

— Завтра последняя остановка на материке. Я поссорюсь с Латусом и сойду. Порталом вернусь домой и дождусь срока. Если это дети мужа, Латус меня больше не увидит. А если родятся лисята…

— Ты вернешься, — закончила за Тариль, окончательно трезвея.

— Да, я найду Латуса. Но хотела сказать тебе. Ты ему нравишься, очень. Больше, чем я когда-то. Но ты правильная шесса и не станешь отнимать отца у детей, — от ее горячего шепота стало неприятно, я отстранилась, мягко отцепляя руки от своей рубашки. — И еще… Я оставлю тебе свои вещи. Своих у тебя почти нет, и денег не много, а они все новые. Муж меня баловал, впрок покупал. Мне они ни к чему теперь, а тебе будут в пору.

— Тари, родишь и похудеешь. Сама будешь носить.

— Глупая, шесса. Это ты десятерых родишь и останешься такой же. Я же раяна. На меня скоро только чехлы от этого дирижабля налезут, и после родов не стану меньше.

Она захихикала, потом вспомнив, зачем пришла, шепнула:

— Вещи я оставлю у тебя. Прощай, Сури. Береги себя и Латуса. Если честно, я надеюсь, что мы с ним не свидимся больше. Не такого отца я хотела своим детям, — она развернулась и пошла по коридору. Потом остановилась и добавила, не оборачиваясь. — Дура я, что увязалась за ним. К прежней любви нет возврата. А еще хуже жить с тем, кто любит другую.

Вскоре ее шаги замерли вдали, и вокруг установилась тишина, нарушаемая приглушенными стуками и шорохами работающих механизмов двигателя и свистом ветра снаружи. Я размышляла, решая, как поступить и ничего не могла придумать. Собственное будущее казалось туманным и пугало.

Однозначно, о состоянии Тариль Латус узнает не от меня. Свои проблемы они должны решать сами. Но это странное предупреждение. Первой мыслью было возмутиться наглостью и поступить назло. Но подумав, я решила, что хуже будет только мне. Я и раньше не верила в силу чувств Рыжика, чтобы ни говорила Тариль, а теперь желание сблизиться с ним совсем пропало.

— Ты в порядке, Сури? Я не напугал тебя? — руки обвились вокруг талии, губы коснулись пылающей щеки. В тесных объятиях почувствовала весь рельеф тренированного мужского тела, желающего конкретную женщину и немедля.

Похоже, алкоголь выветрился не только из моей головы. Тик, несмотря на очевидное желание, прекрасно держал себя в руках.

— Нет. Задумалась о будущем. Страшно ехать туда, где никого не знаешь, и где тебя никто не ждет, — неожиданно для себя пожаловалась незнакомому в принципе человеку.

— Теперь ждет. Мне придется сойти через пару часов. Я не все дела уладил. Но в Таймерии тебя встретят и устроят, как гостью. Вместе с друзьями. Когда я вернусь, решим, как тебе помочь.

— И за это я должна… — делая паузу, напряглась в ожидании ответа.

Мужчина усмехнулся, касаясь губами распущенных волос. Пальцы нежно погладили грудь, занывшую от прикосновений.

— Стать моим личным лекарем. Мне нравятся твои методы.

Глава 44

Тариль, как и собиралась, исчезла, не прощаясь, ранним утром, к вящей радости Рыжика, беспробудным пьянством отмечавшего это событие последние пять суток. От нечего делать, я разглядывала и примеряла оставленные раяной вещи. Все они были новыми и отменного качества. Платья из дорогих тканей украшены богатой вышивкой, плащи-пальто подбиты теплым мехом, сапожки и туфельки расшиты жемчугом. Цвета насыщенные и яркие, подходящие больше брюнеткам, явно выбирались с учетом вкуса хозяйки. Я только качала головой, удивляясь, как могла Тариль променять заботливого и внимательного мужа на непостоянного Рыжика.

Бесспорно, как другу, Латусу цены нет. Но ведь она не дружить с ним собиралась.

Расправляя оборки, разглаживая рукава, завязывая атласные ленты и застегивая жемчужные пуговицы многочисленных одежек, я постоянно возвращалась мыслями к обещаниям Тика. Пыталась понять, что он имел в виду, шутил в обычной манере или готовил теплое местечко для меня в своей постели. Мне хотелось верить в благородство своего спасителя. Не замечать замашки бабника, не упускающего своего. Урок, преподанный мужем, возвращал мозги на место. У мужчин, обличенных властью, она на первом месте. Ради своего величия они пожертвуют всем. При любом намеке на угрозу устранят любого, не глядя на заслуги и чувства. В наличии последних я вообще сомневалась. Повелевающие любят только власть. Другой любви нет места в их сердцах. В том, что Тик занимает высокое положение при дворе императора, я не сомневалась. Даже в подпитии удивилась странному поспешному бегству всех, кто находился в баре. Что это за должность хантар? Не палач ли он? Вспомнив улыбку с ямочками и сравнение с феей, только покачала головой. Доверять ему однозначно не буду. Наложницей тоже не стану. Я не какая-нибудь крестьянка, я княгиня и сама буду решать с кем делить постель. И лучше держаться подальше от властителей с их сложностями. А то как бы вновь не попасть в башню. И выбирать в спутники простых, открытых и понятных, вроде Рыжика.