Если кто-либо ложился, не сняв обуви, то ремни врезались ему в ноги и ОБУВЬ ПРИМЕРЗАЛА… Из-за таких бедствий некоторые солдаты отстали, и, когда они увидели какой-то клочок земли, черный потому, что с него сошел снег, они подумали, что снег растаял… Свернув туда, они ОТКАЗАЛИСЬ ИДТИ ДАЛЬШЕ» [43], с. 97–98.

Вот еще: «Они расположились лагерем, а ночью выпал обильный снег… Выпал такой ГЛУБОКИЙ СНЕГ, что он покрыл оружие и лежащих на земле людей и как бы СКОВАЛ ПО НОГАМ вьючный скот» [43], с. 95.

В другой главе «Анабасиса» вновь возникает тот же мотив сильного холода. Причем, повторим, — НА РАВНИНАХ, а не где-нибудь высоко в горах. Ксенофонт пишет: «Я сам однажды в СИЛЬНУЮ СТУЖУ… просидел долгое время на месте, и когда я встал, то заметил, что с трудом сгибаю колени. Поэтому, убедившись в этом на собственном опыте, я подгонял всякого, кого заставал сидящим и предающимся лени… сидение на месте и бездействие способствуют ЗАСТЫВАНИЮ КРОВИ И ОТМОРАЖИВАНИЮ ПАЛЬЦЕВ НА НОГАХ, что многие, как вы знаете, и испытали» [43], с. 138.

Странно слышать о глубоких снегах, якобы покрывавших РАВНИНЫ современного Ирана и Ирака. А также — о сильных стужах, время от времени обрушивающихся на равнины этих же южных стран. Таких сильных, что отмораживаются пальцы и застывает кровь. Ничего подобного там нет и в историческом прошлом быть не могло.

Приведем, например, еще один из выразительных фрагментов «Анабасиса» такого же рода: «ДОЕХАВ ДО ГЛУБОКОГО СНЕГА, он стал искать, нет ли следов людей» [43], с. 177. Однако через пару страниц мы начинаем лучше понимать суть происходящего. Ксенофонт рассказывает: «На следующий день Севф сжег до основания деревни… с целью нагнать страх на других жителей страны и показать им, какая их ждет участь, если они не покорятся… Он… вместе с эллинами расположился лагерем на РАВНИНЕ ФИНОВ. А ФИНЫ покинули свои дома и бежали в горы. Тем временем ВЫПАЛ ГЛУБОКИЙ СНЕГ И НАСТАЛ ТАКОЙ ХОЛОД, ЧТО ВОДА, ПРИНОСИМАЯ К ОБЕДУ, ЗАМЕРЗАЛА, ТАК ЖЕ КАК И ВИНО В ГЛИНЯНЫХ СОСУДАХ, И МНОГИЕ ЭЛЛИНЫ ОТМОРОЗИЛИ СЕБЕ НОСЫ И УШИ. Тогда выяснилось, почему фракийцы носят на головах и ушах ЛИСЬИ ШКУРЫ, а также хитоны, прикрывающие не только грудь, но и бедра, а при верховой езде — плащи, доходящие до пят… Большая часть ФИНОВ убежала» [43], с. 179.

Вот все и становится на свои места. Скорее всего, в этом месте «Анабасиса» описывается одна из военных экспедиций крестоносцев XIII века в северные страны, в ФИНЛЯНДИЮ. Где живут финны, как правильно и сообщает Ксенофонт. Где действительно бывают сильнейшие морозы. Где зимой минус тридцать — не диковинка. Где промерзшие стволы деревьев звенят под ударами топора, отскакивающего от оледеневшей древесины. Когда ЗАМЕРЗАЕТ НЕ ТОЛЬКО ВОДА, НО И ВИНО, ТО ЕСТЬ АЛКОГОЛЬ! Ксенофонт отмечает, кстати, что в этих краях «НЕ СМЕШАННОЕ С ВОДОЙ ВИНО БЫЛО ОЧЕНЬ КРЕПКИМ, но для людей ПРИВЫЧНЫХ это был очень приятный напиток» [43], с. 99. Кстати, чтобы находить водку (или спирт) приятным напитком действительно нужна привычка. Неопытный человек может и поперхнуться.

Таким образом, не исключено, что апостол Павел-Фульк, он же Ксенофонт, сам лично побывал на далеком севере Руси-Орды, в холодной Финляндии. Либо же, составляя свою книгу, воспользовался какими-то путевыми заметками или военными отчетами своих соратников-крестоносцев, двигавшихся по различным направлениям в самые разные земли под знаменами Христа.

Для современных историков сама мысль о том, что некоторые «античные» походы, описанные в известном «Анабасисе», проходили по Руси и даже по ее северным землям, граничащих с Северным Ледовитым океаном, категорически недопустима. Они давно сбиты с толку скалигеровской хронологией и географией. Поэтому и стараются не замечать подобных «снежных и ледяных» фрагментов в старинных текстах. Мол, в древности все было не так, как сегодня. И уверяют нас, что на РАВНИНАХ современной Малой Азии (то есть, подчеркнем, не на вершинах гор, А ИМЕННО НА РАВНИНАХ) от леденящего персидского мороза, дескать, замерзало крепкое, не разбавленное водой вино. А также отваливались почерневшие пальцы ног у несчастных солдат-эллинов. Глаза слепли от нестерпимого сверкания раскинувшихся вокруг бесконечных снежных просторов. По-видимому, приходилось прикрывать глаза закопченными осколками стекла. (Кстати, зададимся вопросом: когда научились делать стекло?) Перенося описанные события в южные страны, историки ошибаются. Скорее всего, все это происходило не на южных раскаленных равнинах, а в северных студеных областях Руси-Орды. Населенных, в частности, финнами.

Книга «Анабасис» считается одной из важнейших в «античной» литературе. О ней говорят, например, так: «Среди книг, завещанных нам античностью, ОДНО ИЗ ПЕРВЫХ МЕСТ по их глубокому историческому интересу принадлежит мемуарам афинянина Ксенофонта, носящим название „Анабасис“» [43], с. 201.

Пишут также следующее: «Ксенофонт — писатель плодовитый и разносторонний» [42], с. 11. До нас дошли следующие его произведения: «Греческая История», «Анабасис», «Киропедия (Поход Кира)», «Воспоминания о Сократе», «Агезилай», «Гиерон», «Пир», «О домоводстве (Домострой)», «Защита Сократа на суде», «Рассуждение о лакедемонском государстве (Государственное устройство Спарты)» и некоторые другие [92], «Ксенофонт», [42], с. 11. Суммарный их объем — весьма велик. Лишь часть произведений Ксенофонта составляет два больших толстых тома современного издания [42], [43].

Как мы уже цитировали, «греки особенно ценили язык его, ясный, точный, определенный, с округленным и прозрачным строем периодов; за ИЗЫСКАННОСТЬ ВЫРАЖЕНИЙ его называли аттической пчелой» [92] «Ксенофонт». А также: «Как писателя Ксенофонта очень ценили в древности. Его называли „аттической музой“, „аттической пчелой“; Цицерон находит, что его речь слаще меда и что его голосом как бы говорили Музы… „сами Грации сложили его речь“, по словам Квинтилиана… Восторженный отзыв о Ксенофонте… дает Дион Хризостом» [42], с. 14.

Апостол Павел гоже был исключительно активным и широко известным писателем. Как мы уже отмечали, «он является одним из плодовитейших писателей апостольского века» [92], «Павел». Его произведения породили огромную литературу толкований, комментариев и т. д.

Таким образом, и в этом отношении «античный» Ксенофонт и апостол Павел-Фульк весьма схожи.

Историки пишут: «Обстоятельства смерти Ксенофонта нам неизвестны» [41], с. VIII. Известно, что Ксенофонт «был объявлен в Афинах предателем и государственным преступником и присужден к пожизненному изгнанию» [41], с. VII. По поводу апостола Павла сохранилось лишь смутное предание, будто он был казнен вместе с апостолом Петром в 65 году н. э. [92], «Павел». На рис. 1.103 и рис. 1.104 приведены старинные изображения мученичества апостола Павла.

Почему апостола Павла некоторые «античные» авторы именовали, как мы теперь понимаем, Ксенофонтом? Однозначно ответить трудно, однако можно высказать предположение. Греческое КСЕНОС означает ИНОСТРАНЕЦ [77]. Так, вероятно, прозвали апостола Павла-Савла, поскольку он пришел к христианам как бы извне, первоначально был гонителем христиан, их лютым врагом. И лишь с течением времени влился в ряды последователей Христа. В такой ситуации слово ИНОСТРАНЕЦ вполне объяснимо.