Плутарх говорит: «Род Алкивиада по отцовской линии восходит к Эврисаку, сыну Аякса, а со стороны матери — Диномахи, дочери Мегакла, ОН БЫЛ АЛКМЕОНИДОМ. ЕГО ОТЕЦ, КАИНИЙ, прославился в морском бою при Артемисии… Справедливо говорят, что РАСПОЛОЖЕНИЕ И ЛЮБОВЬ К НЕМУ СОКРАТА НЕМАЛО СПОСОБСТВОВАЛИ ЕГО СЛАВЕ; взять хотя бы Никия, Демосфена, Ламаха… знаменитых людей, современных Алкивиаду — даже имена их матерей неизвестны, что же касается Алкивиада, то мы знаем имя его кормилицы — лакедемонки Амиклы и его воспитателя Зопира…

Быть может, не стоит говорить о красоте Алкивиада, но она оставалась цветущей и в детстве, и в юношестве, и в зрелом возрасте, словом — всю его жизнь… Алкивиад, среди немногих других, имел это счастье благодаря своему ПРЕКРАСНОМУ СЛОЖЕНИЮ И ЗДОРОВЬЮ. ОН НЕМНОГО КАРТАВИЛ, и говорят, что даже это ему шло… Аристофан упоминает об этом его недостатке в стихах…

„КАРТАВЯ, то же повторял Алкивиад…“

И Архипп, насмехаясь над сыном Алкивиада, говорит: „он идет медленным шагом… и, чтобы казаться еще больше ПОХОЖИМ НА ОТЦА, КАРТАВИТ, голову склонивши на плечо“.

В его характере позже появились ПРОТИВОРЕЧИЯ И ВНЕЗАПНЫЕ КОЛЕБАНИЯ… Из всех тех сильных и пылких страстей, которым была подвержена его душа, самой пылкой было ЧЕСТОЛЮБИЕ И СТРЕМЛЕНИЕ К ПЕРВЕНСТВУ во всем, как это видно из рассказов о ЕГО ДЕТСТВЕ. Однажды он боролся; чувствуя, что противник его одолевает, АЛКИВИАД… ПРОТЯНУЛ КО РТУ РУКИ ПОБЕЖДАЮЩЕГО И ЧУТЬ НЕ ПРОКУСИЛ ИХ НАСКВОЗЬ. Тот отпустил его, говоря: „Ты, Алкивиад, кусаешься, совершенно как женщины“. „Вовсе нет, — возразил последний, — как львы“…

Алкивиад, будучи ребенком, убежал из дома к некоему Демократу, ОДНОМУ ИЗ СВОИХ ЛЮБОВНИКОВ… Антифонт рассказывает еще, что Алкивиад убил ударом дубины одного из сопровождавших его рабов в палестре Сибиртия…

Многие из благородных окружали Алкивиада, ухаживая за ним, но все они очевидно восторгались его ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЙ КРАСОТОЙ, в то время как ЛЮБОВЬ СОКРАТА СЛУЖИТ ВАЖНЫМ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ ДОБРОДЕТЕЛИ И ТАЛАНТА ЮНОШИ. Сократ видел эти черты как бы просвечивающими сквозь его красоту и боялся опасностей, заключавшихся в богатстве, аристократическом происхождении… только Сократ мог защитить его, спасти от гибели и помешать тому, чтобы растение погибло в цвету» [69], с. 335–337.

И далее: «Сначала Алкивиад, ИЗНЕЖЕННЫЙ И ОКРУЖЕННЫЙ ЛЬСТЕЦАМИ… не внимал тому, кто его наставлял и воспитывал, но все-таки благодаря своей природной одаренности он распознал Сократа И СБЛИЗИЛСЯ С НИМ, порвав с богатыми и знатными поклонниками. Вскоре СДЕЛАВШИСЬ ЕГО ДРУГОМ, Алкивиад охотно слушал речи того, кто не стремился к малодушным любовным наслаждениям…

Он считал, что он обязан встречей с Сократом БОГАМ…

Презирая самого себя, ВОСХИЩАЯСЬ СОКРАТОМ, с любовью принимая его благосклонность, испытывая УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ ПЕРЕД ЕГО ДОБРОДЕТЕЛЯМИ, он незаметно приобрел ответную любовь, так что все удивлялись, видя, КАК ОН УЖИНАЕТ ВМЕСТЕ С СОКРАТОМ, занимается с ним борьбой и живет в одной палатке…

Любовь Сократа, хотя и вынужденная бороться с любовью многих могущественных соперников, иногда все же покоряла Алкивиада; благодаря врожденной одаренности речи Сократа хватали его за сердце и вызывали слезы, но когда он поддавался льстецам, соблазнявшим его множеством наслаждений, ускользал от Сократа и, находясь в бегах, был преследуем тем, кого одного только он боялся и стыдился… Клеант говорил, что Сократ удерживает своего любимца только за уши, в то время как другие возлюбленные пользуются многими слабыми местами в его теле, недоступными для Сократа; Алкивиад же был, НЕСОМНЕННО, ПОДАТЛИВ К НАСЛАЖДЕНИЯМ — СЛОВА ФУКИДИДА О ЕГО КРАЙНЕЙ РАСПУЩЕННОСТИ подтверждают это подозрение. Но развращавшие его действовали особенно на ПРИСУЩЕЕ ЕМУ ЧЕСТОЛЮБИЕ И ТЩЕСЛАВИЕ…

Алкивиад, изнеженный, преисполненный гордости, под влиянием речей Сократа, когда последнему удавалось его поймать, много раз сжимался… становясь и робким и скромным…

Еще будучи подростком, он принимал участие в экспедиции против Потидеи, жил в одной палатке с Сократом и стоял рядом с ним в боях. В одной жаркой схватке они оба отличились; Алкивиад был ранен; Сократ прикрыл его, защитил и спас ему, на виду у всех, жизнь и оружие» [69], с. 338–340.

Плутарх продолжает: «Гиппарета была примерной и любящей мужа женщиной, но Алкивиад оскорблял жену своими связями с иностранными и городскими гетерами. Она ушла из дома… Алкивиад не был озабочен этим и продолжал свою распущенную жизнь… Алкивиад в дополнение ко всему обладал блестящим красноречием… Конные заводы Алкивиада прославились также большим количеством колесниц… Клевета и коварство дали повод еще больше говорить о честолюбии Алкивиада» [69], с. 341–343.

Прервемся на время и осмыслим сказанное.

Ранее мы уже сформулировали мысль, что само название рода Алкивиада — АЛКМЕОНИДЫ — могло произойти от славянского выражения АЛКАЮ МОНЕТЫ, то есть ХОЧУ МОНЕТ, ДЕНЕГ. При этом МОНЕТА — от МЕНЯТЬ, МЕНЯЮ. Кроме того, имя АЛК-ИВИАД могло получиться легким искажением словосочетания АЛКАЮ + ИУДА, поскольку латинские V и U иногда путались, переходили друг в друга.

Дело, конечно, не в лингвистических следах, а в том, что Алкивиад действительно характеризуется старыми летописями как чрезвычайно алчный, жадный человек. Но ведь алчность — одна из главных черт евангельского Иуды, предавшего Христа за тридцать сребренников. Добавим, что афинский род Алкмеонидов заслужил дурную славу. Геродот, например, обвиняет Алкмеонидов в коварстве [18], с. 305.

В то же время обращает на себя внимание исключительное внимание, уделяемое Алкивиаду и вообще Алкмеонидам «классиками». Как справедливо отмечает Плутарх, в его время уже были утрачены, например, имена матерей таких великих людей, как Никий, Демосфен. А вот имена родителей Алкивиада и даже его кормилицы и воспитателя сохранились в истории. Евангелия говорят об Иуде весьма и весьма скупо, что, естественно, объясняется отрицательной его ролью в жизни Христа. То обстоятельство, что Плутарх и Фукидид, напротив, весьма подробно описывают Алкивиада, вероятно, означает, что они принадлежали к людям, относившимся к Иуде-Алкивиаду хотя иногда и скептически, но с большим уважением и пониманием. Такой взгляд сквозит также и в старинных раввинских текстах, доброжелательно говорящих об Иуде Искариоте [34]. Недаром мы неоднократно уже сталкивались с тем, что Плутарх и Фукидид в некоторых случаях придерживаются иудейской точки зрения.

Мы уже показали, что «античный» философ Сократ является отражением Христа. Плутарх сообщает, что молодой Алкивиад был его УЧЕНИКОМ, причем одним из любимых учеников. Следовательно, Алкивиад должен быть одним из апостолов Христа. Кем именно? Предыдущие наши соображения показывают, что речь может идти только об Иуде Искариоте. Интересно, что, по сообщению Плутарха, Сократ (Христос) и Алкивиад (Иуда) были большими друзьями, много беседовали, вместе питались, жили в одном помещении, вместе воевали, защищали друг друга в битвах. Все это указывает на тесную дружбу. Теперь мы начинаем лучше понимать, почему в некоторых случаях, всматриваясь в старые летописи, «античные классики» XV–XVII веков путали Христа и Иуду. Они смешивали сведения о двух близких людях, жизненные пути которых сильно переплетались. Ниже мы столкнемся с новыми яркими примерами путаницы Христос Иуда.

Кстати, Плутарх отмечает, что отца Алкивиада звали КЛИНИЙ. Но мы уже видели, что одним из отражений Христа на страницах «античной» истории был КИЛОН (Коляда, Никола, Николай). Имена КИЛОН и КЛИНИЙ практически тождественны. Поэтому возникает мысль, что Клиний был не настоящим отцом Алкивиада, а его, так сказать, духовным отцом. То есть под именем Клиний здесь, вероятно, вновь выступает Христос-Килон. При этом отмечается, что именно благодаря покровительству Сократа (Христа) юный Алкивиад (Иуда) стал широко известен и приобрел авторитет в Афинах (Царь-Граде).