Сообщается также, что Галиарт, то есть место, где был убит Лисандр, было священным, здесь поклонялись Радаманту. Тут находилось СВЯТИЛИЩЕ РАДАМАНТА [24], с. 230. Все ясно. Речь идет на самом деле о Голгофе, священном для всех христиан месте. Здесь поклонялись Христу = Лисандру = Радаманту.

Считается, что культ Радаманта может иметь КРИТСКОЕ происхождение [24], с. 230. Может быть, тут слово КРИТ появилось как искажение имени ХРИСТОС? Может быть, имя РАДАМАНТ является искаженным вариантом произношения имени АНДРОНИК.

На рис. р1.2 приведен рисунок с «античной» вазы, где, среди прочего, есть и изображение Радаманта. Как сообщает историк Рене Менар, здесь Радамант показан в восточном костюме, см. рис. р1.3, и стоит справа от сидящего Плутона. Правее Радаманта сидят Минос и Эак.

По Плутарху, царь Лисандр был убит около Галиарта и потока Гоплит (или Гоплий). Не исключено, что оба названия — и Галиарт и Гоплит — как-то связаны с названием ГОЛГОФА. Напомним, что П и Ф могли переходить друг в друга, а кириллические буквы Т и Г пишутся достаточно похоже и могли путаться.

Оказывается, царю Лисандру было предсказано оракулом, что ему следует опасаться Гоплита (Голгофы?) и змеи.

Тем самым, Лисандр был, в общем-то, осведомлен о некоторых обстоятельствах своей смерти.

Согласно Евангелиям, Христос также знает о предстоящих ему страданиях, обращается к Богу Отцу, просит облегчить ему участь, но потом говорит, что подчиняется воле Бога Отца. Это — известная сцена в Гефсиманском Саду. Мы уже несколько раз подробно говорили об этом.

Согласно Плутарху, оракул сообщил царю Лисандру, что ему следует также опасаться ЗМЕИ, КОТОРАЯ ПОРАЗИТ ЕГО С ТЫЛА, см. выше. Теперь мы начинаем понимать, о чем идет речь. Как мы показали в книге «Царь Славян», образ Иуды Искариота, предавшего Христа, преломился на страницах «античных классиков» также в виде ЗМЕИ, УКУСИВШЕЙ царицу Клеопатру. А также в виде змеи, укусившей русского князя Олега. Знаменитый поцелуй Иуды, которым тот отметил Христа среди группы его учеников, дабы предать Иисуса в руки преследователей, преломился как УКУС ЗМЕИ. Получилось так, что Христос фактически ПРИГРЕЛ ЗМЕЮ НА СВОЕЙ ГРУДИ, то есть Иуду. И эта «змея» коварно укусила его. В рассказе о Клеопатре змея в буквальном смысле якобы вонзилась зубами царице в грудь и сразила ее.

Лисандра сразил враг, галиартец Неохор, на щите которого будто бы была изображена ЗМЕЯ. Так свершилось предсказание оракула, говорит Плутарх.

Повторим, что, по Плутарху, «змея» должна была ПОРАЗИТЬ ЛИСАНДРА С ТЫЛА, то есть сзади, коварно, исподтишка. Это в точности отвечает роли Иуды Искариота, подло предавшего своего Учителя, как бы нанесшего ему удар в спину.

Иуда Искариот отразился у «античных классиков» также как афинянин Алкивиад, см. главу 5 настоящей книги. Поскольку Алкивиада и Лисандра считают современниками, то следует ожидать, что Плутарх должен описать их как врагов. И действительно, наше умозаключение оправдывается. Плутарх сообщает, в частности, следующее: «Морского сражения ЛИСАНДР боялся, несмотря на то, что сократил число врагов и ухудшил их положение: ЕМУ БЫЛ СТРАШЕН АЛКИВИАД, человек решительный, имевший много кораблей и не проигравший до тех пор ни одного сражения ни на суше, ни на море» [68], т. 2, с. 99.

Следовательно, в жизнеописании Лисандра-Христа Иуда Искариот отразился, по крайней мере, дважды: как Гилипп и как Алкивиад.

Обращают на себя внимание следующие два упоминания Плутарха о некоей ЧЕРНОЙ ЖЕЛЧИ, как-то связанной с царем Лисандром.

Первое звучит так: «Аристотель говорит, что великие люди, например СОКРАТ, Платон и ГЕРАКЛ, страдали РАЗЛИТИЕМ ЧЕРНОЙ ЖЕЛЧИ, и рассказывали про ЛИСАНДРА, что он не сразу, правда, а В СТАРОСТИ ТОЖЕ СТРАДАЛ ЭТИМ НЕДУГОМ» [68], т. 2, с. 98.

И далее, через несколько страниц, еще раз: «Гнев Лисандра был вообще страшен вследствие РАЗЛИТИЯ ЧЕРНОЙ ЖЕЛЧИ — недуга, усиливающегося к старости» [68], т. 2, с. 116.

Само по себе такое упоминание, конечно, ничего особенно не значит. Однако в свете обнаруженного нами частичного соответствия между Лисандром и Христом, уместно задуматься, не есть ли это — еще один слабый след евангельских описаний? Мы уже неоднократно отмечали, что в «античной» литературе ярко отразилась сцена на Голгофе, когда умирающему Христу издевательски поднесли на шесте губку, пропитанную уксусом и желчью.

«И придя на место, называемое Голгофой, что значит: Лобное место, дали Ему ПИТЬ УКСУСА, СМЕШАННОГО С ЖЕЛЧЬЮ; и, отведав, не хотел пить» (Матфей 27:34). И далее, через некоторое время: «И тотчас побежал один из них, взял губку, НАПОЛНИЛ УКСУСОМ и, наложив на трость, давал Ему пить» (Матфей 27:48).

Вероятно, этот сюжет и отразился в геродотовской «биографии» Лисандра в виде РАЗЛИВШЕЙСЯ ЧЕРНОЙ ЖЕЛЧИ. Причем, Плутарх подчеркнул, что данный «желчный недуг» усилился у Лисандра к старости. То есть, по-видимому, ярко проявился незадолго перед его гибелью. Следовательно, не исключено, что «разлитие черной желчи» могло быть связано именно со смертью Лисандра. Но тогда сразу вспоминается сцена, когда Христу ПРЯМО ПЕРЕД СМЕРТЬЮ ПОДНОСЯТ УКСУС И ЖЕЛЧЬ. Плутарх или его поздний редактор, возможно, хотели уйти от ассоциаций с Евангелиями. Поэтому затуманили рассказ внешне правдоподобными рассуждениями о «желчном недуге», которым, дескать, в старости страдал царь Лисандр.

Кстати, согласно Плутарху, аналогичным «разлитием черной желчи» страдали также Сократ и Геракл. Но ведь мы уже знаем, что оба они также являются фантомными отражениями Андроника-Христа.

Тема ГОРЬКОГО УКСУСА всплывает и в другом месте жизнеописания Лисандра. Рассказывая о победе Лисандра, Плутарх приводит слова Теопомпа, полемизируя с ним следующим образом: «Мне кажется неудачным сравнение, принадлежащее комическому поэту Теопомпу: он сопоставил лакедемонян с трактирщицами, сказавши, что, в то время как эллины вкушали сладостнейший напиток свободы, СПАРТАНЦЫ ПОДЛИЛИ ТУДА УКСУСУ. НЕТ. ПИТЬЕ С ПЕРВОГО ЖЕ ГЛОТКА ОКАЗАЛОСЬ ПРОТИВНЫМ И ГОРЬКИМ, так как Лисандр не только не позволил народу распоряжаться своими делами…» [68], т. 2, с. 105–106.

По-видимому, Плутарх смутно помнил, что с Лисандром-Христом как-то связана тема ГОРЬКОГО И ПРОТИВНОГО УКСУСА И ЖЕЛЧИ, и потому время от времени возвращался к данному сюжету. Вставляя его то тут, то там, но без ясного понимания сути дела. Другими словами, Плутарх, в общем-то, следуя Евангелиям, «знал», что, говоря о Лисандре, надо обязательно упомянуть об уксусе и желчи. Но в связи с чем, ему уже было неясно. Вот Плутарх и придумывал различные поводы, чтобы выполнить свой долг и рассказать о черной желчи и горьком уксусе.

Кстати, в «биографиях», например, Алкивиада или Фемистокла, Плутарх почему-то об уксусе и желчи не вспоминает. Все понятно. По той простой причине, что их подали во время казни Христу-Лисандру, а вовсе не Иуде Искариоту.