- Осталось тридцать шесть дней.

Молчание послужило ей ответом. Даже Элементаль, у которого на языке вертелась пара острых замечаний по этому поводу, говорить ничего не стал, а только вяло махнул рукой - он был весь в себе.

- В конец концов Харон тоже не был мускулистым атлетом! - наконец после продолжительной паузы, не обращаясь ни к кому конкретно, заявил он. - И ничего, столько людей переправил...

- В царство мертвых, - заметил Фредерик. - У нас цель другая.

- Ну да, ну да, - тихо согласился карлик.

Задумавшись, сидящие за столом не заметили, как к ним приблизился старик. На нем был какой-то старинный, иноземный наряд, судя по виду довольно древний, хотя и еще крепкий, который источал терпкий запах химикалий. Сэр Роберт поморщился: он на дух не выносил богопротивных чернокнижников, а тут уже второй за несколько суток. Поэтому когда старик протянул ему перстень, он подался назад и указал рукой на Элементаля.

- Ему, пожалуйста.

Старик, кивнув, протянул перстень Элементалю. Тот чинно склонил голову набок и принял дар без лишних слов. Надев перстень на безымянный палец, Элементаль осмотрел его с разных сторон, после чего соизволил-таки узнать, что же за силу вложил старик в бывшую родовую реликвию.

- Теперь перстень может зажигать солнце, - просто пояснил старик. - Тому, у кого он на пальце, требуется только произнести "АХА". И помните, за ночь силой перстня можно воспользоваться только один раз.

- Зажигать навсегда?! - изумился Элементаль.

- Нет-нет! Всего на несколько минут. Но ты же понимаешь, мой друг, что зачастую и несколько минут могут проделать с жизнью столько удивительных вещей, что потом уже поздно будет определять, где же именно ты расстался с этой самой жизнью.

- А вы - поэт! - восхитился Элементаль.

- В некотором роде, - скромно признался старик и, повернувшись к остальным, произнес: - Вам пора.

- Минутку, - остановил его Элементаль. - А вы не боитесь отпускать с нами свою дочь?

- Боюсь? - удивился старик.

- Да, с нами, с мужчинами...

- Так ты в этом смысле! Тогда нет, почему я должен этого бояться, если их плоть, - он указал на сэра Роберта и Фредерика, - мертва? А тебя, мой друг, я так полагаю, Пираллида усмирит, не будь она моей дочерью! В действительности же я боюсь, конечно, не вас, а тех, кто встретится вам по пути к Ордену Мандрагоры. Но ей очень нужно туда попасть...

Карлик бросил на девушку косой взгляд и протянул руку с намерением коснуться ее пальцем. Лучше бы ему этого не делать, поскольку Пираллида одной рукой схватила выставленный палец, а другой в мгновение извлекла из ножен клинок. Блеснула сталь, и, дабы не остаться беспалым, карлик завопил:

- Хорошо, черт побери! Теперь я вижу, что ты - живая и идешь в Орден с какой-то иной целью!

Палец был отпущен, и в интонациях Элементаля вновь зазвучала насмешка:

- А что красивой девушке понадобилось в Ордене Мандрагоры или, может, кто? Интересно было бы знать... - Пираллида кашлянула, и Элементаль осекся: - Но это я так, к слову.

Дальнейшее пронеслось с быстротой молнии. Из явных и тайных сусеков хибары на стол были извлечены съестные припасы, котомки, веревки, переметные сумы, разнообразная одежда и невесть какое оружие - от лука до блестящего нагрудника с гербом, изображавшим единорога, подпирающего букву "Е". Элементаль тотчас нацепил нагрудник на себя, но так как тот закрывал его почти до колен, отбросил его прочь и подобрался к доспехам, защищающим руки. На его плечи ничего подходящего не нашлось, зато уж предплечья он закрыл на славу: давно нечищеные раструбы сели на его запястья как влитые, только защелки звякнули. Больше он ничего себе не взял, хотя глаза, конечно, разбегались от всего этого богатства.

Сэр Роберт смотрел на все свысока - ему ничего не требовалось, кроме, пожалуй, еды на долгий поход, но это была не его забота. Фредерик ограничился плащом, достигавшим его пят; из оружия он выбрал еще один средних размеров клинок, который засунул себе за пояс. Пираллида взяла лук и перекинула через плечо кожаный ремень с притороченным к нему колчаном, ощерившимся на мир опереньями десятка стрел. В остальном же она была готова к походу давным-давно, а потому занималась тем, что набивала котомки едой. Вскоре путешественники предстали перед стариком во всеоружии.

Старик распахнул дверь, и в комнату ворвался розоватый свет восхода. Там, за дверью, было уже утро, и Элементаль, который никак не мог предположить этого, от неожиданности замер на месте. Фредерик и сэр Роберт также в недоумении завертели головами по сторонам: в комнате с единственным окном была ночь, а за порогом уже вовсю разгоралось утро... Старик смотрел на них - в глазах его тлела горечь.

- С Богом! - не желая ничего объяснять, напутствовал он.

- Вы нас не проводите? - спросил сэр Роберт.

- Ему нельзя, - ответила за отца дочь и первой направилась вниз по бесконечному холму.

Старик же незаметно для остальных придержал Элементаля. Дождавшись, когда сэр Роберт, Фредерик и Пираллида отошли на достаточное расстояние, он наклонился и прошептал карлику в ухо:

- Лучше доведи их, мой друг. Потому что, если все выходит иначе, Проводники становятся Стражами Границ. А это очень скучно сидеть в доме целую вечность, не имея возможности прогуляться за порог... И одиноко к тому же. Будь умнее меня, мой друг!

- Я понял... - кивнул Элементаль и, помолчав, рассудил: - Вас ждет за порогом смерть. Но кем же вы станете тогда?

- Не знаю. Ведь вторая часть трактата не написана - каждый творит ее для себя сам. Так что прежде чем опустить ногу, хорошенько подумай, туда ли ты делаешь шаг. Помни об этом!

- Я буду помнить. Прощайте!

Элементаль, высоко вскидывая ноги, сделал пару шагов, повторяя про себя: "Прежде чем опустить ногу, подумай, туда ли ты делаешь шаг", - и резко развернулся, решив еще раз отблагодарить старика за науку. Его взгляд уперся в закрытую дубовую дверь - старик ушел. Тяжко вздохнув, Элементаль поплелся вслед за остальными. Он никуда не спешил. Он шел по квадратным отпечаткам сапог сэра Роберта и размышлял о своем.

От водоворота разных мыслей его оторвал окрик Пираллиды. Решив про себя, что размышления о будущем для дороги слишком тяжелая ноша, карлик махнул на все рукой и припустил бегом; вскоре он нагнал остальных.

- Ты должен нас вести - ты не забыл?! - проворчал Фредерик.

- Нет.

- Или у тебя много лишнего времени... - поддержал своего конюшего сэр Роберт.

- Нет.

- Не приставайте к нему, - заступилась за Элементаля Пираллида. - Трудно вести, не зная дороги.

- Спасибо.

- Ты что-то потерял многословность. - Пираллида покосилась на Элементаля. - Тебя огорчил отец?

- Кого может огорчить добрый старикан. И вообще он мой друг! По праву кровного родства ты тоже можешь называть меня так... А сейчас давайте помолчим. Я начал сочинять плачевную песнь во славу всех Элементалей, которых в случае неудачи ожидает вечный приют в четырех стенах. Это будет грустная песнь. Если я не доведу вас, то в своем приюте, который я назову "Обитель покоя", я буду исполнять ее вновь прибывшим, дабы души их наполнились сочувствием и пониманием того, что их ждет впереди. Я буду исполнять ее на лютне, в течение трех часов - это будет долгая, печальная...

- Заткнись, стихослов! - прорычал сэр Роберт.

Они шли, спускались с одних холмов, потом снова восходили на другие, замирали на вершинах в ожидании увидеть жилище или город или хоть намек на присутствие человека, но до полудня не встретили никого и ничего. Не желая терять драгоценного времени, они перекусывали на ходу и снова двигались на север, ориентируясь по солнцу. Элементаль время от времени вслух выдавал двустишия, часто повторялся - по его изможденному, запыленному лицу всем было видно, что песнь так и останется незавершенной. Поэтому его не трогали. За исключением карлика, никто не тревожил тишину.