- Хорошо бегаешь! - вслух, но с ноткой издевки в голосе заявил Элементаль, подходя поближе.
- Я не знал, кто вы, - пробормотал в оправдание Герон. - Все произошло слишком неожиданно.
- Даже не узнал монсеньера Без имени?
- Я его не видел.
Элементаль приблизился вплотную и смерил Герона пронизывающим взглядом. Следом за ним подошли сэр Роберт и Фредерик - они также принялись осматривать незнакомца с головы до пят. Тот и носом не повел на столь бесцеремонное изучение его людьми и лишь опасливо косился на Духов, которые развлекались мягкими волосами Пираллиды - они вздымали черное облако вверх и, отпустив, рассыпали его по плечам; заметно было, что девушке все это до чертиков надоело, тем не менее она молчала, не решаясь в присутствии мужчин показывать свои женские слабости.
Элементалю же явно пришлась по вкусу черная кожаная куртка Герона. Без рукавов, прошитая для крепости там, где следовало и там, где нет, длинными стежками просмоленной нити она сидела на худом и сильном торсе Герона как влитая.
- Курточку не продашь? - решив, что с церемонией знакомства покончено, тоном прожженного торговца осведомился он.
- Нет, - отрезал Герон.
- Жаль. А то деньги есть.
- Оставь их при себе.
Сэра Роберта не интересовали подобные мелочи. И вообще с первых же слов его речи стало ясно, что с церемонией знакомства еще далеко не закончено:
- Мы о тебе мало что знаем, Герон... А ведь ты служил Торнтону! Не хочешь рассказать нам о себе, о нем?
- Спрашивайте. - На загорелом до черна лице Герона не мелькнуло ни тени беспокойства. - Я наемник. Я не умею рассказывать, тем более о себе. Спрашивайте, - повторил он. - Но думаю, что будет лучше, если мы сразу же двинемся в путь. Монсеньер сказал мне, что у вас очень мало времени. Расспросить можно и в дороге.
- Что верно, то верно, - согласился сэр Роберт.
Его взгляд потеплел. Как-никак, а он встретил родственную душу, на деле знающую, с каким звуком вонзается в плоть каленая сталь и чем пахнет жестокая битва. Правда, душу без веры. Но все же первый ответ Герона его полностью удовлетворил.
- Кстати, как звать рыска? - уже мягче поинтересовался он у наемника.
- Бот.
- Ну, пусть будет так...
Меж тем мужчины замешкались и разом в одно движение повернулись к Пираллиде. К этому моменту ей удалось отогнать прочь навязчивых Духов, и они ютились неподалеку, не обращая ни на кого внимания. Почувствовав устремленные на нее взгляды, девушка вскинула голову, но, на предложение сэра Роберта продолжить путешествие верхом, ответила отказом. В итоге, Бот был нагружен поклажей, а остальные продолжили путешествие пешком. День был в самом разгаре.
- Что ждет нас дальше на пути, Герон? - Сэр Роберт шагал по левую руку от наемника - правой Герон вел под уздцы Бота. - Какой город?
- Бот. - Видя недоумение сэра Роберта, Герон поспешил объясниться: - Я приобрел там свою лошадь, а у нас принято называть лошадей по городу, где их приобрели.
- Угу, приобрел! - проворчал плетущийся чуть позади Элементаль. - Говори уж, как оно есть: отнял силой!
- Это моя жизнь!
- Твоя-твоя, кто бы спорил!
Резкие слова вспыхнули и сгорели - соткалось молчание. Маленький отряд под предводительством Герона двигался вперед, на север.
По левую руку от Герона все так же шел сэр Роберт, позади них - Элементаль, который время от времени гладил Бота по ляжке, чувствуя, как под ладонью пульсирует горячая кровь. Это успокаивало карлика и отвлекало от мыслей о Героне - своим "приобрел" наемник вывел его из себя. За ними, шагах в пяти, в полной тишине брели Фредерик и Пираллида. Духи летели за девушкой и чем-то напоминали мальчиков-рабов - дай им руки и ноги, да в руки шлейф платья сходство было бы разительным.
Так, в молчании, поднимаясь все вверх и вверх, путешественники продвигались вперед, пока не достигли вершины лощины, где ее склоны выровнялись и сама она растворилась в безбрежной равнине, уходящей вдаль до самого горизонта. Из-за отсутствия влаги трава под ногами стала редкой, а местами и исчезла вовсе, образовав большие желто-коричневые пятна по цвету выходящего наружу песка. Стало скучно.
Чтобы хоть как-то отвлечься от однообразия пейзажа, Фредерик оставил Пираллиду в одиночестве и нагнал идущую впереди троицу. Он не слышал приведших к молчанию резких слов, а потому без излишних вступлений сразу же начал с вопроса:
- Герон, а Торнтон что, действительно мертвец?
- Я не знаю. Да этого никто знает! Он повелевал нами и платил хорошие деньги. Однако все время держался на расстоянии, как и подобает мудрому предводителю. Ведь мудрый предводитель никогда не будет есть с вами из одной чашки просто из опасения случайно проявить неподобающую мягкость. Мы видели, как он истекал кровью от ран, но ни разу не слышали стонов. Наутро после битвы он мог встать таким же свежим, как это было накануне, хотя мы, даже те, кто не получил никаких царапин, валились с ног обратно в сон от бессилия. Тут, конечно, не обошлось дело без бесовских чар, но нам, наемникам, до этого, нет никакого дела. Одно могу сказать точно, он силен, как бык, и в честной схватке ему нет равных.
- Ну а слабости?! Он пьянствовал, ел, водил на ночь женщин?
- Все чушь! Я пожил дольше вашего на землях мертвых и могу сказать, что и мертвецы пьют, чревоугодничают и водят на ночь женщин не меньше живых. Плоть, даже мертвая, любит женские ласки. Конечно, проку от этого мало и детей у мертвых не бывает, но, поверьте мне, на взгляд отличить мертвого от живого, если, конечно, тот не рассыпается на части от ветхости, вы вряд ли сможете. Достоверно только одно: плоть мертвого холодна, как камни тех склепов, где им следовало бы находиться.
- Но ведь ты тоже мертв... - промолвил бывший конюший.
- О себе я говорю в первую очередь! - Герон вскинул руку вверх и повертел пальцами перед носом конюшего. - Трогай, ну! Ладонь холодна как мрамор!
- Зачем же ты тогда хотел, чтобы тебя оживили?
- Теперь уже не знаю сам... Наверное, мне впервые в жизни было страшно...
- Может, Торнтон жал кому-либо руку - я имею в виду живым? - не отставал от наемника Фредерик.
Герон остановился, отпустил коня и в недоумении поднес пятерню к покатому лбу - на миг его глаза скрылись ото всех. Пригладив пальцами волосы, он неожиданно воскликнул:
- Святые мощи! Ведь вы не видели Торнтона! Правда, не видели?!
- Нет, - ответил за всех Фредерик.
- А-а, ну тогда все ясно! Сейчас я вам его опишу. Надеюсь, дальше не будет глупых вопросов. - Вновь подхватив рысака под уздцы, Герон пошагал дальше. - Его называют "Серый дракон". Хотя по правде следует величать "Серая мышь" - все его одеяние состоит из сшитых вместе мышиных шкурок. Видимо, мышиный мех весьма хорошо держит тепло, поскольку даже на Перешейке Магов, - единственном месте во всем Мортвилле, где вечно лежит снег, и мы кутались в любой клочок ткани, лишь бы удержать хоть частицу тепла, - Торнтон разгуливал в своем наряде как ни в чем не бывало.
- Тогда почему дракон? - недоуменно спросил Фредерик.
- Я бы ни монеты не поставил на того, у кого хватило бы наглости назвать Торнтона "мышью", - усмехнулся Герон. - Но это не главное. Все дело в накидке. Торнтон говорит, что она - часть крыла настоящего дракона. Однако я в это мало верю... Не может же, в самом деле, шкура дракона состоять из клочков?! - обратился он к сэру Роберту, но, видимо, и не ожидал ответа, поскольку тут же продолжил: - По-моему, это те же самые неизвестным образом склеенные шкурки, только сквозь них продето нечто вроде ребер... Так вот, когда Торнтон скачет, эта накидка раздувается наподобие крыла летучей мыши и полощется позади над крупом коня, издавая звук рассекающей воздух стрелы. Словно сам дьявол летит по воздуху! Я же говорю, он силен, как бык: удержаться в седле, да еще против ветра, да еще когда конь мчит во всю прыть, а всадника рвет назад такой "капюшон", может только Торнтон! - Герон помолчал, восстанавливая дыхание. - Его лицо всегда скрыто до самых глаз. Только запыхавшись в бою, он позволяет себе оголить нос, чтобы отдышаться - не более... А насчет того, чтобы пожать руку... Он никогда не снимает своих мышиных перчаток, да и, откровенно говоря, не очень-то хочется их касаться. Что-то есть в этом одеянии омерзительное и холодное, выползшее из той же мышиной норы.
