Высоко в небе маленькие африканские орнитоптеры[8] начали бомбить город. Яркие огни брызнули во все стороны, раздались вопли.

— Это «на бис»! — воскликнула миссис Кристия, — Герцог повторяет для тех, кто пропустил в первый раз.

Пожалуй, госпожа Кристия была единственной свидетельницей первоначального действа. Она всегда прибывала первой.

— Пойдем, Джерек. Все идут к Волверхэмптону. Там и будет показан обещанный сюрприз.

— Очень хорошо.

Джерек позволил взять себя за руку и повести к Волверхэмптону, находившемуся на дальнем конце коллекции городов.

Вдруг пламя исчезло — наступила темнота и тишина.

— Восхитительно! — прошептала миссис Кристия, сжимая его руку. Джерек закрыл глаза.

Когда Джерек уже стал подумывать о несовершенстве паузы, которую хозяин так удлинил, из мрака донесся голос Герцога:

— Милые друзья! Без сомнений, вы прониклись темой нашего вечера. Имя ее «Бедствие»!

— Занимательно сравнить это представление с тем, что давал Пэр Карболик пару лет назад, — произнес нежный спокойный голос, и Джерек улыбнулся, узнав Лорда Джеггеда.

— Подождем, когда зажжется свет, — ответил он.

И тотчас появился свет. Он сфокусировался на странном, асимметричной формы, холме, возвышающемся на постаменте из прозрачной стали. Холм казался облитым зелено-желтой слизью, которая пульсировала и издавала тихие хлюпающие звуки. Все это выглядело весьма непривлекательно.

— Да-а, — прошептал Лорд Джеггед из темноты, — это в духе темы. Хотел бы я знать, что за бедствие могло довести до такого?

Госпожа Кристия крепче прижалась к руке Джерека и, невпопад хихикнув, съязвила:

— Увы, и этот опус Герцога с треском провалился.

— Вы столь проницательны, о повелительница, — галантно заметил Лорд Джеггед, — сколь и вожделенны!

Герцог все еще невидимый вещал:

— Друзья мои! Это — космический корабль. Он приземлился на этом месте день или два назад.

Джерек был разочарован. По недоуменному молчанию, которое хранили другие гости, он догадывался, что все испытывают похожие чувства. Хотя Джерек и не мог припомнить ни одного подобного случая за последние годы, само по себе приземление космических кораблей не считалось чем-то достойным внимания.

— Этот корабль проделал самый долгий путь из всех, посетивших нашу древнюю планету, — сообщил голос Герцога Квинского. — Чтобы оказаться здесь, ему пришлось преодолеть световые миллионолетья. О, как это поразительно!

«И все-таки это не повод поднимать такую шумиху», — подумал Джерек.

— Странно, — опять послышался бесстрастный голос Лорда Джеггеда. — Научная нотация. Можно подумать, Герцог позаимствовал страничку из трудов Ли Пао, слегка изменив ее, а это так не похоже на нашего Герцога.

— Возможно, сенсуализм ради сенсуализма[9] утомителен даже для Герцога, — сказал Джерек. — Но, несмотря на это, — согласитесь, — эта сцена впечатляет!

— Ох уж, эти проблемы вкуса! Боюсь, они так и останутся предметом дискуссий вплоть до нашего решения завершить свое бренное существование, — вздохнул Лорд Джеггед.

— Вы все полагаете, что это не повод для суеты, — сказал Герцог, как бы отвечая им обоим, — вы правы! Обитатель этого самобытного корабля, волею судеб оказавшийся здесь, добавил пикантности теме этого вечера. Я надеюсь, он развлечет вас. Итак, вот он! Его зовут, насколько в моих силах выговорить — Юшарисп. Он обратится к вам через собственную переводящую систему, которая во многом уступает нашим, и я уверен, вы, подобно мне, найдете его забавным. Друзья! Я дарю вам космического путешественника Юшариспа!

Луч потускнел, а затем высветил существо нескольких футов роста без головы и рук, которое стояло на другой стороне постамента на четырех кривых конечностях. Верхняя часть его круглого туловища была заполнена пунктирной линией светлых, отливающих фарфоровой голубизной, глаз. Чуть ниже находилось небольшое отверстие, которое Джерек принял за рот. Все туловище темного мутно-коричневого цвета было испещрено крошечными зелеными крапинками. В целом, несчастный имел довольно неприятный вид.

— Приветствую вас, жители этой планеты, — начал Юшарисп. — Я прибыл от имени цивилизации Пвили, — механический переводчик скрежетал несколько секунд, и Юшариспу пришлось покашлять, чтобы отрегулировать его, — … отдаленной на много галактик отсюда. Я вызвался добровольно лететь по Вселенной, разнося сообщение. Я считаю своим долгом рассказать всем разумным жизненным формам, что нам известно. Я… — снова пауза и кашель, пока Юшарисп настраивал свой переводчик, который скорее был механическим, нежели органическим устройством, и, вероятно, был вживлен в его горло посредством грубой хирургии.

Устройство привлекло внимание Джерека, он уже слышал, что похожие аппараты существовали то ли в 19-м веке, то ли чуть позже.

— … извиняюсь за плохую работу моего оборудования, — продолжал Юшарисп. — Им пришлось много пользоваться за последние две или три тысячи лет, пока я странствовал по вселенной, оглашая весть. Покинув вас, я продолжу свою миссию, пока, в конце концов, не умру. Наверное, это случится через несколько тысячелетий, жаль только, до того, как удастся предупредить все разумные существа.

Неожиданно раздался рев, и Джерек вспомнил о львах, так как не мог предположить, что столь громкий звук испускался из такого маленького рта. Но из-за смущенных телодвижений чужака и его кашля стало ясно, что опять барахлит переводчик. Джерек заерзал.

— По всей вероятности, это и есть мастерство. Однако, какая бестактность, удерживать нас здесь против воли. В конце концов, не все наслаждаются скукой.

— О, Вы несправедливы, Лорд Джеггед, — возразила госпожа Кристия. — Я начинаю испытывать небольшую симпатию к этому зверьку.

— Сухой слог, — сказал инопланетянин. — Извините, сухой слог, — он снова прочистил горло. — Лучше я буду краток, насколько возможно.

Гости начали довольно громко обмениваться впечатлениями.

— Короче говоря, — сказал инопланетянин, стараясь быть услышанным в поднявшемся гуле голосов, — мой народ пришел к неизбежному заключению, что мы живем на Краю Времени. Вселенная вскоре вывернется наизнанку, и ни один атом не уцелеет. Вся жизнь погибнет. Все солнца сгорят, все планеты разрушатся, тогда цикл Вселенной закончится и начнется другой. Мы обречены, братья по разуму, мы обречены!

Джерек зевнул и стал ласкать грудь миссис Кристии. Подумалось, что инопланетянину пора закругляться.

— Я вижу, вы шокированы (хрим, хрям, хрум), — завопил инопланетянин. — Вероятно, я мог бы (р-р-р) сказать это тактичнее, но у меня (хрим, хрям, хрум) мало времени. Мы, конечно, ничего не сможем сделать, чтобы избежать этой участи. Но остается только мудро (хрим, хрям, хрум) встретить смерть.

Миссис Кристия хихикнула. Они опустились на землю, и Джерек силился припомнить, как расстегивается нижняя часть ее одеяния. Миссис Кристия уже раскрыла объятья.

— Кнопки! — воскликнул Джерек, не забывший даже такой незначительной детали.

— И все-таки, это поразительно! — воскликнул Герцог Квинский. Голос его был напряженным после, хоть и неудачной, но страстной попытки заразить гостей своей увлеченностью. — Конец Вселенной! Восхитительно!

— Даже если это и так, — произнес Лорд Джеггед, нащупывая ритмично двигающийся зад Джерека и прощально похлопывая его, — то сама по себе идея не нова.

— Мы все обречены! — довольно деланно рассмеялся Герцог. — О, как это мило!

— Мое почтение, Джерек. Прощайте, прекрасная госпожа Кристия, — откланялся Лорд Джеггед и с оскорбленным видом покинул вечеринку, окончательно разочаровавшись в Герцоге.

— До встречи, Лорд Джеггед, — одновременно попрощались Джерек и госпожа Кристия. — И в самом деле, такой унылой вечеринки не было уже тысячу лет.