На крышку корзины водрузили три жестяные кружки и жестяную миску. Рядом стояла банка молока и пачка сахара с маленькой ложечкой.

— Минута или две, чтобы дать ему завариться, — приговаривал инспектор Спрингер, обращаясь к Джереку. — Это то, чего мне не хватало больше всего.

Джерек не понял: имел ли он в виду сам чай или связанный с ним ритуал. Из ящичка находящегося рядом с ней, миссис Ундервуд достала набор бисквитов и разложила их на жестяном подносе. Наконец, чай был разлит по кружкам и сдобрен молоком и сахаром. Инспектор Спрингер первым отпил.

— О! Превосходно, не так ли? Миссис Ундервуд протянула большую чашу капитану Мабберсу. Он понюхал ее, затем всосал половину содержимого на одном дыхании.

— Гурп? — спросил он.

— Чай, — ответила она ему. — Надеюсь, вам это придется по вкусу. Других крепких напитков у нас нет.

— Ч-а-а-ай! — пренебрежительно скопировал капитан Мабберс, глядя на своих компаньонов. Они фыркнули от смеха. — Круфруди, — протянул он чашку за добавкой.

— Это на всех вас, — строго сказала миссис Ундервуд, махнув рукой на его подчиненных. — Для всех.

—Фрит хрунти? — он казался сбитым с толку. Она забрала у него чашку и отдала гуманоиду рядом с ним. — Трочит шарт, — фыркнул капитан Мабберс и подтолкнул локтем своего товарища. — Нуутчу? — Латов это развеселило. Чай расплескался, когда они взорвались смехом. Инспектор Спрингер прокашлялся. Миссис Ундервуд отвела глаза в сторону. Джерек, чувствуя необходимость завязать своего рода дружбу с Латами, засмеялся вместе с ними, пустив пузыри в чай.

— Не надо, мистер Карнелиан, — сказала она. — Их примитивные замашки вряд ли могут служить хорошим примером для вас. Помните, что вы не дикарь.

— Они оскорбили вашу мораль?

— Нет, мораль здесь ни при чем.

— Вас покоробило отсутствие эстетики в их поведении?

— Совершенно верно.

Она снова отдалилась от него. Он допил чай, который показался ему невкусным. Но ради ее одобрения он готов был принять любые ее пристрастия. Бисквиты один за другим исчезли. Инспектор Спрингер закончил первым, он вытащил из кармана большой платок и промокнул им усы. Затем, подумав некоторое время, он выразил опасения Джерека вслух.

— Конечно, — сказал он. — Этого запаса теперь хватит ненадолго, да?

— Он кончится очень быстро, — сказала миссис Ундервуд.

— И Латы постараются украсть его, — добавил Джерек.

— Им придется очень постараться, — сказал инспектор Спрингер с уверенностью профессионального защитника собственности. — Будучи англичанами, мы справедливы и не дадим им умереть от голода, но не допустим преступления. Сейчас нам нужно подумать, как научиться кормиться от земли. Я имею в виду рыбу и все такое…

— Рыбу? — неуверенно протянула миссис Ундервуд. — Разве здесь есть рыба?

— Я имею в виду чудовищ! — уточнил инспектор. — Разве вы их не видели? Они похожи на акул, но немного поменьше. Поймать бы одну из этих тварей, и нам хватит еды на несколько дней. Я займусь этим. — Он снова просветлел и, казалось, радовался вызову, брошенному судьбой. — Мне показалось, что я видел кусок бечевки в корзине. Улитки послужат неплохой приманкой.

Капитан Мабберс показал на свою пустую чашку.

— Гротчнук, — сказал он с чувством.

— Больше нет, — категорично заявила Ундервуд. — Чаепитие закончилось, капитан Мабберс.

— Гротчнук мибикс?

— Все кончилось, — сказала она, словно ребенку. Сняв крышку с чайника, она показала ему мокрые листья. — Видите?

Он быстро взял чайник и, запустив руку в отверстие, схватил их и запихал в рот.

— Глоп-бип! — одобрительно прочавкал он. — Дрекси глоп-бип!

Смирившись с судьбой, миссис Ундервуд не стала мешать его пиршеству.

— И мы поверили, вашим россказням, что корзина в полной безопасности! — возбужденно говорила Амелия, чуть не толкнув спящего инспектора ножкой. Джерек уловил в ее голосе знакомые нотки.

Инспектор Спрингер тоже уловил их. Он густо покраснел, глядя на свое запястье, к которому был прикреплен разрезанный ремешок.

— Я п-привязал его к к-корзине, — начал заикаясь оправдываться он. — Они должно быть о-обрезали его.

— И давно вы почиваете, инспектор? — поинтересовался Джерек.

— Что вы? Я совсем не спал. Только п-прикрыл глаза. Сущий п-пу-стяк!

— Вы прикрыли глаза очень крепко! — тяжело вздохнула Амелия, пристально всматриваясь в серое предрассветье. — Судя по вашему храпу, который я слышала всю ночь.

— Ну что вы, мэм…

— Они могут быть уже в нескольких милях, — перебил его Джерек.

— Они хорошо бегают, когда захотят. Вы тоже плохо спали, миссис Ундервуд?

— Только инспектор, кажется, основательно отдохнул, — сверкнула она глазами на инспектора.

— Если вы хотите, чтобы ваш дом ограбили, скажите полиции, что вы уезжаете на выходной. Так всегда говорил мой брат.

— Это вряд ли справедливо, мадам… — начал он, но понял, что находится на зыбкой почве. — Я принял все меры предосторожности. Но эти иностранцы с их ножами, — он снова показал на обрезанные ремешки. — Этого нельзя было предвидеть.

Бросив взгляд на песок, Амелия сказала упавшим голосом:

— Все испорчено! Еще вчера мы встречали рассвет у моря и вокруг не было ни единой души! Вы только посмотрите на эти следы! — она показала под ноги.

Почва определенно хранила неизгладимые отпечатки конечностей скрывшихся Латов.

— Они несут корзину, — предположил инспектор Спрингер. — Поэтому не могут идти очень быстро, — он прижал руки к груди. — О-о, я ненавижу начинать день на пустой желудок.

— В этом вам некого винить кроме себя, инспектор, — ехидно заметила Амелия.

Она устремилась вперед, и ее спутникам ничего не оставалось делать, как натянув пиджаки, последовать за ней.

Путники вошли в огромную папоротниковую рощу. По сломанным веткам и разбросанным листьям миссис Ундервуд цепким взглядом определяла маршрут похитителей. Солнце, золотое и роскошное, было в зените. Жара вступила в свои права, и инспектор теперь безуспешно прикладывал платок то к вспотевшему лбу, то к шее, надеясь на скорую передышку, однако миссис Ундервуд не позволяла им остановиться.

Холм становился все круче и круче, но Амелия не замедляла шаг. Оба джентльмена тяжело дышали: Джерек с удовольствием, а инспектор с шумным негодованием. Дважды он отчаянно выдохнул: «женщины» как проклятье из проклятий, невнятно добавив еще какие-то слова. Джерек, напротив, приветствовал испытания в предчувствии приключений, хотя и не верил, что они настигнут капитана Мабберса и его сородичей.

Она все еще опережала их.

— До вершины осталось совсем немного, — объявила она.

Инспектора Спрингера это не приободрило. Пятнадцатифунтовый папоротник — гигант жалобно зашелестел, когда инспектор прислонился всей своей избыточной массой к его стволу.

— Нам нужно держаться как можно ближе, — сказал Джерек, проходя мимо. — Иначе мы можем потерять друг друга из виду.

— Она законченная сумасбродка! — пробрюзжал инспектор. — Я давно знаю это, — он все же последовал за Джереком и даже догнал его, когда тот на четвереньках перебирался через упавший ствол, оставивший на брюках Джерека два ярко-зеленых пятна.

Джерек втянул воздух.

— Ваш аромат! Удивительно… я не встречал подобного благоухания прежде. Это ваш дух. Очень резкий, но, определенно, приятный.

— Гр-р! — выдавил инспектор Спрингер.

Джерек вдохнул снова, продолжив подъем и рассуждения.

— Определенно, едкий…

— Слушай, ты, сукин ты сын…

— Изумительно! — послышался голос миссис Ундервуд, хотя ее саму не было видно.

— Это великолепно!

Инспектор Спрингер вцепился в лодыжку Джерека.

— Советую оставить ваши замечания при себе.

— Извините, инспектор, — нахмурился Джерек, пытаясь освободить свою ногу. — Я не хотел вас обидеть. Просто этот дух — пот, не так ли? — необычен в Конце Времени. Я действительно наслаждаюсь им..