— Вероятно поздний девон, — сказала она небрежно.

Незнакомец подтвердил это.

— Обычное искажение времени, — продолжал Джерек, — в которое вы угодили, как и мы. Опасаясь глобальных парадоксов, время вытолкнуло нас из вашего периода, как и Латов. Вам не повезло, что вы оказались рядом…

Инспектор Спрингер заткнул уши, направляясь к ботинкам, как к якорю спасения.

— О, боже! Все сначала. Это ад! Так и есть!

— Я начинаю разделять вашу точку зрения, инспектор, — холодно произнесла миссис Ундервуд.

Она резко развернулась на каблуках и устремилась к зарослям папоротника на краю пляжа. В других условиях совесть не позволила бы ей сделать это, но Амелия была на грани отчаяния.

Она считала, что это Джерек виноват в появлении инспектора Спрингера, это было сродни тому, если бы он вызвал Сатану в Рай.

Джерек был ошеломлен этим маневром, как и всякий другой влюбленный викторианской эпохи.

— Амелия, — это было все что он мог пролепетать. Она, конечно, не ответила. Инспектор Спрингер дошел до своих ботинок и сел рядом с ними. Он вытащил из одного серый шерстяной носок. Пытаясь натянуть его на мокрую ногу, он задумчиво рассуждал сам с собой:

— Чего я не могу понять, так это нахожусь ли я сам при исполнении обязанностей, или нет.

Миссис Ундервуд направилась в заросли папоротника, решительно исчезая в шелестящих на ветру глубинах. Джерек пустился в неуклюжую погоню. Хозяин в нем колебался только секунду:

— Возможно, мы увидимся, инспектор.

— Нет, только через мой…

Но пронзительный вопль нарушил их беседу. Они обменялись взглядами. Инспектор Спрингер забыл все, что разделяло их и, подчиняясь инстинкту, вскочил на ноги, заковыляв вслед за Джереком к месту предполагаемого преступления. Этого можно было и не делать, потому что миссис Ундервуд собственной персоной с искаженными от негодования и ужаса лицом мчалась им навстречу. Увидев своих спасителей, она остановилась, судорожно хватая ртом воздух. Не в силах что-либо произнести, она лишь показала назад в качающиеся заросли.

Папоротники раздвинулись. На них уставился единственный глаз с тремя зрачками, устойчиво и вожделенно направленными на задыхающуюся от бега миссис Ундервуд.

— Мибикс, — сказал хриплый вкрадчивый голос.

— Феркит, — ответил другой.

Переваливаясь с ноги на ногу, в разодранных полосатых пижамах гуманоиды в три фута ростом, с пуговицеобразными носами, грушевидной головой, большими ушами, длинными усами появились из кустов с обеденной вилкой из серебра и серебряным ножом в руках. Джерек однажды носил пижаму в Детском Убежище, страдая от режима робота, выжившего со времен поздних Множественных Культур. Он узнал капитана Мабберса, предводителя Латов, музыкантов-разбойников. Он видел его дважды со времени Убежища — в кафе «Пале Роял», в Скотланд-Ярде, где им пришлось разделить тяготы совместного заключения.

При виде Джерека капитан Мабберс что-то недовольно хрюкнул, соблюдая все же интонационный нейтралитет, но когда все три его зрачка остановились на инспекторе Спрингере, он издал неприятный смешок. На инспектора это не произвело никакого впечатления, даже когда шесть Латов присоединились к своему вожаку, разделяя их.

— Именем Ее Величества Королевы, — начал он, но заколебался, не зная, что делать дальше.

— Олд джа шет ок гонгонг пши? — презрительным тоном сказал капитан Мабберс. — Клишкешат ифанг!

Инспектор Спрингер, привычный к таким вещам, оставался внешне невозмутимым, внушительно говоря:

— Это оскорбительное поведение по отношению к офицеру полиции. Ты зарабатываешь себе неприятности, парень. Чем скорее ты поймешь, что английский закон… — внезапно он замолк в смятении. — Это все еще Англия, не правда ли? — спросил он, обращаясь к Джереку и миссис Ундервуд.

— Я не уверена, инспектор, — без тени симпатии и сочувствия позлорадствовала она. — Я вообще больше ни в чем не уверена.

— Возможно я нахожусь вне своих полномочий, — инспектор Спрингер почувствовал себя не в своей тарелке. Записная книжка, которую он в растерянности стал доставать из кармана, выскользнула из его дрожавших рук на свое место. Инспектор надеялся скрыть неловкость и напряжение в улыбке под некогда пышными, но сейчас жалкими и растрепанными усами. Это была слабость, он проиграл Латам. Инспектор предпринял неуклюжую попытку спасти репутацию британского стража правопорядка.

— Тебе крупно повезло, парень, потому что, если ты еще когда-нибудь ступишь на землю Метрополии…

— Хрунг! — капитан Мабберс махнул рукой своему отставшему подчиненному. Тот осторожно вышел из кустов, его зрачки метались, оценивая силы Спрингера. Джерек немного расслабился, поняв, что Латы воздержатся от активных действий, пока не убедятся в безоговорочном превосходстве своих сил.

Инспектор Спрингер все еще не знал, что делать с его самозванным дипломатическим статусом.

— Видимо, — советовался он с Латом, — мы все в одной лодке. Не время растравливать старые болячки, ребята. Вы должны это понимать.

Капитан Мабберс вопросительно взглянул на Джерека и миссис Ундервуд.

— Каприм ул шим мибикс клом? — спросил он, кивая головой в сторону полицейского. Джерек пожал плечами.

— На этот раз инспектор прав, Мабберс.

— Феркит! — воскликнул один из Латов. — Поткап меф рим чоккам! Шет Угга!? — он двинулся вперед, выставив вилку наперевес.

— Серк! — скомандовал капитан Мабберс. Он с масляным выражением единственного глаза уставился на миссис Ундервуд, затем коротко поклонившись, шагнул ближе, бормоча — Двар кер пикнур, фаззи?

— Да что же это такое! — вышла из себя миссис Ундервуд. — Мистер Карнелиан! Инспектор Спрингер! Как можно… такие предложения… О!

— Круфруди, — капитан Мабберс гнул свою линию. Он со значением похлопал по своему локтю. — Квот! Квот? — показал он взглядом на заросли папоротника. — Низза ук?

Мужское достоинство инспектора Спрингера было почти попрано. Он было двинулся вперед с ботинком в одной руке.

— Я заставлю вас считаться с законом…

— Фвик, хрунг! — рявкнул капитан Мабберс. Остальные Латы засмеялись, повторяя шутку друг другу, но возражение полицейского ослабило напряжение.

Миссис Ундервуд сказала твердо:

— Вполне возможно, это голодная агрессия. Если мы отведем их в наш лагерь и угостим бисквитами…

— Вперед, — сказал Джерек, взяв курс на их пристанище.

Амелия оперлась на его руку, смутив не только Джерека, но и капитана Мабберса со всей его честной компанией. Забыв о гордости полицейского, инспектор Спрингер кинулся вслед за ними:

— Я бы тоже не отказался от чашечки чаю!

— Не знаю, есть ли он у нас, — с сомнением сказал Джерек. — Зато у нас есть целый ящик галет.

— Хо, хо! — инспектор Спрингер загадочно подмигнул. — Мы отдадим галеты им, а?

Озадаченные, внезапным поворотом событий, Латы послушно поплелись сзади. Наслаждаясь деликатным прикосновением ее руки, Джерек раздумывал: «Составляют ли инспектор и семь инопланетян „Общество“, которое, как заявила миссис Ундервуд, оказывает влияние на „мораль“ и „совесть“, препятствующее полному выражению любви к ней». Всем своим сердцем он вдруг ощутил, что Амелия считает их обществом. Покорность Судьбе снова вернулась на место, только что покинутое предчувствием исполнения его желаний.

Наконец, они пришли к своему очагу, где их дожидалась корзина. Взяв чайник, Джерек отправился к ручью, а миссис Ундервуд стала разжигать примус. Оставшись на момент в одиночестве, Джерек подумал, что с появлением восьми ртов содержимого корзины хватит ненадолго. Он предположил, что Латовцы захотят вступить в права владения пищей. Джерек порадовался грядущему разнообразию. Война или мелкая заварушка были обеспечены с появлением Латов. Немного позднее, когда примус был накачан и растоплен, а чайник поставлен на огонь, он присмотрелся к Латам. Ему показалось, что их отношение к миссис Ундервуд немного изменилось с того времени, как они в первый раз встретили ее в зарослях папоротника. Они сидели полукругом на песке рядом со скалой, в тени которой разместились три человека. В их поведении появилась несвойственная им осторожность и боязливость, отношение к миссис Ундервуд, взявшей так лихо власть в руки, граничило с почтительным уважением. Скорее всего она напомнила им неуязвимого старого робота Няню. Они научились бояться Няню! Держа руки на коленях скрещенных ног, как их учила Няня, они послушно дожидались своей порции бисквита. Чайник закипел. Инспектор Спрингер из вежливости по отношению к миссис Ундервуд потянулся к ручке и, приняв чайник от хозяйки, налил всем воды. Церемония продолжалась с официальной торжественностью, поскольку дуэт инспектора Спрингера и миссис Ундервуд напоминал священника и жрицу. Джерек даже стал разделять чувства Латов, мрачных и осторожных, которые всерьез считали происходящее ничем иным, как религиозным ритуалом.