Джерек вздохнул и продолжил путь пешком по деловой улице, которая, казалось, становилась все более населенной с каждым последующим моментом. Ему хотелось овладеть логикой чтения, и он жалел, что не сделал этого, когда была возможность.
Миссис Амелия Ундервуд пыталась научить его, но, к его недоумению, никогда не объясняла принцип. Если полностью понять логику, Переводная Пилюля сделает за него остальное, произведя особенный перегруппировочный эффект в клетках мозга.
Он пытался остановить нескольких прохожих, но все оказались слишком занятыми, чтобы поговорить с ним, и, в конце концов, он достиг перекрестка, забитого транспортом всевозможных видов. Джерек снова остановился в нерешительности, глядя поверх двухколесных и четырехколесных экипажей на статую обнаженного лучника с крылышками на ногах. Без сомнения, какой-то герой-авиатор, принимавший участие в спасении Лондона во время одной из периодических войн с другими островными городами-государствами. Оглушительный шум перекрестка и спустившаяся на город темнота усилили смятение Джерека. Некоторые строения показались ему знакомыми по последнему путешествию в Прошлое, но он не был уверен в этом. Они походили друг на друга, словно близнецы. Через улицу он заметил малиновое с золотым фронтоном здание, которое казалось по каким-то причинам более похожим на то, какими, он воображал первоначально, должны быть дома 19 столетия. В нем были большие окна с кружевными шторами, из-за которых лился теплый свет газовых светильников. Другие шторы, из красного бархата на шнурах из тканого золота, были раздвинуты, и изнутри доносились вкусные запахи. Джерек решил больше не приставать с расспросами к прохожим, а попросить помощи в одном из домов. Он боязливо нырнул в поток уличного транспорта, и, увернувшись сперва от омнибуса, затем от повозки был осыпан бранью и проклятьями, пока, наконец, не прибыл, тяжело дыша, на другую сторону.
Стряхивая с себя дорожную пыль около красно-золотого здания, Джерек понял, что не знает, с чего начать расспросы. Он увидел, как много людей прошло через двери за то время, пока он наблюдал, и сделал вывод, что там происходит какого-то рода вечеринка. Джерек подошел к одному из окон и всмотрелся, как мог, сквозь кружевные шторы. Мужчины в черных костюмах, очень похожих на его собственный, но с большими белыми передниками вокруг пояса, торопливо расхаживали с подносами, полными яств, в то время, как за столами, большими и маленькими, сидели группы мужчин и женщин, которые ели, пили и разговаривали. Да, это была вечеринка. Здесь, конечно, должен найтись человек, который не откажется помочь ему.
Джерек заметил, что за столом и дальнем углу сидела компания мужчин, одетых несколько иначе, нежели большинство. Они смеялись, наливали пенящееся вино из больших зеленых бутылок и оживленно болтали. С неожиданным шоком Джерек увидел, что один из мужчин одетый в светло-желтый бархатный пиджак с малиновым галстуком, закрывающим почти всю грудь, имеет пугающее сходство с его старым другом, Лордом Джеггедом Канари. Он, казалось, находился в приятельских отношениях с остальными мужчинами. Сперва Джерек решил, что это может быть Лорд Джеггед, судья, и что он различает черточки на красивом, спокойном лице, которых нет на лице Джеггеда, но понимал, что обманывает себя. Очевидно, совпадение могло быть причиной сходства и в имени, и в чертах лица, но сейчас, когда ему представился случай узнать правду, Джерек отошел от окна и открыл дверь здания.
К нему подошел невысокий смуглый человек.
— Добрый вечер, сэр. У вас имеется стол?
— С собой нет, — ответил Джерек с некоторым удивлением.
Улыбка маленького мужчины не была широкой, и Джерек знал достаточно, чтобы понять, что была не особо дружелюбной. Он поспешно добавил:
— Мои друзья вон там!
— А, — объяснение оказалось исчерпывающим. Маленький мужчина успокоился. — Вашу шляпу и пальто, сэр.
Джерек понял, что от него требуется отдать эти предметы одежды мужчине, в качестве некоторой формы залога. Он с готовностью расстался с ними, и как можно быстрее прошел к столу, где видел Джеггеда.
Но каким-то образом Джеггед снова умудрился исчезнуть.
Мужчина с крупным добродушным лицом, украшенным черными усами, вопросительно взглянул на Джерека.
— Как поживаете? — спросил он сердечно. — Вы, должно быть, мистер Фроненталь из Парижа? Я — Гаррис, а это — мистер Уэллс,[35] о котором вы писали мне, — он указал на узколицего мужчину с маленькими усиками и очень блестящими бледно-голубыми глазами. — Уэллс, это агент, про которого упоминал Линкер. Он хочет иметь дело с вашими произведениями там, у себя.
— Боюсь, я… — начал Джерек.
— Садитесь, дорогой приятель, и выпейте вина, — мистер Гаррис встал и, тепло пожав руку Джерека, усадил его в кресло.
— Как поживают все мои друзья в Париже? Золя? Я очень расстроился, услышав о бедном Гонкуре. А как Доде?[36] С мадам Ретези все хорошо, надеюсь, — он подмигнул. — И не забудьте, когда вернетесь, засвидетельствовать почтение моей старинной знакомой, графине де Лойоме…
— Тот джентльмен, — сказал Джерек, — который сидел напротив вас. Вы знаете его, мистер Гаррис?
— Он публикуется в «Обозрении» время от времени, как и все мы. Его имя Джексон. Делает для нас небольшие обзоры по искусству.
— Джексон?
— Вы читали его статьи? Если хотите встретиться с ним, буду рад представить вас. Однако, признайтесь, что ваш визит в кафе «Роял» связан с Гербертом Уэллсом. Он довольно крупная дичь в эти дни, а, мистер Уэллс? — Гаррис громко рассмеялся, похлопав польщенного мистера Уэллса по плечу. Тот слабо улыбнулся в ответ, ожидая продолжения разговора. — Жаль, но сегодня здесь немного литераторов из нашего журнала, — сплетничал Гаррис. — Киплинг обещал появиться,[37] но не кажет носа, старый пес. И Ричардс пропадает неделями. Ждали Питт Риди, да, видно, напрасно. Все, что мы можем предложить — это Грегори, один из наших редакторов. — Долговязый молодой мужчина ухмыльнулся, налил себе нетвердой рукой еще один бокал шампанского. — А это — наш театральный критик Шоу.[38] — Мужчина с рыжей бородой и язвительным выражением лица, одетый в костюм из твида, который казался слишком тяжелым для погоды, ответил на представление мрачным кивком с дальнего конца стола, где он сидел, проглядывая пачку печатных листов и иногда делая на них пометки ручкой.
— Рад познакомиться, джентльмены, — с отчаянием ответил Джерек Карнелиан. — Но ваш приятель… мистер Джексон… как мне необходимо поговорить с ним.
— Вы слышите, Уэллс? — воскликнул мистер Гаррис. Он совсем не интересуется вашими фантастическими полетами. Он хочет Джексона. Джексон… — мистер Гаррис недоумевающе огляделся вокруг. — Куда исчез Джексон? Я уверен, он будет в восторге, узнав, что его читают в Париже. Придется поднять его гонорар до гинеи[39] за статью, если к нему придет популярность.
Мистер Уэллс нахмурился, в упор глядя на Джерека. Когда он заговорил, голос его оказался удивительно высоким. — У вас болезненный вид, мистер Фроненталь. Недавно приехали?
— Только что, — ответил Джерек. — Я не Фроненталь, меня зовут Карнелиан.
— Где же, наконец, Джексон? — сердился мистер Гаррис.
— Мы все немного подшофе, — объяснил мистер Уэллс Джереку, — Последний тираж распродан, и Френк любит ходить сюда праздновать это событие, — он повернулся к Гаррису. — Джексон мог вернуться в оффис.
— Да, я не подумал об этом, — сразу успокоился мистер Гаррис.
— Угомонись, Гаррис! Неужели нельзя потише! — сделал замечание рыжебородый мужчина за дальним концом стола. — Я обещал вернуть эти гранки сегодня. И где наш обед, между прочим?
Мистер Уэллс наклонился вперед и коснулся руки мистера Гарриса.
