1930 1914–1931[224] Надо объяснить людям реальную обстановку того, как велика тайна, в которой война рождается, и как беспомощна обычная организация рабочих, хотя и называющая себя революционной, перед лицом действительно надвигающейся войны… Ленин. Заметки по вопросу о задачах нашей делегации в Гааге Мясомешелка! Костедробилка! Под пенье розг Ты у солдата из-под затылка Сосала мозг. Исчадье церкви и капитала, Под стон и крик Ты наши жизни переезжала, Как броневик. «Кругом!» «Направо!» «Вполоборота!» И так и сяк… Весь мир был только штрафная рота В глазах вояк. Артистка порки и маскировки, Не зная сна, Вы были чутки, вы были ловки, Мадам Война! Мадам, Вам дурно? Что с вами стало? — Ваш лоб — в огне! Над вашим ухом прогрохотало: «Война — войне!» ________________________________ Война — войне… Как это кратко И странно как! Бить лихорадкой лихорадку И мраком мрак… Война — войне… Леча нас ядом От всех отрав, Прошел по весям и по градам Наш костоправ. Но не весы гомеопата В его руках — Отрава гнева в них зажата, Войне на страх. О, мы надолго гневом этим Напоены: Еще готовят нашим детям Сюрприз войны. Она играет с ними в прятки (Будь начеку!) Придет и просит: «всё ль в порядке? Я тут! ку-ку!» ______________________________ На грузовик война еще похожа, Но не на тот мотор, Что, встречный люд сигналами тревожа, Стеклянный мечет взор. Такой не страшен: растопырив локти, Глядит, глядит вперед Его шофер. Но остановка — вот где Зеваку гибель ждет. Обратного остерегайся хода, Беспечная толпа. Не пощадит он с тылу пешехода, Его спина — слепа. Спина — слепа. Спиной никто не правит, И оттого так рад Мотор войны, когда прохожих давит Его тяжелый зад. Безжалостность автомобильных шуток, Рабочий мир, учти. Многостронне зорок будь и чуток В опасностях пути. ____________________________________ Недаром вождь на грани смерти Трудящихся предупредил О запечатанном конверте Со списком будущих могил. Ложь патриота-пустобреха Смутила пять материков; Врасплох захвачена эпоха И смотрит стеклами зрачков Перед собравшимся народом В мимоидущие века, Раздавленная задним ходом Военного грузовика… Уже ложится снег орлиный На склонах безотчетных гор, А зной по-прежнему остер Над недогадливой долиной. — Так и земные племена Не чуют пушечных раскатов, Когда в портфелях дипломатов Уже объявлена война. Июль 1931
Керченские косы[225] …Две женские косы из древнего могильника… Каталог Керченского археологического музея …Песчаные косы Чушка и Тузла тянутся с таманского берега к керченскому. Путеводитель Над лапой Керченского полуострова — Засольный дух сельдей и смол. Здесь в роли когтя, хищнически острого, Округлый выдвинулся мол. Бока Акрополя бегут, пологие; В застольном стоне скифских чаш Свой вечный праздник длит археология, И этот праздник нынче наш. Платя пятак за вход в ее становище, Я слышу детства голоса. Как пятилетний мальчик, я готов еще Читать не «касса», а «коса»… Тебя, неграмотность моя, бессмыслица, Сквозь четверть века я пронес, И волей ляпсуса кассирша числится В распорядительницах кос. Взгляни с горы — в туманах вечность стелется, И этот женственный пролив Спит, как усталая рабовладелица, Рабов и косы распустив. Здесь, под стеклом, лежит двойная плеть ее, Здесь волосами искони Сплелись в два черные тысячелетия Ее просоленные дни. Они лежат, печальные и строгие, Тмутараканских славя див, И две косы простерла геология Навстречу им через пролив. Чушку с Тузлой соединяет ветреных Кавказ, гребущий в два весла; Глядят в века кругами глаз Деметриных; Плывут в разрывах промысла. Сюда за славой шли Пантикапеечной, А слава что? — каприз камсы! — И стала Керчь твоя пятикопеечной, Накинув сеть на две косы. Кто ж ты, красавица простоволосая? Молчи, молчи! — Я знаю сам, Что ты жила, что ты была раскосая, Что ты любила по ночам! 1 ноября 1931. Керчь. Ночью «Поп дорогу переходит…»[226] Поп дорогу переходит, Мне дорогу, мне беда, Заблудившиеся бродят У распутий города. Стерты надписи на плитах, Спит обманутая рать — Тайны помыслов сокрытых Как царевичу узнать? Как добиться милой девы? Как коня ему спасти? И направо ль, иль налево От погибели уйти? Вьется ворон подорожный. — Ворон — птица, ворон глуп, Он боится, осторожный, Наших проволок и труб. Я ль не стал на перепутьи, И не конь ли — город мой С электрическою грудью, С телеграфною уздой? Крестно сходятся дороги, Крестно злобствуют попы, Выбор длительный и строгий У сегодняшней судьбы… И, развеивая гриву — Заводской косматый дым, — Конь храпит нетерпеливо Под хозяином своим. вернуться 1914–1931. Бумеранг. С.70, только последние 8 ст. под загл. «Алай», с перестановкой первых двух строк («На склонах безотчетных гор…» и т. д.); датировка: «1930». Машинопись с правкой — 44.43–45. Печатается без учета правки, носящей явно конъюнктурный характер. Исправленные варианты: Заглавие 1914 <Главка I> 13–18 Артисты порки и маскировки, Блюдя чины, Вы были наглы, вы были ловки, Друзья войны! Но злое время для вас настало: С Невы, извне, <Главка II> 2-8 И властно как! Влить лихорадку в лихорадку, Сбить флагом флаг… Рассеять громом баррикады Войну держав, Как лечат порциями яда От злых отрав. 10 У нас в руках – 15 За рубежом готовят детям <Главка IV> 1-4 Четырнадцатый! Вестник смерти! Бесправной массе ты вручил В закрытом наглухо конверте Разверстку будущих могил. 17-20 Так и глухие племена Еще не чуяли раскатов, А уж в портфелях дипломатов Была объявлена война. вернуться Керченские косы. Машинопись — 42.70–71. черновой автограф — 44.62–63 об. Вошло в книгу «В созвездии Дельфина»; сопроводительный текст: «В инвентарной книге музея [Керченского археологического. — Е.В. и В.Р.] под № 2564/29 лет сто тому назад были записаны женские косы из древнего могильника. Их можно видеть в 4-м зале 2-го этажа (витрина № 28). Их воспели Бенедиктов и Данилевский. 2000 лет тому назад их обладательница прилежно смазывала их светлым дельфиньим жиром и спорный аромат этого жира нейтрализовывала бесспорной амброй, которую ей доставлял родич дельфина — кашалот. С Чушки и Тузлы, длинных и узких кос Таманского берега, жители Пантикапеи били “спандолями” Азовского дельфина “пыхтуна” так же почти, как бьют его там и сейчас» (62.31). В настоящее время косы (своеобразные мели) Чушка и Тузла, примыкающие к Керченскому проливу со стороны Тамани, сильно изменили очертания. Акрополь Пантикапея на вершине горы Митридат частично сохранился. Пантикапей — город, основанный в конце VII или в начале VI в. до н. э. ионийским царем Милетом на территории нынешней Керчи. Камса (хамса) — мелкая морская промысловая рыба семейства анчоусов. вернуться «Поп дорогу переходит…». Автограф — 44.59. Датировка по архивной раскладке. |
