21 мая 1926 Встреча[18] На каменного идола в степи Наткнулись мы и рассмеялись дерзко, Но чудился мне голос: «отступи! Над беззащитным издеваться — мерзко…» А он стоял и поразить не мог, Во власти неба, и зари, и стужи, Такой большой, такой забытый бог, Такой обветренный и неуклюжий… Апрель 1925 Белорусская граница[19] Здесь ночью качаются тени, И тлеют остатки кочевья, И ухом, глухим от рожденья, К земле приникают деревья. И чуют селянские хаты, Иль, может, славянские вежи, Как ломится в пущу сохатый, Как молятся звезды медвежьи… О, свежая княжья охота, Походы двадцатого года, Где жгла и травила кого-то Врагами творимая шкода! Не вы ль, белорусские топи, За год перед тем наблюдали Крушение царских утопий Под жалобы крупповской стали? Не вы ль, заливные угодья, За век перед этой войною Французского войска лохмотья Березинской смыли волною? Из века, подвластного шляхте, Из края, где шьют доломаны, На землю плетеного лаптя Прихлынули злые туманы — И, вслед беловежскому туру, Древлянскую вольность оплакав, На древнюю родину сдуру Нагнали литву да поляков… Граница рубцом потаенным Прошита на ранах Полесья, — И рыскает ветер шпионом По конным путям поднебесья; Туманы ползут, как пехота, Как порох, сыреет погода, — И снится ей княжья охота, В походах двадцатого года! 7 ноября 1926 Революция[20] Изящно смешивая стили, В углах лепного потолка Амуры хмурые грустили, Облокотясь на облака; Амфитрионом старомодным Звенели царские рубли, Зевали люди ртом дремотным И мелом по столу скребли; Зеленый драп рябинным крапом Забрызгивали невзначай И исполнительным арапам Густой заказывали чай. Не ждал разбойных Пугачевых Богохранимый град Петров — В безмолвии пятисвечовых Благопричинных робберов; Когда подрагивали свечи, Когда наружный вьюжный свист Азартничал по-человечьи И вел беспроигрышный вист. Но, в разновес низведши игры, Мятеж «холопов и скотов» Хватает столбиками цифры И скидывает со счетов; Хватает барина за жабры, Кидает в пруд, головотяп, Ворует в зале канделябры И тут же размещает штаб. И снова карты. Снова хлесткий Военначальнический вист, На перехваченной двухверстке Чужое слово «bolcheviste»; Колониальные арапы Пиковой ставкой королей На перекинутые трапы Спешат с французских кораблей; Пылает дом с амурной лепкой, — И вот неистовый партнер Пуанты белых кроет кепкой И мечет червами онер. Тогда, наскучив жизнью жесткой И бросив пыльные углы, Амуры сыплются известкой На многоверстные полы… 12 января 1927
Колизей[21] Хотя я в Риме не бывал, Но, верный школьным разговорам, Кой-что запомнил про овал Колосса, громкого, как Форум: Открытый, как дуплистый зуб, Как бездна кратера, глазея, Бежит с уступа на уступ Когтистый остов Колизея — Гигант, подгнивший на корню И едким тленьем низведенный В опустошенную броню, В дубовый пень и в зуб сластены! Где волчий блеск твоих клыков, О, гордый Рим? Взгляни спросонок: Ты тридцать коренных веков Проел, как лакомка-ребенок; В пыли побед, прошли гуртом И молодость твоя, и ярость, — И шамкает беззубым ртом «Демократическая» старость; И бредит Колизей во сне (Дантистом… Дантом…ядом ада…) — Последний зуб в твоей десне, Зуб мудрости и знак распада. Но вспрянь! Но тучи бунта взбей Над холодеющим колоссом! Пусть эту пустоту плебей Зальет свинцом многоголосым! Пусть в этом кратере немом Спартаковская взбухнет лава! Мы примем весть, и мы поймем, Что славу порождает слава… 12 марта 1928 В Коломягах. (Место дуэли Пушкина)[22] Для чего ты дрался, барин? Для чего стрелял, курчавый? Посмотри, как снег распарен Под твоею кровью ржавой… Он томится белой пробкой В жаркой дырке пистолета И дымится талой тропкой Из-под черного жилета. И скользят мои полозья, И, серьезный и тверёзый, Барин ждет, склонясь к березе, Санок ждет под той березой… Барин, ляг на мех соболий — Даром врут, что африкан ты, — В русском поле, в русской боли Русские же секунданты… Господи, да что же это! Нешто, раненому в пузо, Уходить тебе со света Через подлого француза?.. Мы возьмем тебя под мышки, Мы уложим, мы покроем, Мы споем, как пел ты в книжке: «Мчатся бесы рой за роем…» Бей, копыта, по настилу, Мчись, обида, через Мойку — И накидывайся с тылу На беспомощную тройку! А пока — за чаркой бойкой, Подперев дворец хрустальный, В тесной будке с судомойкой Забавляется квартальный, И не чуют — эх, мещане! — Что драчун на Коломяге Пишет кровью завещанье По сугробистой бумаге! вернуться Встреча. Машинопись — РГАЛИ. Ф. 341 (Е.Ф. Никитина). Оп 1. Ед. хр. 728. Л. 2. вернуться Белорусская граница. Звезда (газ., Минск). 1926, дек.; Красная звезда (газ.). 1927, июль. Машинопись с правкой — 39.82; помета: «В память посещения Минска». За год перед тем наблюдали / Крушение царских утопий… — 1 января 1919 в Смоленске была провозглашена Советская Социалистическая Республика Белорусь. Под жалобы крупповской стали… — во время Первой мировой войны сталелитейное производство немецкой династии Круп (основано в 1811) выпускало около 10 % военной продукции германии. Французского войска лохмотья / Березинской смыли волною… — 26–29 ноября 1812 в ходе сражения на реке Березине вблизи города Борисов отступавшая из России «Великая Армия» Наполеона I потеряла около 35000 человек. вернуться Революция. Машинопись — 40.4–5. Облокотясь на облака — см. стихотворении Б. Лившица «Пьянитель рая» (1911): «И, дольней песнию томимы, / Облокотясь на облака, / Фарфоровые херувимы / Во сне качаются слегка…». Амфитрион (греч. миф.) — фиванский герой, приемный отец Геракла; здесь — прямая аллюзия на одноименную комедию Мольера (1668), благодаря которой имя античного героя стало в новейшей литературе нарицательным для хозяина, любящего зазывать к себе многочисленных гостей. Роббер — круг игры в некоторых карточных играх (вист, бридж). Двухверстка — географическая карта в масштабе две версты в дюйме. Онер — козырная старшая карта в бридже. вернуться Колизей. Автограф — 41.16. Форум — Римский Форум (лат. Forum Romanum), площадь в центре Древнего Рима. вернуться В Коломягах. На основании употребленных в стихотворении выражений «на Коломяге» и «африкан» Г. Фиш в рецензии на сборник (Красная газета. 1928. № 316, 16 ноября) упрекнул Тарловского в ироническом отношении к русской грамматике, на что Тарловский откликнулся в открытом письме в газ. «Вечерняя Москва» от 23 января 1929, оставшееся неопубликованным: «…на протяжении всего стихотворения речь ведется от имени идеализированного ямщика пушкинской эпохи <…> в названии (“В Коломягах”) употреблена форма, свидетельствующая о знакомстве самого автора стихотворения с правильными формами употребления слова “Коломяги”. Что касается слова “африкан”, то нарочитое привнесение в монолог ямщика (или кучера) искаженной формы мало понятного ему слова “африканец” считаю вполне естественным и художествен оправданным» (12.2). Коломяги — исторический район на севере Санкт-Петербурга, бывшая деревня. Строго говоря, место дуэли А.С. Пушкина (у Черной речки) находилось не непосредственно в Коломягах, а неподалеку. «Мчатся бесы рой за роем…» — из ст-ния А.С. Пушкина «Бесы» (1830). |
