Прочь, отвяжись ты^{517},

Дура — фантастика!

Сердце от жизни

Мое не оттаскивай.

Дни мои ленью

Не обволакивай.

Сам, что ни день, я

Не одинаковый.

Кто ты? Алхимия.

Книжника вымысел.

Землю ж своими я

Пятками вымесил.

Хочу писать просто,

Честно, без фальши,

Так, чтобы просто

Некуда дальше.

Ты ж уходи-ка

К плаксам и неучам.

Мне с тобой, тихой,

Беседовать не о чем.

Верить ли случаю?

Сам я в ответе.

Жизнь моя — лучшее

Чудо на свете.

Жадная юность,

Наивные навыки,

Как я люблю вас,

Дó смерти, нáвеки!

С жизнью, с Ириной

Слаще и проще мне

Шляться сырыми,

Теплыми рощами.

Шашни на улице,

Милая, вспомни, —

Солнышко, умница,

Дружба, любовь ли.

Плох я трудиться?

Придумаешь, рыжая ты.

Стоит родиться

Дважды и трижды!..

Прочь, отвяжись ты,

Дура — фантастика,

Сердце от жизни

Мое не оттаскивай.

Робкая, лживая,

С ротиком заячьим,

Брысь! — или живо я

Выдеру за уши.

Честное пионерское

Под салютом,

Ты мне мерзкая

Абсолютно.

Что сочинил вам о жизни мошенник^{518}

Про огорченья никчемных людишек?

Жить — это значит: до изнеможенья

Думать, работать, стонать полюбивши.

Встать на рассвете, как будто бы первым

Мир открывать и за радость бороться,

Дряблые мышцы и дряхлые нервы

Определяя как виды уродства.

Всунувши плечи в жестокую лямку,

Кланяясь в пояс земле тепловатой,

Черными глыбами брать ее, мамку,

И разворачивать острой лопатой.

Там, где одни великаны ступали,

Где рокотали дремотные трубы,

Биться насмерть с вековыми дубами

Метким и злым топором лесоруба.

Быть начеку у пылающей печи,

Самым веселым в литейной артели,

Чтоб, как чугун, пламенели бы плечи

И прометеевой болью твердели.

В смертной истоме, в хмелю непокорном,

Всё перетрогав, изведав, обнюхав,

Голым карабкаться к солнцу по горным,

По малярийным республикам Юга.

Злобно встречаясь сухими устами,

Переплетая безумные руки,

Биться и бредить над согнутым станом

Простоволосой и нежной подруги.

Кровью заслуживать право ревнивца, —

Самосожженьем, пустыней, трудами

Тщетно, но вечно стараться сравняться

С жертвенным трепетом женских страданий.

Жадно трезветь философской прохладой,

Буйно решать мировые вопросы

До лихорадок, до слез, до проклятий

Пить земляные румяные росы.

Жить — к целомудренно сжатым коленям

Милой сложить, чтоб навеки увлечь их, —

Не парфюмерию, не бакалею, —

Мир с миллиардом сердец человечьих.

Взор очей куда ни кинь я

(Блещут зори, льются реки), —

Мать-Материя, богиня,

Славься ныне и вовеки!

Опущусь в земные недра,

Подымусь под облака я, —

Всюду жизнь родишь ты щедро,

В тьму обличий облекая.

Верю слуху, верю зренью,

Мышцам губ и дырам носа.

Пепел крошится сиренью,

Ветерок в сады пронесся.

Звезды месяцем пасутся.

Дни бегут, разнообразны.

Мать, прости меня, безумца,

Что влюблен в твои соблазны.

Ты ж дала мне свет и разум,

Невзлюбила злых и косных.

Славлю все, что вижу глазом,

Чую, острое, на деснах.

Стаи пестрые видений,

Страсти все, что в нас трясутся, —

То лишь образы и тени

На душе твоих присутствий.

Наши думы — только дымы,

Только круги по воде лишь.

Мать-Материя, твои мы,

Ты нас в радугу оденешь.

Вечно — ты, везде и всё — ты:

Камни, травы и стихии,

Медом каплющие соты,

Груди девушек тугие,

Чайки чуткие в полете,

Свет ума в очах овчарок,

Жар души и трепет плоти,

Бег планет в громах и в чарах.

Мать всего, что есть на свете,

Твой закон жесток и нежен:

Спелый плод спадает с ветви,

Будто вовсе он и не жил.

Все течет, горя и старясь,

Попытайся, удержи нас.

О, хвала тебе за ярость,

Красоту и одержимость!

Срок всему — добру и худу.

Славлю в сердце жизни жало.

Мать-Материя, ты всюду, —

Нет конца и нет начала.

Славлю звезды и каштаны.

Славлю тела каждой мышцей,

Как от нежности нежданной

Ты, любовь моя, томишься.