* * * Такая во всем истома {416}, весна мне твердит: ты — мой. И я выхожу из дома, как будто иду домой. Под музыку капель теплых рисует лучом весна смеющийся женский облик, похожий на Вас весьма. Уже потекло по склонам, скамейки в саду теплы, и лед, оголен и сломан, по темной воде поплыл. Сугробы темны и ветхи, чернея, стоят бугры. Иду, задевая ветки, и веки мои мокры. И в лепете клейких почек, и в шуме людской возни я вижу лукавый почерк похожей на Вас весны. Не позднее 1954 * * * а в душе украдкою повторяю часто имя твое краткое. На каменьях теплых ночью самой темною вижу милый облик, очи твои помню я. Говорю про счастье, сам все время думаю, что с тобой встречаться — видно, на беду мою. На крылечке стоя, засмеешься, колкая, — я ж не знаю, что я, где я и поскольку я. Говорю про счастье, а в уме рисуется, как домой сейчас ты воротилась с улицы. Пальчиками хрустнув, голову повесила… До чего ж мне грустно! До чего ж мне весело! Говорю про счастье и горю от жажды я за тобой бросаться в дверь едва ль не каждую, — чтобы, обняв шею мне руками плавными, никла б, хорошея от шального пламени. Не позднее 1952 * * * Солнце идет на убыль. Краску платком стерев, я милой целую губы. Так осмелел с чего я? Ты мне скажи, подруга: дружим ли мы с тобою, любим ли мы друг друга?.. Счастье, куда нам деться? Что это нам досталось? То ли вернулось детство, то ли приходит старость? Радости ль нет отбою, близится ль к сердцу мука? Дружим ли мы с тобою, любим ли мы друг друга?.. На желудях, на смолке воздух лесной настоян. Губы от счастья смолкли. Не говори, не стоит. Пахнешь сама смолою, вся горяча, упруга… Дружим ли мы с тобою, любим ли мы друг друга? Помнишь, как полночь нижет нежную сеть созвездий? Сколько чудесных книжек мы прочитаем вместе! Легкой ступай стопою вдоль золотого луга, — дружим ли мы с тобою, любим ли мы друг друга. Что б ни случилось с нами, будет добро иль худо — мы все равно узнали лучшее в мире чудо. Счастье трубит трубою с севера и до юга, — дружим ли мы с тобою, любим ли мы друг друга? <1953, 1962> Из сборника «Молодость» (1963){419}
1 Ты — неистовая моя хвала и ругань, перелистываемая далеким другом, — если станет ему невмочь на белом свете, то не только беда и ночь — и ты в ответе. Чтоб не ладана сладкий дым, а свет несла б им — ясным, яростным, молодым, вовек не слабым. Чтоб лилась по полям, свежа, по хлебной рати, по цехам заводским, служа добру и правде… 2 Ах, как молодость хороша! Ах, как молодость знаменита! Нараспашку — моя душа, и ничем голова не покрыта. В изумительных городах под высоким и чистым небом я отроду не голодал, я ни разу печальным не был. Как ты пахнешь, моя трава! Как роса над тобою клубима! Ввек бы взора не отрывал от смеющихся губ любимой. Жадно вижу полет земли — в зорях, в бурях, в румяных звездах. С добрым утром, друзья мои — человечества свежий воздух! Не позднее 1952 * * * Прочь, отвяжись ты, * {421}черная вычурность. Я ведь из жизни так просто не вычеркнусь. Выдумка нищая, жалостный лепет, мне с тобой нынче якшаться не следует. Дни мои ленью не обволакивай. Сам что ни день я — не одинаковый. Хочу писать просто, честно, без фальши, так, чтобы просто некуда дальше. Радость и риск — у нас. Я им учусь. К черту изысканность маленьких чувств! (1953, 1962) вернуться Первоначальный вариант см. с. 744 /В файле — Раздел 3; Из рукописного сборника 1953 года; «Солнце. Ручьи. Деревья.» — прим. верст./. |
