В комнате повисло тягостное молчание. Софии хотелось смеяться и плакать, кричать от счастья и молчать от стыда, но сдаваться без боя было не в правилах рыжей бестии.

— Первое: ты молчала, ты так долго молчала и выслушивала мою историю, зная, что у него нет другой?

Ответ прозвучал холодно и отчуждённо. Гаремова поняла, как серьёзно настроена Фарион.

— Я — довольно жестокая, мне не чужда месть и бывает легче от чужой боли, минуту назад бывшей моей. Разве ты не знала этого?

Сделав ещё один глоток, Фарион продолжила:

— Из разговора с Леонидом я поняла, что он в курсе вашей с ним игры. Не спрашивай меня о деталях, не вникала, но он в курсе, что для тебя — не незнакомое пустое место, впрочем, как и ты для него.

Гаремова издала слабый стон.

— Ты уверена, что у него с Марьей ничего?

Ответа не потребовалось, взгляд Джули прожёг Софию насквозь, избавив от мыслей о конкуренции с Ивановой.

— Но в морг я не пойду, — выдала Гаремова, понимая глупость сказанного.

— Как сказал один мудрец: «Если у тебя есть что предложить — предлагай, если нет, покоряйся».

От нецензурного словечка со стороны Софии Фарион подпрыгнула на стуле, но промолчала, в голову пришла мысль о том, что Леонид не знает, с кем играет.

— Я рада за Сейму, — спустя минуту произнесла рыжая бестия, желая смягчить обстановку.

— Да, это лучшая новость за довольно долгое время. Так ты украсишь?

— А у меня выбор есть? — и слова сопровождала забавная рожица, разрядившая ситуацию.

София наполнила бокал вином, закурила очередную сигарету.

— Джули, прости, я была не в себе… Чёртовы чувства… Не думала, что могу испытывать подобное… Я не такая каменная, как ты…

Слова, сказанные в сердцах, или констатация факта, а может, обычное желание причинить боль…хотя, зачем двум близким людям при разговоре друг с другом облекать правду в какие-то фразы, смягчающие форму, но не меняющие суть.

— Извини.

— Забудь… я привыкла нести ответственность за все поступки, которые совершаю, даже, если кому-то они кажутся жестокими и бессмысленными.

София с трудом подавила желание продолжить болезненный разговор, похоже, сменить тему — лучший выход.

— А как у тебя с Мораном?

— Ты о чём?

Гаремова тяжело вздохнула.

— Хоть что-нибудь изменилось?

— Нет, я просто ревела у него на груди на кладбище. Романтично, не находишь?

— Да уж, лучше б ты у него на груди что другое делала, но для начала и это сойдёт.

Пришло время Джули строить смешные гримасы в попытке разрядить обстановку.

Фантазии уносили в будущее, известное только ему одному. Блаженство и наслаждение — чувства, характеризующие весь процесс убийства, начиная от выбора жертвы и заканчивая исполнением. Больной разум точно и последовательно планировал каждый шаг, раскрашивая детали обыденности в яркие оттенки красного.

Кто на этот раз? Одной рукой монстр пролистывал фотографии на планшете, другой нежно гладил голову карона, который, в свою очередь, издавал низкие, гортанные звуки, настраивая друга на меланхоличный лад.

Художник, рисующий картины кровью… Внезапно палец замер, с экрана на мужчину смотрело угрюмое, женское лицо, жаждущее свободы. От чего или от кого? Монстру было всё равно. Он сделает ей подарок в нежно-розовых тонах. Так… нежно-розовый, но для этого нужна вода, прозрачная и чистая, способная разбавить кровь.

Мысленно перебирая достоинства и недостатки пригородных водоёмов, монстр накинул куртку и чуть торопливо произнёс:

— Пойдём, малыш, нужно спешить, вода может замёрзнуть.

Карон лениво потянулся, мотнул головой, ударил хвостом об пол и, чихнув, вышел из дома вслед за другом.

Известие о новом претенденте на место вожака стаи пум облетело Иной мир, оставив у большинства кошек неприятное послевкусие.

Кирк — родной брат Демьяна, один из самых жестоких охотников за головами, бесцеремонный и безжалостный боец с тёмным прошлым. К тому же, характер наёмника оставлял желать лучшего. И что хуже всего — его кандидатуру одобрял Ливон. Ходили слухи, что лев сам предложил Кирку занять место брата. Вожаки других стай сжимали челюсти в молчаливом бессилии, не решаясь выяснить отношения с блондином.

Оставалась надежда на поединок, в котором каждый желающий сможет принять участие, и победит сильнейший.

Анализируя телосложение Кирка, многие пумы сделали вывод: охотнику придётся постараться, до мощи и силы брата ему далеко, а главный конкурент — Синти Дон, правая рука Демьяна, настолько могуч, крепок и силён, что велика вероятность — избитый наёмник позорно уползёт с поля боя. Хотя, с другой стороны, вид деятельности Кирка и недостаточное количество информации о нём вселяли тревогу. Иной мир замер в ожидании решающего поединка.

Снежная поляна, напоминающая небольшой стадион, по периметру была обтянута толстыми канатами размером с кулак крупного мужчины. По ним пропустили ток. Не для того, чтобы сдерживать желающих посмотреть битву за место во главе стаи. Согласно правил, противники могли кидать друг друга на данные ограждения, ослабевая ударами тока.

А обычные зрители — кошки всех пород — расположились на деревьях, плотной стеной окружающих поляну. Гепарды, львы, пумы, пантеры, тигры облепили ветви, грациозно свесив лапы и лениво наблюдая за приготовлениями к поединку. Часть кошек ещё не обратились, обмениваясь последними сплетнями. Но кажущееся состояние расслабленности было обманчивым: внутри представителей всех групп кипело недовольство одним кандидатом — Кирком. И если стаи с определившимися вожаками в случае победы брата Демьяна прикидывали варианты сотрудничества с наёмником, содрогаясь от предстоящих перспектив, то пумы боялись даже думать о таком исходе боя.

Судьи — Крис, Джонатан, Селеста — рассредоточились по периметру поляны, внутри ограждений. И только Ливон мог свободно перемещаться по полю во время поединка.

Пять кандидатов заявили о своём участии: Кирк, Питер, Иван, Джонс, Синти Дон. Питер и Иван — сводные братья, обладающие большой физической силой, к сожалению, не абсолютно компенсирующей серое вещество в их головах; Джонс — яркий представитель семейства пум с идеальным телом, острым умом, но слабо развитыми качествами лидера; Синти Дон — претендент, на победу которого рассчитывали практически все кошки, исключая Ливона. В итоге: четыре члена стаи пум и один одинокий, отверженный обществом, охотник.

Все правила поединка сводились к одному — отсутствие правил. Участники имели право драться как в обличии людей, так и зверей. Бой могло остановить слово «Хватит», произнесённое одним из участников, или травмы, не позволяющие подняться с земли. Бывали случаи, когда поединок заканчивался смертью.