Маг, вампир и патологоанатом в одном лице что-то усердно записывал в толстую тетрадь, периодически закрывая глаза и пытаясь вспомнить события давно минувших дней. За этим делом его и застал ликвидатор.

— Привет. Чем занят?

Обычная дежурная фраза, но сегодня Берк казался растерянным.

— Добрый день. Карон никак не идёт из головы, анализирую, — понимая, что босс пришёл не говорить о его делах, Леонид отложил ручку, приготовившись внимательно слушать.

— У меня к тебе просьба: когда Фарион придёт по поводу Макса… — Берк замолчал, переведя взгляд с Леонида на тело, прикрытое простынёй, затем обратно. Молчаливый кивок стал ответом на немой вопрос. Пауза затянулась.

Ликвидатор подошёл к столу, поднял край прикрывающей ткани… повреждённое лицо оставалось красивым. В большинстве случаев подобные картины не вызывали эмоций, но с этим телом всё обстояло иначе, в сердце Морана закралось чувство, отдалённо похоже на горечь.

— Почему Джули должна прийти ко мне? — вопрос мага заставил ликвидатора обернуться.

— Чтобы эта женщина не сунула нос не в своё дело, скорее Марья уйдёт в монастырь, — логичное объяснение, вызвавшее улыбку двух мужчин, но чудовищная недоговорённость продолжала витать в воздухе.

Берк потёр рукой висок, Леонид ждал.

— Я солгал ей, сказав, что Макс находился в состоянии наркотического опьянения. И хочу, чтобы ты подтвердил это.

Патологоанатом тяжело вздохнул.

— Берк, это жестоко. Когда ты всё расскажешь Джули?

Моран подавил гнев, но голос звучал напряжённо:

— Что ей рассказать, Леонид, что? Правду? Правду о том, чем мы занимаемся? Так и сказать: Джули, мы убиваем людей для соблюдения баланса сил, не хочешь присоединиться? Да не делай ты такие большие глаза, на самом деле мы хорошие, просто посмотри на жизнь под другим углом.

— Извини, — маг нервно сцепил руки, — просто мне жаль её. Может стоить рассказать хоть часть правды.

— В нашем случае часть правды невозможна. Она не глупа и быстро сложит два и два. А если я скажу всю правду, Фарион уйдёт. Сколько сил потрачено для её возвращения, и всё впустую. Этого я допустить не могу.

— Я понимаю и сделаю, как ты просишь.

— Спасибо. Я хожу с ней по грани, каждый день ожидая новых вопросов.

Ликвидатор неспешно прошёлся по комнате, над чем-то раздумывая, наконец, решился:

— В последнее время меня мучает вопрос: почему отец ничего не рассказал ей? За пять лет.

— Может, понимал, что Джули ещё не готова.

— Конечно, а мне, значит, разгребать последствия, да ещё и быстро.

Внезапно Берк скорчил гримасу, означавшую смирение со своей участью, Леонид улыбнулся.

— Кстати, ты не знаешь, как она?

— Плохо. Спит у меня в кабинете.

Из горла мага вырвалось неоднозначное «оу», а содержимое этого «оу» в полной мере отразилось на лице мужчины.

Берк устало произнёс:

— Ты что подумал?

— Ничего, совсем ничего, — Леонид поспешно схватил ручку, изображая бурную деятельность, но во взгляде плясали чертенята.

— Перестань издеваться.

— Я вообще молчу.

Вампир красноречиво уставился в свою тетрадь.

— Ты делаешь это молча. Между прочим, она так измотала себя, что уснула у меня на руках.

Громкий хохот потряс помещение. Отсмеявшись, Леонид выдал:

— Ты себя-то слышишь?

— Что опять не так?

— Большинство женщин считает тебя самцом, только об этом и сплетничают по углам. И на руках такого самца засыпает Фарион. Только не говори никому.

Губы Морана растянулись в улыбке:

— Не буду.

Мёртвое тело, накрытое простынёй, горечь, затем смех. В небольшой комнате жизнь и смерть сплетались в единое целое, не прикрываясь моралью и принципами. Царство реальности, без лицемерия и масок.

Внезапно Леонид стал серьёзным.

— Подожди, до меня только сейчас дошло: она, ты, объятия. Что-то изменилось в ваших отношениях?

— Болезнь, температура, стресс, усталость. Не более.

Маг покачал головой, в мыслях не соглашаясь с боссом, но вслух произнёс:

— Можно личный вопрос?

С видом человека, которому уже никто не сможет помочь, Берк обречённо кивнул.

— Что ты почувствовал, когда обнимал её?

— Я не обнимал её! Ну, в том смысле, в котором ты это видишь.

Но Леонид стоял на своём:

— Не сердись, просто ответь, что ты почувствовал, заключив Фарион в так называемые технические объятия?

Ликвидатор задумался, пытаясь сосредоточиться на своих ощущениях: горячий лоб касается шеи, тело расслабляется. Он прижимает девушку к себе, не давая упасть. Какое-то время поддерживает, затем берёт на руки и относит на диван.

Берк отвечает патологоанатому, не скрывая удивления:

— Очень сумбурные чувства, но одно из них — спокойствие. Странно.

— Очень странно, — Леонид казался удивлённым не меньше шефа.

Доминик нажал кнопку звонка. Спустя несколько секунд на пороге появилась взъерошенная Адель с выражением удивления в тёплых карих глазах. Впервые за многие годы оборотень увидел другую миссис Моран: лёгкую, беззаботную, с тенью таинственности и тихой радости.

— Проходи.

Смутно догадываясь о причине столь внезапного визита, Адель бросила дежурное:

— Будешь виски?

Войдя в её дом, он обещал себе держаться, не позволяя эмоциям одержать победу над разумом. Но что может разум, когда запах кора, исходящий от женщины, заставляет кровь закипать.

— Что празднуем? — в голосе отчётливо ощущались нотки иронии.

Адель игриво улыбнулась:

— А когда нам нужен был повод, чтобы напиться?

— Хорошо, налей немного.

Приблизившись к женщине, Доминик не сдержался, лицо исказила гримаса презрения.