«А ведь он ещё ребёнок». Карон мысленно согласился.

«Я хочу дать ему шанс, убивать сейчас слишком рано. Твой выбор?»

Никто прежде не давал ему право выбора, только приказы. Зверь задумался, водя хвостом по каменному полу. Внезапно хвост замер в нескольких сантиметрах от ребёнка. Мальчик издал пронзительный крик и пулей понёсся вверх по лестнице, забыв о боли в колене. Сосчитав несколько дверных косяков и опрокинув какие-то строительные материалы, Игорь выскочил из дома. Отбежав метров на пятьсот, Конев позволил себе отдышаться и оглянулся. Никакого монстра, только ребята с перепуганными лицами, прибежавшие на крик.

А карон? Зверь продолжал стоять в лунном свете, поражая извращённой красотой и величием.

«Ты тоже не хотел убивать его?» — ласковый голос друга прозвучал в голове.

Монстр ответил тихим мурлыканьем.

Они ослушались Арона…

Что теперь будет? Ответ открылся простой истиной. Ничего, абсолютно ничего.

Маг не в силах повлиять на человека, пусть со способностями, со специфическими наклонностями, чутьём и даром, но всё же обычного человека. Убить его? И потерять уникальную связь в оружием на Земле, которое не в состоянии учуять ни одно суперсущество Иного мира. Бред. Арон смириться, он слишком умён и дальновиден, чтобы не просчитать этого.

Ликвидатор тратил много сил, пытаясь контролировать реальность, иногда это получалось, но во снах… Кошмары не отпускали. Стоило Морану закрыть глаза, как он видел свою смерть: со всеми подробностями, до мельчайших деталей, в ярких красках… минута за минутой. Сознание и подсознание, удерживая какое-то дьявольское равновесие, боролись между собой, выматывая носителя. Постепенно Берк научился сосуществовать с этим. Бывали ночи, когда ликвидатор просыпался в холодном поту, но иногда он просто вставал с постели с ощущением потери, с которой можно продолжать жить. Как после просмотра печальной картины, оставляющей след в памяти, но не влияющей на настоящее.

Сегодняшний сон отличался особой изощрённостью восприятия: ликвидатор переживал всё снова и снова, как будто в первый раз. Острый кинжал, дикая боль и холод, медленно сковывающий тело… слишком медленно, чтобы перестать чувствовать, перестать ощущать, перестать осознавать, что всё кончено, и ты умираешь… Он смотрел на далёкие, яркие звёзды, но боль не отступала, сознание поражало чёткостью восприятия, разум — трезвостью, а тело — выносливостью.

Голова ликвидатора металась по подушке, из горла вырывались хриплые стоны, простыни промокли от пота, но он не мог проснуться. Поймав в ловушку беззащитное сознание, подсознательное выплёскивало боль, насильно загнанную внутрь в рамках суровой реальности.

Внезапно звёзды исчезли, сменившись белой туманной дымкой. Берк смотрел на заснеженную скалу, на бескрайние просторы, на женщину, холодную и далёкую или просто пытавшуюся казаться такой. Хлопья снега падали с белого неба, оседая на чёрных волосах. Что она делала в его сне? Впервые за несколько сотен лет ход событий нарушился, Фарион ворвалась в ставшую привычной жестокую картину сна, неся с собой холод. Но это был холод иного рода… её холод, который не терзал ликвидатора… холод, который он мог контролировать… Стоя на вершине холма, Джули устремила взгляд на мужчину. Берк не успел осознать происходящего: лавина сошла со скалы, неся разрушения и… её… Девушка оказалась в руках Морана… живая, тёплая, настоящая…

Берк проснулся, сон поразил реальностью… И где-то в глубине мёртвого сердца эхом отозвались слова отца: «Она может спасти тебя».

Марья не находила себе места. Тёмная ночь тревожила душу, предупреждая о скором наступлении рокового утра. Последнего утра в жизни Игоря Конева. За все годы работы в подразделении груз ответственности никогда не был таким невыносимо тяжёлым. Она не могла успокоиться, не могла сосредоточиться, не могла заставить себя собраться. Войдя в комнату Ивана, брюнетка остановилась на пороге. Мужчина мирно сопел, казалось, ни одно потрясение в мире не способно нарушить крепкий сон её братца. От чего бежала Марья, пытаясь укрыться в комнате самого близкого ей человека. Или от кого?

Киллера тянуло к другому киллеру, к беспринципному, хитрому, подлому монстру, наслаждающемуся убийством других. Она пыталась бороться, но чем дальше женщина бежала от дикого желания, разрывающего тело, тем сильнее становилась боль в сердце. Казалось, ещё несколько минут воздержания, и голова взорвётся. Энергия требовала выхода, и только с одним мужчиной — со змеем.

Громкий звонок разбудил Такера. Не успел оборотень открыть дверь, как Марья мощным торнадо набросилась на него. Жадно целуя любовника в губы, женщина быстро сорвала с него остатки одежды. Конечно, он позволил такое обращение, но в долгу не остался. Повалив любовницу на пол, мужчина накрыл киллера своим телом, не дав возможности сопротивляться. Крепко удерживая Марью за руки, Такер пристально всматривался в серые глаза: волны необузданного желания затопили существо, тело извивалось, требуя продолжения безумства. Змей зашипел в лицо вампиру. В ответ глаза загорелись синим пламенем, клыки обнажились, через мгновенье Такер ощутил болезненный укус в шею, острые когти впились в спину, разрывая плоть. Обычный человек взвыл бы от боли, стремясь прекратить истязания, но оборотень достиг наивысшей точки возбуждения. Избавив женщину от одежды, змей резким движением вошёл в неё. Стон, вырвавшийся из глубин сущности, кровь, стекающая по шее, стали апогеем двоих…

Она ушла, не сказав ни слова. Раненый, окровавленный, выхолощенный изнутри… он чувствовал себя живым.

Арон, сжав руки за спиной, нервными шагами мерил комнату. Мелисса устроилась у бассейна, украдкой наблюдая за колдуном. Терпение никогда не было достоинством русалки, и уже через тридцать минут молчать не хватило сил.

— Арон, не нужно так… — слова застряли в горле под тяжёлым взглядом мага.

Отступать поздно.

— Я знаю… мы потерпели поражение… Но это ещё не конец.

Арон остановился в нескольких шагах от женщины.

— Значит, теперь это так называется. Ты хоть понимаешь, что он посмел ослушаться меня, — в голосе прозвучал металл, — меня, повелителя архаи.

Но в мыслях маг зашёл гораздо дальше. Неожиданное поражение жгло мозг калёным железом, выдавливая правду: «Я не могу контролировать его. Когда это случилось? И как теперь управлять ситуацией?»

Минуты текли одна за другой, Арон пытался взять себя в руки, посмотреть на ситуацию иначе, оценить потери, просто переключиться. Маг так долго оставался у власти только лишь потому, что умел вовремя отступать, смиряться с поражением, подниматься и идти дальше. А, может, это и есть тот самый случай, который требует включить всю мудрость и терпение? К тому же, у него есть свой собственный, пока что маленький, но его личный ад.

Неясная тень коснулась лица, русалка изучающе посмотрела на любовника.

— Он всего лишь больной человек, и ты знал риск на который шёл.

Арон замер, переваривая услышанное. Казалось, Мелисса не сказала ничего нового, но колдун задумался. Красавица продолжала: