Горькая улыбка коснулась красивых губ, ощущение на уровне подсознания накрыло с головой, не оставляя выбора:

— Боже, Фарион, во что мы вляпались, сами того не понимая? А, может, ты и понимаешь, но я — нет. Почему я не вижу в твоём ликвидаторе никакой тьмы и прочих тараканов, знаю, они у него есть, как и у любого другого, но вполне терпимые, не бросающиеся в глаза.

Женщина обхватила голову руками:

— Что видишь ты? Почему так упорно бежишь от него? Инстинкт самосохранения никогда не подводил тебя, значит, на побег есть причины. Какие? И дело не только в боязни открыться и быть преданной. Здесь что-то ещё. Почему ты готова реветь в голос, когда он приближается, но успокаиваешься, когда оказываешься в его руках? И почему он влияет на тебя так, как никто и никогда ранее? С Ричардом ничего подобного не было, только ощущение покоя.

Гаремова прошлась по комнате, открыла окно, устремив взгляд в ночь.

«Ты реальная скотина, Берк Моран. Когда ты успел сыграть в моей жизни такую важную роль? Когда ты встал между нами? Когда я приняла твою сторону, поссорившись с лучшей подругой? И почему я до сих пор твёрдо уверена, что поступила правильно?»

Налив бокал вина, сделав глоток и закурив очередную сигарету, женщина грустно сказала самой себе:

— Эх, София, София, ты по уши в чём-то непонятном, странном и бессмысленном. Забей на всё, пойди в бар, познакомься с кем-нибудь, оттянись, пообщайся. В конце концов, разработай план по завоеванию Леонида…

Гаремова прекрасно понимала: порви она с подругой, все странности уйдут сами собой, она начнёт жить обычной жизнью, не погружаясь в зыбучие пески тревог и неизвестности. Но нужно ли ей это?

К сожалению, над ответом раздумывать не пришлось, девушка всё решила уже давно. Вновь взгляд на телефон:

— Джули, я понимаю, как тебе сейчас плохо, но свои чувства к нему ты должна пережить сама.

Конечно, не стоило и кривить душой: обида теребила душу, не позволяя поднять трубку. Это была их первая серьёзная ссора за несколько лет, и на этот раз виноватой себя София не считала.

Сделав очередной глоток вина, Гаремова решила закончить с анализом:

— Мне так плохо, что ничего не остаётся, как заняться планом по охмурению патологоанатома.

Уверенными шагами рыжая бестия направилась в ванну, там почему-то думалось намного лучше.

Арон ласкал взглядом русалку, эротично плещуюся в голубых водах бассейна. Он любил это порочное существо особой, извращённой любовью.

Сегодня в сердце одного из самых сильных магов Иного мира бушевала радость стратега и победителя, радость хищника, долго выжидающего свою добычу, и, наконец, получившего её. «Такер поработал на славу, первый этап плана выполнен, может, стоит рассказать любимой девочке… или показать…».

Глаза архаи зажглись недобрым огнём, желание скользнуло по венам, предвкушение грядущего окатило горячей волной, дикое, звериное стремление к власти отразилось во взгляде, тесно переплетясь с первобытной похотью.

Уловив перемену в мужчине, русалка подплыла к краю бассейна, замерев в ожидании. Арон подошёл, молча опустился на колени.

— Ты чувствуешь меня, и это не может не восхищать.

Тонкие, красивые пальцы коснулись волос, нежно провели по щеке, губам. Резким движением маг вытащил Мелиссу из воды, с силой прижал к себе, дерзким поцелуем впился в губы. Женщина слабо застонала, ногти оставили следы на спине архаи, боль возбудила, в секунду превратив животную страсть в борьбу стихий… внезапно Арон отстранился, впервые за всё время их знакомства…

Злобный, обжигающий взгляд развеселил мага. Помогая русалке подняться, он хрипло произнёс:

— Пойдём, я покажу тебе…

Лёгким движением руки коснувшись одного из зеркал, мужчина с интересом изучал лицо спутницы в ожидании чего-то, только вот чего — Мелисса никак не могла понять, вертя головой из стороны в сторону, тем самым забавляя любовника. Ему нравилась её растерянность, недовольство остановленной оргией, застывшее в глазах и, конечно, чертовски плохо скрываемое любопытство.

Спустя минуту раздался щелчок, в стене обозначились очертания двери, русалка в предвкушении сжала губы, вцепившись ногтями в руку Арона. У подруги архаи был особый дар — безошибочно чувствовать зло, находящееся рядом. И она почувствовала… Энергия, просачивающаяся сквозь маленькую щель, будоражила воображение. Насилие, страх и боль правили тем, что было за дверью. Ноздри Мелиссы затрепетали, женщина умоляюще посмотрела на Арона. Оскал зверя исказил красивое лицо, маг удовлетворённо произнёс:

— Хочешь… иди, — затем, пропуская даму вперёд, галантно добавил, — только после вас.

Зло правило её душой, её сердцем, её жизнью. Внутренне ликуя, русалка сделала первый шаг во тьму.

Узкий, тёмный коридор уходил вниз, от стен, покрытых не только плесенью, но и чем-то живым веяло опасностью.

— Моя охрана, — спокойно пояснил Арон. — Они сообщат о присутствии постороннего, а если я захочу, то съедят заживо.

Архаи закрыл глаза, через секунду коридор осветился тусклым, грязным светом, но этого было достаточно… На стенах и потолке среди плесени расположились тысячи губ всех известных мирам цветов: красные, синие, зелёные, серые, жёлтые… Формы и размеры поражали многообразием так же, как и палитра оттенков. Но их объединяло одно — чернота внутри, как зияющая дыра пустоты и безысходности. Дышащая, шевелящаяся масса ждала указаний.

— Смотри, — Арон на секунду задумался, после чего яркий, малиновый рот со свистящим звуком вытянулся, нежная кожа губ потрескалась, из трещин показались острые, как бритва зубы. Импровизированные челюсти сомкнулись в двух сантиметрах от лица Мелиссы, русалка вздрогнула, прижавшись к архаи.

Хриплый смех невнятным эхом отразился от стен.

— Я бы никогда не стал портить столь красивое лицо. Пошли.

Женщина взяла себя в руки, взглянула вниз, и, успокоившись, что идёт по обычной земле, смело зашагала вперёд.

— Наивная ты моя, лучше не забивать эту милую головку лишними знаниями.

— Только не говори, что мой хвост касается каких-то… — красноречивый взгляд Арона послужил ответом.

Недовольно фыркнув, интриганка продолжила путь, вдыхая и упиваясь энергией, исходящей откуда-то снизу.

Как Арон ни дразнил её, как ни пугал, как ни унижал, но перестать восхищаться и любить не мог. Мелиссе это нравилось.

С каждым шагом энергия, словно огонь дракона, вырывающийся из пасти, обжигал мужчину и женщину. Тело русалки дрожало, глаза расширились, ноздри жадно вдыхали раскалённый воздух. Арон наслаждался производимым эффектом.

Резкий изгиб коридора, и пара оказалась на небольшой площадке, выступе скалы, созданной самой природой много веков назад. Два-три метра вперёд и под ногами разверзнется пропасть, пугающая глубиной и злобным оскалом острых зубов-камней, расположенных по периметру. Энергия заполнила тело, монотонным гулом лаская слух. Оглядевшись, Мелисса поразилась цвету камней в пещере: тёмно-коричневый с алыми прожилками, словно кровь, текущая по венам когда-то сломленного исполина. Снизу, будто из преисподней, поднимались клубы едкого, багрового дыма, превращаясь в причудливые фигуры, напоминающие монстров Иного мира. Сотни стонов, отражаясь от холодных стен, растворялись под сводами пещеры, дополняя картину ужаса, искусно созданную Ароном. Истинное царство зла и тьмы во главе с повелителем.