Джули шумно выдохнула, подумала о новой записи в досье Берка и его подразделения, которое они вели с Гаремовой и вновь поклялась самой себе узнать правду, причём, любой ценой.

Она, глупая, переживала за подлый поступок, связанный с дневником Сеймы. Зачем? Ведь её коллега вместе с шефом делают вид, что гоняются за монстром, рвущим людей на куски, а на самом деле чудовище находится рядом с ними и, судя по его поведению, слушается хозяев. Ком подступил к горлу, Джули на несколько секунд задержала дыхание, успокаиваясь. Нельзя, нельзя, нельзя, страдать будешь потом, когда всё закончится.

Наконец, открылась дверь третьей машины — микроавтобуса. Из него вышли близнецы, точнее, две бритоголовые груды мускулов, кажется, их звали Дмитрием и Фёдором. Но внимание Джули привлекли не братья, а тщедушный человечек в наручниках с заклеенным скотчем ртом.

«Как хорошо, что меня держат ветки. Сколько ещё раз можно было упасть с этого дерева, созерцая сцены у особняка Морана?»

Фарион впилась взглядом в несчастного, жалость к пленнику кольнула в груди.

«Да кто такой Берк, чтобы позволять себе обращаться с людьми, как с животными?»

Но чем дольше брюнетка смотрела на мужчину, тем навязчивей становилось чувство отвращения. Секунда, вторая, третья… озарение пришло внезапно, а вместе с ним и полное непонимание происходящего. Джули узнала мерзкое существо, периодически извивающее в руках близнецов, — маньяк, держащий в страхе жителей столицы. Девушка писала о нём статью, поэтому довольно подробно ознакомилась с делом и запомнила фоторобот преступника.

«Но по новостям не передавали, что он пойман. Да какого чёрта здесь творится?» — в очередной раз спросила себя Фарион, впрочем, не надеясь на скорый ответ.

Близнецы вернулись в машину, поручив пленника мужчине, похожему на летучую мышь. Под зорким взглядом брюнетки компания двинулась на поляну. И с каждым их шагом в груди девушки росло возбуждение, странное, дикое и немного пьянящее. Ничего подобного она раньше не испытывала. Долгий путь к началу чего-то важного и значимого подходил к концу. Джули осознавала, что сегодня ей вряд ли откроются великие тайны, хорошо, если она вообще поймёт происходящее, но это Начало, Прикосновение, возможно, Первый шаг в бездну… И тьма уже не пугала, брюнетка с лёгкостью переступила черту, отделяющую свет от тени. Возможно, она потеряет всё, и только честь, живущая в душе каждого, станет судьёй для своей решительной хозяйки.

Люди остановились, рассредоточившись на поляне только им одним понятным образом.

«Как много бы я отдала за возможность услышать их разговор», — думала Джули, жалея о том, что она — не вампир. В кино у них потрясающе получается шпионить.

— Тянуть не стоит, — зло улыбнувшись, произнёс Пётр.

— Согласен, — подтвердил Берк и скомандовал обречённому, — начинай!

Джули видела, как парень в кепке наклонился к карону и что-то ласково зашептал ему на ухо. В «ласково» и «зашептал» Джули не сомневалась, хотя не слышала слов.

А вот мычание маньяка, внезапно рухнувшего на колени, заставило поёжиться. Странно, но к нему никто даже не притронулся. Ничего не понимающей Джули оставалось только наблюдать.

— Леонид действительно сделал это, — прошептала Сейма, равнодушно смотря на корчащееся в муках чудовище, что называлось человеком. Ей хотелось крикнуть в лицо монстру: «Теперь ты знаешь, каково было тем, кого ты убил», но женщина сдержалась.

— Леонид — мастер своего дела, — многозначительно изрёк Берк, — причём, не одного. Он — лучший патологоанатом и один из лучших магов.

Задумавшись на несколько секунд, Моран продолжал:

— Карон не может не прийти. На жертве его личная печать палача. И как бы сильна не была связь с человеком, если его хозяин действительно человек, проигнорировать предназначение, заложенное природой, он не в силах. К тому же, наш монстр в разы усиливает зов, — Берк внимательно посмотрел на карона, застывшего рядом с обречённым. — Нам остаётся только ждать.

Сейма бросила быстрый взгляд на шефа и тут же пожалела об этом. Каменная маска, скрывающая лицо, грубо резанула по сердцу, зацепив шрам на самом дне души. Оборотень вспомнила дорогу, разбитую машину, Игоря Конева и ликвидатора, отбросившего всё человеческое в страшные минуты расправы в лесу.

Стоя у двери, карон отчаянно бил хвостом по полу, жалобно завывая. Созданное природой нельзя изменить, не искалечив натуру. Человек медленно опустился на колени рядом с другом.

— Я тоже чувствую зов, но это может быть ловушкой. Тебе туда нельзя, — впервые за несколько месяцев мужчину охватила тревога. Погладив монстра по голове, хозяин ласково прошептал, — ты останешься.

Глаза зверя смотрели в глаза человека, отражаясь странным блеском в тёмной глубине. Тёплый язык коснулся щеки мужчины, и в следующую секунду, разбив стекло, чудовище скрылось в чаще леса.

Нецензурно выругавшись, друг бросился следом.

Прошёл час. Джули сидела на дереве, не отрывая бинокль от глаз, компания замерла на поляне, вероятно, кого-то ожидая.

Внезапно Неменцев дёрнулся, мощная судорога прошла по телу. Кор тряхнул головой, втянул носом воздух и произнёс, обращаясь к Берку:

— Карон приближается, хозяина не чувствую, впрочем, как и всегда. Остаётся надеяться, что один не ходит без другого.

Моран отошёл от остальных.

— Я поставлю защитное поле в радиусе трёх километров, — слова звучали грубо и отрешённо. — Если нас кто-нибудь видит или слышит, он уснёт прямо сейчас, а проснувшись, забудет. Остальным не дадут приблизиться инстинкты, кричащие об опасности. Машины будут разворачиваться, люди — обходить круг десятой дорогой.

— Возможно, мы найдём хозяина спящим, — предположила Сейма.

Пётр ехидно хмыкнул:

— И откуда в тебе столько оптимизма? Если он и человек, то не вписывающийся в стандартные законы и правила. И рассчитывать на реакцию обычного смертного — ошибка.

— Я понимаю это, но надеяться никто не запретил, хотя, тебе подобного не понять, — огрызнулась оборотень, демонстративно отвернувшись от наёмника, но чувствуя его пронизывающий взгляд у себя на спине.

Ликвидатор закрыл глаза. Сила, сосредоточенная внутри вампира, вырвалась на свободу, мощной волной покрывая обозначенное расстояние. Серый цвет затопил реальность: деревья, дороги, машины и особняк вдруг стали бледными, едва различимыми на фоне остального мира, но этого не мог заметить никто.

Джули ощутила неприятный толчок в грудь, затем накатила дикая усталость, туман в голове мешал трезво мыслить, глаза слипались, но руки продолжали крепко держать бинокль.

«Какого хрена?!» — грубо спросила Фарион саму себя, резко тряхнув головой. Мир обрёл прежние краски, в голове прояснилось, и брюнетка с новыми силами продолжила наблюдение за людьми на поляне.