ЖАТВА © Перевод А. Прокофьев Матушка, пойду я Ржицу жать густую. Нива зеленеет, Колос наливая, Ветер с нивки веет — Жнеек призывает: «Ну, вставайте, жнеи, Жито жать скорее! Вы быстрей острите Ржавые серпочки, Жать скорей начните Узкие полоски. Я как загуляю, Жито колыхая,— Хватит тебе, нивка, В поле красоваться; Пора тебе, нивка, В ригу подаваться!» — «Тихо, ветер, тихо! Не желай мне лиха», — Плачет нивка горько, Гнется колосками И не видит только Жнеечек с серпами. «Ой, и где ж вы, жнейки, Где ж вы, молоде́ньки? Ветерок проворный Хочет сбить колосья, Золотые зерна Хочет в землю бросить». — «Тихо, нивка, тихо, Не желай нам лиха. Руки занемели, Там, где блещут косы, Еще не успели Мы убрать покосы. Подожди ты, нива, Не будь торопливой, Мы луга красиво Уберем стогами, И придем мы к нивам С острыми серпами». БОР © Перевод А. Прокофьев Ох ты бор, мой бор, Бор сосновенький! Ты с каких всё пор Шумишь, родненький? Мы с тобой росли, Красовалися, Из одной земли Поднималися. Мы сжились с тобой, Бор наш родненький, Как с своей сумой Бедняк голенький. Доля, друг, у нас Несчастливая, Мы с тобой как раз Братья милые, Счастья нет как нет, Нет отрадушки; И немил нам свет, Земля-матушка. У других людей Земля славится, Там и жить светлей, Дело нравится. Мы в песке стоим, В нем купаемся, Не в пример другим Пробиваемся. И леса других Все красивые, И листва на них Вся шумливая. И в бору шумят Сосны, елочки, На ветвях торчат Всё иголочки. Мы же много лет Всё в сермяжечках, А в карманах нет Ни бумажечки. Но пождем, пождем Часу доброго, Поглядим пойдем, Что есть нового. Ведь не будет так Веки вечные, Станет как-никак Житься легче нам. ТЕТКА
Алоиза Степановна Пашкевич (основной псевдоним — «Тетка», другие — «Матей Крапивка», «Гаврила из Полоцка», «Банадысь Асака», «Тымчасовы») родилась 3 июля 1876 года в селе Пещаны Виленской губернии. Детство она провела в доме своей бабушки и только девяти лет переехала к родителям в деревню Старый Двор. К этому времени уже проявились незаурядные способности девочки. Бабушка обучала ее польской грамоте, а нянька Ягася, превосходная сказочница, разбудила в ней интерес к народным сказаниям. Алоизе очень хотелось учиться, но выполнить это желание оказалось не легко: отец хоть и был зажиточным крестьянином, но с трудом содержал многодетную семью. Только в 1892 году будущей поэтессе удалось осуществить свою мечту. Она переехала в Вильну, начала готовиться к поступлению в гимназию и через два года была принята в четвертый класс. По окончании шестого класса девушка вынуждена была, по настоянию врачей, уехать в деревню. Поработав некоторое время сельской учительницей, Пашкевич вернулась в гимназию и получила в 1902 году звание домашней учительницы арифметики. Вскоре она переезжает в Петербург, поступает на общеобразовательные курсы Лесгафта и в 1904 году сдает экзамены экстерном за полный гимназический курс. Пребывание на курсах Лесгафта оставило заметный след в биографии Пашкевич — здесь она впервые попала в среду революционно настроенной молодежи, познакомилась с деятельностью нелегальных кружков. Вернувшись в 1904 году в Вильну, Пашкевич организовывала кружки белорусских рабочих, вела в них активную пропагандистскую работу. Она была хорошим оратором, ее выступления на митингах пользовались большим успехом. Значительное воздействие на формирование мировоззрения писательницы оказал ее товарищ по революционной работе Борис Вигилев («Товарищ Степан»), профессиональный революционер, член местного комитета Российской социал-демократической рабочей партии. Он во многом оградил Тетку от влияния буржуазно-националистических деятелей, толкавших поэтессу на борьбу за «чисто» национальные интересы. В 1905 году Тетка, служившая фельдшерицей в лечебнице города Ново-Вилейска (здесь в сентябре 1905 года некоторое время скрывался сбежавший из тюрьмы Борис Вигилев), вступает в революционную организацию рабочих и служащих лечебницы, ведет большую агитационную работу. В составленном после разгрома организации обвинительном акте по делу о «революционном сообществе в больнице в г. Новая Вилейка» говорится, что Алоиза Пашкевич «принимала участие в собраниях общества… На митингах, происходивших в лечебнице, она произносила на белорусском языке речи, возбуждая слушателей к неповиновению властям, неплатежу податей и борьбе против правительства… печатала на белорусском языке „порицавшие царя“ прокламации и раздавала их в лечебнице… Не ограничиваясь агитацией в стенах лечебницы, она …ездила в сообществе с другими лицами по окрестным деревням, где подстрекала крестьян к ниспровержению существующего в государстве общественного строя»[76]. В декабре 1905 года среди членов организации начались аресты. Тетке удалось скрыться. В Белоруссии оставаться было опасно, и она уехала в Галицию, во Львов. Тетка писала стихи уже с начала 1900-х годов, но по-настоящему голос молодой поэтессы окреп в годы первой русской революции. Ее стихотворения, отпечатанные на гектографе, распространялись в виде прокламаций. Писательница принимает участие в издании первой белорусской газеты «Наша доля», вскоре закрытой. Тетка становится активным сотрудником появившейся затем белорусской газеты «Наша нива». вернуться Отдел рукописей Центральной библиотеки Академии наук Литовской ССР, фонд TV, дело 332, л. 16. Впервые сообщение об этих материалах, связанных с революционной деятельностью Тетки, появилось в статье В. Сасановіч «Рэволюцыйная дзейнасць Цёткі ў 1905 годзе» («Беларусь», 1952, № 9). |