Как же я забыл про Познякову Веру? — вдруг удивился Пейков так коварно подкравшемуся склерозу. — Скоро летние каникулы, а она всё ещё не в игре!

— Школа? — как обычно подстраховался он, набрав номер на дисплее своего нового мобильника.

— Бу — бубу, — ответила человекообразная обезьяна, научившаяся снимать телефонную трубку, но ещё не умевшая говорить.

— Как это? — недоумевал Артём Андреевич. — Как он ухитрился попасть в цирк? Или опять он негативно влияет на технику? Ведь он только недавно сменил телефон!

Пейков покосился на дисплей. Нет, набранный им номер точно соответствовал телефонному номеру школы, данному ему справочной службой.

— Может связь плохая? — по старой привычке он легонько дунул в телефон.

— Сдурел что ли? Чего его в ухо дуешь, шпана? А то щас так дуну, что тебя там сдует! — наконец смогла выговорить тучная секретарша, трескавшая пирожки из школьной столовой, вообще — то предназначенные для подкормки малоимущих детей.

— Будьте добры, пригласите, пожалуйста, к телефону Познякову Веру Александровну, — попросил Пейков, едва не сбитый с программы хамкой — секретаршей.

— Щас, разбежалась! — продолжала хамить работник школы. Наверно своим звонком Пейков прервал её перекус на самом вкусном месте. — У неё урок на втором этаже.

Но всё же Артёму Александровичу удалось уговорить недружелюбно настроенную секретаршу дать ему номер телефона учительской, куда он и перезвонил через пятнадцать минут.

— Алё? — отозвалась сама Вера, словно нарочно дежурившая у телефона.

— С вами говорят из туристического агентства, — представился тур оператор Пейков — скромный проводник на тот свет. — Вы собираетесь оплачивать путёвку? Время не терпит — скоро ехать!

— Какую путёвку? — не поняла Вера, но Пейков уже отключил свой мобильник.

— Ошиблись наверно, — подумала Вера, а после следующего, проведённого ею урока в бестолковом седьмом «Б», совсем забыла про звонок.

Но последние слова «скоро ехать» прочно записались её на подкорочку со всей подложкой информации. И примерно через месяц Пейков заметил Веру на фирме, ожидавшую решения вопроса по, поданному ей на рассмотрение, резюме. Артём Андреевич поспешил в кабинет Лаврищева, чтобы предотвратить возможные накладки. Ведь появившееся вакантное место он лично два дня назад освободил именно под Веру.

Но даже без его вмешательства Лаврищев принял бы Веру на работу — она ему приглянулась.

— Такую вкусняшку и мимо рта! — заёрзал Станислав Кузьмич, но безрезультатно.

— Эта подсадка под Темникова. Или вам наплевать на дело? — суровость в голосе Пейкова отрезвила его и он несколько поутих.

Естественно он немного огорчился, но, быстро подобрал слюни. Для дела Станислав Кузьмич был готов на любую жертву.

Дмитрий Антонович Темников любивший всё прекрасное и особенно женщин, естественно, сразу обратил внимание на новенькую хорошенькую сотрудницу, и не раз провожал её взглядом. Но только через полгода они вместе полетели в Лондон, где и завязался из бурный роман.

Лариса молчала, слушая дыхание в трубке. Людмила немного посопела и решила продолжить разговор: — У них с Маринкой давний роман. Вадим и так любит смущать окружающих своим поведением, допуская их делать невесть какие выводы. А эту поездку они давно планировали. Теперь уже скоро вернутся.

Он хоть и сволочь, твой Вадим, но успехом у баб пользуется!

Услышав эти слова, Лариса потеряла чувство реальности. В её голове всё помутилось, к горлу подступила тошнота и она бессильно села на пол. На работе в её голову опять вторгся рой чужих мыслей, к обеду у неё случилась истерика и Лариса попала в психушку.

Её лечащий врач Людмила Григорьевна Лаврищева почти не отходила от Ларисиной постели, а после выписки даже отвезла её домой на своей машине. Вадим был дома и даже создал видимость радости. Лариса смотрела на него, как зачарованная и, разумеется, тут же простила ему всё. А вечером он ушёл на очередную репетицию нового спектакля на целых два дня.

Лариса чувствовала она себя усталой и разбитой, словно на ней черти воду возили! Безжалостная тяжесть размазывала её по земле.

Использование магических способностей в личных целях может привести к непредсказуемым последствиям. Лариса это хорошо помнила на примере матери и поэтому к Вадиму старалась их не применять. Именно с ним она хотела простых человеческих чувств.

Но со стороны Вадима чувства почему — то слишком быстро угасли. Между ними словно вырастала невидимая, но очень прочная стена, в которую, чего греха таить, и Лариса успевала заложить несколько кирпичиков. По началу, такой родной Вадим, теперь стал ей противен. Видно она сильно ошибалась, приняв волокитство Вадима за любовь к ней и потом, когда сочла, что одной её любви хватит на них двоих.

Конечно, она пыталась поговорить с Вадимом. Но серьёзного разговора у них не получалось. Каждый раз, когда удавалось избежать скандала, Вадим, мило улыбаясь, опускал свои глаза в пол, прикрывая их своими длинными ресницами. С виду — сама невинность, но Лариса легко читала его мысли. Это были мысли хитрого лиса, который ради своей выгоды заставлял других людей, в том числе и её, сильно переживать.

А, если она вдруг пыталась поставить его на место, то начинался скандал, что Вадиму было на руку. Он просто хлопал дверью и уходил. Ведь был повод! И с каждым разом Лариса чувствовала, что она просто звереет.

С работы Лариса уволилась. Ей было стыдно перед, в основном женским, коллективом за свою новую жизнь, со стороны казавшуюся такой счастливой. И теперь, шурша красно — жёлтыми листьями, опавшими с разросшихся клёнов, она не спеша шла по бульвару.

Когда — то Лариса запросто запоминала сложные и длинные стихотворения, а сейчас их обрывки беспомощно громоздились в её, пустотой голове. Но они очень соответствовали её настроению.

Лариса почувствовала дурноту и беспомощность. Такое усилие, как воспоминание, её утомило. Похоже, она дошла до предела.

Конечно, на ошибках учатся, но за такое удовольствие приходится слишком дорого платить! И как же больно их исправлять! А её семейная жизнь с Вадимом была не просто ошибкой, а сплошным кошмарным нарывом, готовым вот, вот прорваться.

И её ноги, повинуясь инстинкту самосохранения, сами привели её к дверям ЗАГСа.

— Всю нашу недолгую жизнь он вытирал об меня ноги и не считал меня своей женой! Ну что же, я не стану его разочаровывать! — эта мысль вспыхнула в её мозгу, и она даже посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что не крикнула в действительности.

— Невозможно потерять то, чего у тебя никогда не было, — сказала она себе, почувствовав толчок гнева. — А мужа у меня не было никогда!

И детей у них с Вадимом, слава богу, не было, и на раздел имущества она не претендентовала, а в ЗАГСе работала их общая знакомая, хорошо знавшая похождения Вадима.

Посмотрев в бледное, измученное лицо Ларисы, она решила, что присутствие Вадима при разводе вовсе не обязательно. Некоторое время она молча, изучающее смотрела на Ларису. Потом в её глазах промелькнула озадаченность, потом решимость, потом снисхождение. И она вынесла свой вердикт: развод!

Теперь Лариса осталась совсем одна! Накрапывающий дождь становился всё сильнее. Она поначалу не замечала его. А он всё шёл и текущие по щекам капли были горячие. Наверно это были слёзы.

Вскоре Лариса получила свидетельство о разводе.

— А кто собственно придумал, что все люди должны жить долго и счастливо? Ведь у каждого своя судьба, — Ларисе на миг показалось, что с ней поработал опытный психолог.