На берегу стояла его Вера и с испугом смотрела в реку. У неё был такой жалкий вид, что Тимуру стало не по себе. А из воды то и дело выныривала другая Вера, с искажённым злобой, лицом. Она тянула руки к, стоящей на берегу, Вере, изо всех сил стараясь схватить её и утащить в воду.

Тимур был в полной растерянности. Он всё кричал и кричал, но подойти к Вере не мог. Ноги его не слушались!

Проснувшись в холодном поту, Тимур понял, что он всхлипывает. Ему показалось, что он краснеет. Он повернулся к Вере и внимательно посмотрел на неё. Словно почувствовав на себе взгляд, она кротко вздохнула.

Тимур проснулся с вопросом «что же всё — таки происходит»? Он был уверен, что кроме неприятного сна случилось что — то ещё.

Сегодня с утра Труханов получил разнос от начальства, которое тоже теребил кто — то сверху, за затянувшееся расследование. От него требовали результата, причём незамедлительно. А Евгению действительно нечего было доложить.

— Думаем, ищем, проверяем.

Он старался, что бы его голос звучал более уверенно, но все попытки Труханова воспроизвести картины минувший событий пока не выдерживали никакой критики.

— Если это убийство, то убийца очень хитёр. В спешке как бы не натворить глупостей и не наломать дров! — проговорил Евгений каждое слово.

Ему хотелось быть как можно убедительнее, чтобы на него не давили без особой необходимости.

— Каждый индивид по — своему хитёр, если рассматривать его в определённом ракурсе, — не услышали его и рассмотрели лишь, набросанный им, план дальнейшего расследования, напомнив, что думать необходимо быстрее, короче — надо соображать!

— Плохо держишь удар! — укорил себя Труханов за своё скверное состояние духа, возвращаясь в свой, пока ещё пустой, кабинет.

Но показательный разнос оказался не последней неприятностью дня. Ещё и Елену Юрьевну пришлось прикрывать, потому, что она бессовестно опаздывала на работу, как и всю предыдущую неделю.

Дело было в том, что однажды вечером делать было нечего и, отлежав бока на диване, возможно от адской скуки, её дочка написала письмо в телевизионную передачу «Квартирный вопрос», так на всякий случай. Но, при этом не забыла отметить, что её мама работает на Петровке.

Телевизионщики среагировали на письмо необычно быстро. Наверно по случайному совпадению у них вдруг закончились все другие дела и они углубились в процесс ремонта дочкиной квартиры. И любимой дочке вместе с обожаемым зятем — «диктатором Пиночетом», как за глаза называла его Елена Юрьевна, и двумя внуками — чисто ангелочками пришлось срочно переехать к маме, освободив свою квартиру для ремонта.

Муж Елены Юрьевны такого счастья не вынес и срочно смотался в какую — то командировку. А Елена Юрьевна — их дюймовочка на высоченных каблуках взвалила на себя вместе с неподъёмными сумками весь груз хозяйки, мамы, тёщи и бабушки.

Это только по телевизору ремонт может закончиться где — то через час — полтора. В случае дочки Елены Юрьевны ему не было видно конца.

Опоздав на час, Елена Юрьевна ворвалась в кабинет и тут же заняла служебный телефон, выясняя у соседки новости по продвижению ремонта дочкиной квартиры.

Евгений понял, что с водителем Темникова в Свиблово ему придётся ехать самому, потому что Лёха Зеленин подхватил грипп и второй день бюллетенил.

— Эх, Лёха, Лёха, мне без тебя так плохо, — проворчал Труханов и следующие полтора часа жизни показались ему бесконечно долгими.

Машин в Москве заметно прибавилось, как и водителей, купивших не только машину, но и права. Несмотря на скользкую дорогу, они нагло нарушали правила дорожного движения, о существовании которых возможно и не подозревали. И Труханов надолго застрял в пробке, образовавшейся из — за аварии, которую трудно было объехать.

Нужный дом шофер Темникова всё же нашёл, как и подъезд. Но номера квартиры он не помнил. Так, что пришлось звонить во множество дверей.

Наконец одна из них всё же открылась и жильцы по фотографии опознали Вадима — великовозрастного оболтуса, как одного из многочисленных друзей шалавы Марины из пятнадцатой квартиры.

Но Марины дома нет уже вторую неделю. Где она может быть неизвестно. Муж от неё давно ушёл и правильно сделал, потому, что нормальному человеку жить с такой дрянью совершенно невозможно. Так, что квартира заперта. И как разыскать эту Марину никто не знал. Она и раньше пропадала надолго. Стриптизёрша со стажем, в последнее время она свой дом превратила в притон. Соседи и взывали к её совести и милицию не раз вызывали, но всё бесполезно. И, когда она вдруг пропадала, об этом никто в подъезде не сожалел.

Со слов соседей, Труханов выяснил, что бывший муж Марины — Юрий работал где — то по сигнализации и связи.

Приехавший к вечеру к Труханову на Петровку, интеллигентного вида молодой человек в очках, очень подходящих к его лицу пояснил, что в тот день он действительно был на квартире своей бывшей жены. Он поспешил туда по поступившему ему звонку от старшей по их подъезду, которая сильно тревожилась за молодого мужчину, уже больше часа нервно приплясывавшего на подоконнике раскрытого окна квартиры Марины.

Сам Юрий жил у сожительницы, но ключи то квартиры жены у него остались. К тому же за окном было далеко не лето. Да и ветер на улице усиливался и Юрий не без оснований опасался плачевных последствий, устроенной его бывшей женой, очередной пьянки.

Когда он подъехал к дому, то мужчина всё ещё маячил в окне. Он то приседал, то вытягивался в струнку, словно пытаясь что — то разглядеть в снегу под окном. А старый железный карниз сильно вибрировал под порывами ветра.

Выслушав жалобы соседки, встретившей его в подъезде, Юрий позвонил в дверь — тишина. Открыв её своим ключом, он увидел на кухне Марину и какого — то очень худого, грязного, плохо одетого дрища, неопределяемого возраста. Они были сильно под кайфом.

В комнате, в открытом настежь окне, стоял парень, про которого Марина даже и забыла. И кроме всего прочего, он сильно замёрз, о чем красноречиво говорило его бледное лицо. На вид он был чем — то сильно расстроен.

Юрий попробовал с ним поговорить, но тот не реагировал, будто бы оглох. Дрожащей от волнения рукой, Юрий набрал номер милиции и только потом узнал в парне Вадима Темникова, которого встречал в компании Марины и раньше.

Разозлившись, Юрий пинком выставил из квартиры жену и её замызганного дружка. И выбросил в мусорное ведро шприц с остатками какой — то дури.

— Неужели Маринка тоже колется? — испугался он. Но шприц был один. Наверно это её дружок — торчок.

На сильных эмоциях Юрий позвонил на работу Дмитрию Антоновичу по телефону его фирмы, которую он недавно обслуживал по установке скрытых камер наблюдения.

Звонить пришлось дважды — Дмитрия Антоновича не было на фирме. Ответивший ему по — началу металлический голос секретарши, показался Юрию слишком официальным для изложения ей сути такого деликатного вопроса. И он выключил свой телефон. Но заглянув в комнату на балансирующего на подоконнике Вадима, Юрий почувствовал, как в его сердце вползает страх.

Через некоторое время он всё же дозвонился до самого Темникова. Но тот видимо сразу что — то недопонял. Лишь фраза Юрия: — «Собственно говоря, это в ваших интересах!» — заставила Дмитрия Антоновича обеспокоиться.

К тому времени, когда приехал Темников — старший, милиционерам и врачам подоспевшей «Скорой помощи» чудом удалось снять Вадима с подоконника. Тот был совсем не вменяемый и не мог объяснить своего поведения. Его трясло, наверно от холода.

Вадим тупо таращился по сторонам, будто видел что — то нереальное. Иногда махал руками, словно отгоняя от себя мух. А после укола, он начал бормотать какую — то чушь о том, что он якобы никак не мог прыгнуть на лошадь, которая не хотела спокойно стоять подокном.

Дмитрий Антонович, представительно подчёркнутый своим двухметровым охранником, был решительно настроен не отправлять сына в больницу, а забрать его с собой. Он сунул милиционеру и врачу деньги, похоже, — доллары и вывел неадекватного Вадима из квартиры.