Король Адальстейн взял себе в жёны деву из Лиара, отец которой был "дерзок и властолюбив". Выдав за Адальстейна дочь, он этим "погубил навеки Лиар".
И предположить можно что угодно.
Адальстейн позднее завоевал Лиар.
Его потомки, объявив себя наследниками, завоевали Лиар.
Или король Лиара выдал дочь не за того жениха. В самом деле - не простолюдинкой же родилась будущая тенмарская королева. И обиженный отказом правитель какой-нибудь не упомянутой в "Легенде" державы завоевал Лиар...
Автор биографии Адальстейна не стал повторять общеизвестное всем. А о потомках он просто не думал.
Не нашлось пояснений и дальше. "Погубил" и "погубил". Не о Лиаре речь, а о короле Адальстейне. "Смелом, гордом и прекрасном подобно льву и стремительном, как царящий в небесах орел".
Еще одно упоминание о родном крае Ирии промелькнуло в эпизоде об осаде Тенмара "бесчисленными полчищами врагов". И "король Адальстейн с прекрасной лиаранкой, супругой своей, затворились в крепости и славно защитили Тенмар. И разбежались враги, убоявшись гибели своей..."
Ирия перечитала это много раз. Но так и не поняла. Летописец явно опять знал что-то, неизвестное ей.
Враги - достаточно многочисленны, чтобы взять крепость в осаду. Так зачем им потом бежать сломя голову - от более слабого врага? Не способного даже выйти в поле и принять бой? Какой такой гибели можно тут "убояться"?
Или к "затворившимся в крепости" королю и королеве пришел на помощь тот самый "дерзкий и властолюбивый" родственник? И этим и "погубил навеки Лиар"?
Но почему погубил - если все враги "разбежались, убоявшись гибели своей"? Или на Лиар тем временем напал кто-то еще - опять же не упомянутый?
Допустим, короля Адальстейна вместе с "прекрасной лиаранкой" спасла союзная армия. Тех же родственников королевы. Но тогда почему в "Легенде" сказано: "славно оборонили Тенмар"? Ага, запершись сначала в крепости! Чудеса в решете.
Кто-то там в дремучей древности спас Тенмар, а Ирия Эйду - нет! И ни в какой овраг герцогские соглядатаи не отправились. Чем же тогда Ирия лучше Леона, а?
Пронзительно-звездное небо за окном. Ясное-ясное. И не по-тенмарски пронзительный холод.
Молчат черное зимнее небо, полная луна, яркий рисунок знакомых созвездий. И правильно. Нечего задавать глупые вопросы и переваливать собственные не принятые решения на небо и звёзды. Или на Творца...
Жаль, что давно не появлялась Дочь Лорда - с ее Свитками. Но чего нет - того нет.
Эдит, старенькая нянька Ирии, как-то говорила: последняя ночь перед Воцарением - так же важна, как оно само. Но юная графиня тогда больше интересовалась прогулками и оружием. И толком не запомнила ничего.
Что пообещать высшим силам, чтобы сберегли сестру? Что они примут?
Не так. Что... им нужно?
А спросить совета больше не у кого. Отца уже нет... да он и живой не знал многих ответов. Или знал - ошибочные. Бедный папа...
Посоветоваться бы с Анри Тенмаром...
Ага, переписку наладить через альваренских птиц. Или отрядить туда загадочных банджарон, кочующих не в ту сторону? А может, попросить о дружеской услуге Клода?
Жаль, не в сказке живем. Там это запросто. В древнем легендарном Лингарде гордая красавица Инвэльд и ее храбрые красавцы-братики, наверное, умели и мыслями за тысячу верст обмениваться. А вот мы, грешные, - увы...
Радуйся, Ирия, что едва не погибший за тебя человек жив, - и хватит с тебя! Ему и собственных проблем довольно, а со своими справляйся сама. Не маленькая.
...Древняя крепость в кольце вражеской армии-змеи. Ветер развевает волосы. Треплет теплый плащ.
Здесь - безопасно. Вражеские стрелы не долетят до самой высокой в замке Башни...
Сон, опять сон... Ирия знает, что спит. И сейчас проснется.
... Бесконечная печаль в глазах Джека - человеческих глазах на волчьем лице. Седеющая голова запрокинута к луне - серебристому солнцу ночи и Ушедших. Неживой свет, ковер из осенних листьев. Оборотень с немыслимо мудрыми глазами. И бесконечно древнее озеро, помнящее слишком многое и многих...
Как тосклив этот вой! Так рыдают лишь те, кому уже ничего не изменить и не исправить.
- Древние боги еще реже прощают глупцов, чем предателей, Ирия...
- Здравствуй, Ирия...
Платье цвета весенних трав, бледное лицо. Рассыпались по худеньким плечам светлые волосы.
И ярко блестит луна. Та же, что во сне. Другом. Ведь сейчас Ирия тоже не бодрствует.
- Здравствуй, Дочь Лорда. Кстати, как тебя зовут?
- Тариана... - Шелест трав, перестук капели, мелодичный звон серебряного колокольчика. - Мое имя давно забыто. Сначала его считали приносящим горе и не давали дочерям. А потом оно исчезло из памяти... Ты хочешь спасти сестру?
- Ты знаешь.
- Попроси - и дадут!
Сегодня призрак не смеется. И даже не кажется безумным. Впрочем, с сумасшедшими такое бывает. Как редкий солнечный луч средь непроглядной метели...
Кстати, метель тоже есть. Вон как свистит ветер, бьет в ставни пригоршнями мерзлого снега. Только во сне или еще и наяву?
- Просто так? - усмехнулась Ирия.
- Тебе ведь всё уже известно. Проси - и будь готова заплатить.
- Я умру?
- Тебя это пугает?
- Нет.
Пугает. Умирать не хочет никто. Но это - трудности Ирии, а не призраков с забытыми именами. Приносящими горе.
- Ты готова умереть?
- Да. - Ирия Таррент - дура, и это давно известно всем. Но Анри Тенмар готов был отдать жизнь за чужих ему девушек. И одна из них не оскорбит его родной замок трусостью. Только смерть смерти рознь. Покорно подставить горло под кинжал или дать себя вновь запереть у амалианок - нет и еще раз нет! - Но не овцой на алтаре. Я буду драться. За себя и Эйду.
- Ты не умрешь... - знакомо шелестит серебристый голосок. Пробуждает в давно умершей душе древнее безумие. Расправляет ее сухие нетопыриные крылья. - Ты будешь жива и здорова. Ты, Эйда, Иден, Чарли, дядя Ив, Серж, злой старик, его жена и их сын. Никто из дорогих тебе людей не умрет и не пострадает. Судьба возьмет иную плату. Ты узнаешь, какую. Ты готова?
- Что я должна сделать?
- Ты узнаешь... - в серых глазах плеснулось безумие. - А сейчас проснись и... - В вертикальных зрачках вспыхнул белый огонь, ослепительным заревом пронзил комнату! - ЗАБУДЬ.
3
Проснулась Ирия, как ни странно, отдохнувшей. За окном хлопьями валит снег. Пожалуй, Ирэн получит-таки вожделенные сугробы. Будет им в этом году настоящая северная зима. Ирия пришла - холода привезла.
Закутавшись в пушисто-меховое одеяло, девушка вылезла из мягкой уютной постели под бархатным бордовым балдахином, сунула ноги в остывшие за ночь домашние туфли, бросила тоскливый взгляд на погасшую жаровню. И, ежась, протопала к камину. Плате за покой и одиночество.
Хочешь спать, закрывшись изнутри? Хорошо, но тогда вставай утром в холоде. А других, не столь любящих уединение, к пробуждению ждет весело пылающий камин. Уже протопленный расторопными слугами.
Можно кликнуть служанку и сейчас. Но какой смысл - если всё равно уже встала? Сама растопишь. Тем дольше продлится уединение!
В монастыре казалось, что нет ничего хуже одиночества. Но тогда за Ирией еще не таскалось без дела аж трое мужиков. И даже будь ей нечего скрывать - она никогда не умела не обращать внимания на слуг. Они способны раздражать не меньше, чем их хозяева. Чем их старый, желчный, подозревающий всех и вся хозяин!
Осторожный стук в дверь. Ну вот, явились. Легки на помине. Иди, открывай дверь горничным, госпожа Баронесса-Лично-Разжигающая-Камин.
Катрин Тенмар собственной персоной - в домашнем платье. Корона из седых кос, корзиночка с чем-то в руках.
