Наверное, этот страх давно подспудно дремал в голове. А сегодняшние всадники стали последней каплей.
Если Леона ищут - ему нельзя в Лютену. Живым из столицы он уже не выберется! Сущее ребячество - надеяться, что Полина сумеет его спасти... Даже если захочет.
И опять от последней мысли - не отделаться.
Приняв решение, юноша сразу почувствовал себя увереннее. Гибель отсрочивается - теперь есть время обдумать выход из положения. Никто не знает, что лорд Таррент - в Ритэйне. Здесь его не ищут!
Что бы сделал на месте Леона удачливый мерзавец Анри Тенмар? Неизвестно. Его в отцеубийстве никто не обвинял.
И потом - закончить дни как этот негодяй ни одному нормальному человеку не захочется.
Домой возвращаться пока нельзя тоже. Именно там лорда Таррента будут искать в первую очередь.
Потом он, конечно, вернется. Когда всё утрясется. Или выяснится, что тревога была ложной.
Но сейчас нужно где-то укрыться! И не на постоялом дворе - на центральной дороге. В десятке дней пути от Лютены.
Леон чуть не подумал о матери. Увы, она мигом выдаст его - любому, пообещавшему ей свободу. Тому, кто вытащит бесчеловечную мать из аббатства. Ценой жизни сына.
И слишком поздно самому предлагать ей освобождение. Не поверит.
И потом - Карлотту слишком легко перекупить.
Значит - выход лишь один.
Леон слышал, что Ив Кридель не похож на сестру. Решено! Будь что будет. Лорд Таррент едет в гости к дяде.
Совсем необязательно всё ему рассказывать. Что-нибудь придумается по дороге, она - длинная...
Но дядя Ив обязан помочь племяннику! Если не он, то кто? Они ведь родственники! Последнее дело - бросать на произвол судьбы близких!
Глава пятая.
Эвитан, Ритэйна, замок Адор.
1
С чего Элгэ взяла, что отец Вита - дряхлый старец? Его старшему сыну - двадцать пять. А ему самому нет и пятидесяти.
Кармэн, смеясь, упоминала, что лет пятнадцать назад граф пытался за ней ухаживать... Но, судя по его мрачному, неприветливому лицу, вряд ли он еще об этом помнит.
Впрочем, возможно, герцогиня Илладэн - несправедлива. Это на юге принято говорить о былых увлечениях без боли и обид. А на суровом севере всё иначе.
Убраться бы поскорее с этого "сурового севера"! И впредь о нем не вспоминать. Никогда. Хорошего здесь точно нет ничего.
Первым делом Элгэ обследовала выделенную ей спальню. Еще с вечера.
Комната отделана в темно-серых тонах. Изнутри закрывается на крючок - это хорошо. А вот крючок, а не крюк, - это плохо. Сие чудо кузнецкой работы вышибет любой крепкий мужчина. В одиночку.
Остроносая адорская служанка собралась спать на ковре. "Возле кровати госпожи".
Решительно выставив графскую шпионку, Элгэ заперлась изнутри. И продолжила въедливый осмотр...
Гобелены, гобелены, гобелены... Темный бы побрал этих северян! Умрут, но всякую отслужившую свой век древность не вышвырнут.
Элгэ попыталась методично простучать стены. Осторожно приподнимая выцветшую ткань - на каждой ледяной стене.
В замке Вальданэ останавливались и весьма необычные гости. Даже самые нежные "фиалки" из "цветника" могли выучиться не только танцам и математике.
А Элгэ считалась не "фиалкой", а "розой". С очень острыми шипами...
Через три часа усталая илладийка пришла к выводу: никаких тайных дверей здесь нет. Со всех сторон - одни толстенные каменные стены. Без полостей. Открытие должно порадовать, а на деле - вогнало в тоску.
Наверное, потому, что Элгэ никогда не любила камень. Так же как и холод, снег, север...
Девушка закуталась в пушистую шаль. И присела в кресло - у догорающего камина.
Причудливая россыпь темно-алых огоньков упорно не подчиняется холоду ледяных стен. Не гаснет. Хоть уже давно никто не добавлял дров.
Золотые искры хотят жить. А у герцогини Илладэн уже нет для них ничего. И просить у этих не хочется.
А жаровню никто не предложил. Да она и не поможет. Как и камин, теплая шаль, подогретое вино...
Это у местных кожа - дубовая. А Элгэ Илладэн - южанка!
Официально она может уехать хоть завтра. Официально сестра Александры - гостья. А на деле...
А на деле: можно ставить Соколицу против крестьянской клячи - Элгэ по любой причине объявят "задержанной" в Эвитане. И будут охранять уже открыто.
Как Кармэн - умная, взрослая! - не подумала, что на севере Эвитана герцогини Илладэн превратятся в заложниц?!
Элгэ подавила абсолютно жалкий всхлип. Не всё еще потеряно! Может, обойдется?
А вот это - еще глупее! Ты - дочь Алехандро Илладэна, отравленного в Лютене! И вдруг превращаешься в глупую, наивную маленькую девочку из сказки. В ту, что бредет одна по темному лесу. Из-за кустов зловеще горят желтые огни волчьих глаз. А девочка зажмурилась и думает: "А может, они меня не съедят? Может, они - сытые?"
Не сытые! И к тебе, в отличие от сказочной девочки, не продет на помощь добрый охотник.
Ты даже в детстве понимала, когда не "обойдется", помнишь? Когда ждала родителей из Лютены. И все эти тоскливые недели знала: не вернутся...
Не мешало бы еще простучать комнату Вита и Алексы. Но если в спальне молодоженов запрется сестра жены... Среди ночи. Неважно - с новобрачными или без.
Элгэ невольно заулыбалась. Представила рожи длиннолицых слуг-северян. А на закуску - хмурого графа. С застывшей физиономией.
Кстати, простукивать лучше не в присутствии легко пугающейся Александры. А значит - выманить оттуда предполагается сестру, а закрыться - вдвоем с Витольдом. Часа на три...
Ладно, на полтора - если стучать в четыре руки.
Умирают ало-золотые светлячки в камине. Они так и не дождались спасения. Или хоть подмоги. К ним тоже не пришел добрый отважный охотник.
Чадят, колеблются свечи. Интересно, из чего такого неподходящего их на севере делают?
Тускнеют блики на старинном серебре подсвечников. Давно потемневшем от времени.
Давят каменные стены. Вечной северной тяжестью.
Здесь всё тяжелое, древнее... неподъемное! Здесь ничего не менялось сотни лет и не изменится еще столько же.
Этот замок пережил больше десятка поколений. А заодно - их врагов и пленников.
Переживет и Элгэ с Алексой. Если они отсюда не выберутся...
Должен же быть способ вернуться назад!
2
...На горизонте пылает зарево огромного костра. Кто-то столь обезумел, что разжег костер из целого леса! Пламя идет сплошной, неотвратимой стеной. Не спастись никому.
И нет утешения, что запаливший сухой лес дурень тоже сгинет в огненной смерти...
Комната. Всего лишь - комната. И непроглядный мрак. Свечи погасли...
Пока Элгэ спала.
Выхватить кинжал - из-под успевшей отсыреть подушки! А затем - отшвырнуть меховое одеяло. И бесшумно соскользнуть с кровати.
Застыть на месте, прислушиваясь...
Есть кто в комнате или нет - не поймешь. Элгэ учили лучшие фехтовальщики Илладэна и Вальданэ. Но она никогда не была в настоящем бою.
У нее нет воинского инстинкта. А то немногое, что есть, сейчас - спросонья! - может подвести. Элгэ - салонная фехтовальщица. Не воин.
Крутануться с клинком. Кто подкрался близко - умрет.
Кинжал встретил пустоту.
Илладийка метнулась к подсвечнику. Огонь вспыхнул сразу. Странно, что руки не дрогнули.
Замерцала желтоватым волчьим глазом свеча. Почему у камина - живой теплый свет, а у свечей - мертвенно-ледяной? Лунный.
Ничего. Никаких сдвинутых гобеленов. И дверной крючок - на месте.
А вот что Элгэ легла, раздевшись, - очень плохо. Совсем паршиво.
Но это в мужском платье можно спать с удобством. А в дорожном кошмаре, что принято носить благородным дамам...
